Украинскими АЭС управляют, как винницким базаром - «Экономика»

На этой неделе, 26 апреля, исполнилась 31-ая годовщина одной из наиболее масштабных техногенных катастроф в истории человечества — взрыва четвертого энергоблока Чернобыльской АЭС. Уроки той чудовищной трагедии до сих пор не выучены — сегодняшнее состояние украинской атомной энергетики вызывает большую тревогу. Рискнем утверждать, что это одна серьезнейших угроз, еще не до конца осознанная украинским обществом — несмотря на то, что развитие атомной отрасли является заявленным приоритетом киевских властей. Так, Национальный институт стратегических исследований, возглавляемый Владимиром Горбулиным, советником Порошенко, подготовил доклад под названием «Временное прекращение перемещения грузов через линию соприкосновения в пределах Донецкой и Луганской областей: оценки, последствия, решения». Решать энергетические проблемы, возникшие в связи с блокадой Донбасса, авторы доклада предлагают путем достройки блоков Хмельницкой АЭС (притом год назад был денонсирован контракт с «Росатомом») и расширения эксплуатации ядерного топлива американской компании Westinghouse. Напомним, что топливные сборки Westinghouse постепенно вытесняют российские ТВЭЛ. Но при этом безопасность использования американских элементов в советских реакторах вызывает целый ряд вопросов. Загрузка американского ядерного топлива не раз заканчивались аварийными остановками энергоблоков Запорожской и Южно-Украинской АЭС. В целом, в 2016 году был поставлен антирекорд по количеству аварийных остановок блоков АЭС — более 10 случаев, а в марте прошлого года Южно-Украинская АЭС полностью остановилась почти на сутки, чего не случалось никогда за период независимости. Расширение использования топлива Westinghouse связано не только с курсом Киева на разрыв связей с РФ и американским лобби, но и технологическими особенностями данных тепловыделяющих элементов, позволяющих проводить суточное маневрирование мощностями энергоблоков. А это крайне опасная затея, грозящая повторением Чернобыльской трагедии, о чем год назад было сказано в открытом письме Профессионального союза работников атомной энергетики и промышленности Украины, адресованного Минэнергоугля. Впрочем, нет никаких гарантий, что чиновники министерства не «продавят» атомщиков, заставив последних осуществлять суточное маневрирование блоками (в мировой практике сглаживание пиков потребления проводится с помощью ГЭС/ГАЭС и ТЭС, а не АЭС). Непонятно, почему МАГАТЭ и Евроатом, один из подписантов Соглашения об ассоциации Украина — ЕС, закрывают глаза на вопиющие действия профильного министерства в частности и вал проблем в украинской атомной энергетике в целом. А ведь и без того украинские АЭС работают на износ — удельный вес «атомки» в производстве электроэнергии по состоянию на апрель 2017 вырос до 65% (против 35−45% в эпоху Януковича). Одна из причин — кампания по «раскулачиванию» Рината Ахметова, чью компанию «ДТЭК», вырабатывавшую треть всей электроэнергии на Украине в лучшие годы, пытаются выдавливать с энергетического рынка. В то же время хронический дефицит финансовых ресурсов и разрыв кооперационных связей с «Росатомом» приводят к тому, что блоки АЭС должным образом не ремонтируются и не модернизируются. Большинство украинских энергоблоков исчерпали свой ресурс или близки к этому — к 2020 году лишь 3 из 15 энергоблоков АЭС будут соответствовать проектным эксплуатационным срокам. Под лозунгами «необходимости модернизации» за последние два года тарифы на электроэнергию для населения выросли в 4−6 раз (в зависимости об объема потребления), но при этом износ основных фондов в энергетике вырос с 61% до 83% (данные Госкомстата Украины). Видимо, деньги, собранные с результате «тарифного геноцида», стоит поискать в пресловутых панамских офшорах. С другой же стороны, выбранный политэкономический курс на построение «агарной сверхдержавы» (где ключевыми источниками доходов, за исключением внешних займов, являются экспорт низкопередельной продукции сельского хозяйства и переводы трудовых мигрантов) не требует значительных энергетических мощностей. Помимо стремительной депопуляции, происходит ударная «декоммунизация» промышленности — в период 2013—2016 производство электроэнергии сократилось на 20%, а потребление природного газа на 42%. Нетрудно представить масштабы дальнейшей депопуляции и деиндустриализации Украины, если, по словам вице-премьер-министра Геннадия Зубко, перед правительством стоит задача еще вдвое сократить объемы энергопотребления через 3−5 лет. Представляется, что это одна из немногих задач, с которой киевский режим справится на «отлично». Возвращаясь непосредственно к теме атомной энергетики, отметим, что украинские АЭС могут стать объектом террористических атак. В обществе большого базара, выстроенном на Украине за последние четверть века, такие вещи как безопасность (в т.ч. безопасность АЭС) являются априори убыточными, а значит, неинтересными, поскольку не приносят коррупционную ренту правящему классу. Кроме того, под руководством «команды реформаторов» Украина превратилась в проходной двор. Для экстремистов с различных точек земного шара Украина — идеальное место для собственной легализации, приобретения широкой номенклатуры вооружения и дальнейшего транзита в страны Европы. Кто знает, вдруг они положат глаз на украинские атомные электростанции. Ключевой кризис сегодня на Украине — управленческий. Киевские временщики управляют атомной энергетикой, словно винницким базаром, выходцами откуда они собственно и являются. В подобных условиях только и остается надеяться, что масштабные техногенные катастрофы обойдут Украину стороной.