От простого к плоскому: почему юмор утрачивает национальные особенности

Природа смешного связана с культурным прошлым народа. Так, жестокость кажется сингапурцам смешной, поскольку она отражает борьбу за существование, говорят психологи. Считается, что японцы, например, не очень хорошо воспринимают английский юмор из-за более жёсткой системы иерархичности.

Французское остроумие характеризуют как элитарное — оно часто опирается на литературу, только в узком семейном кругу француз позволит себе отпустить вежливую шутку в адрес другого человека. В США больше, чем в других странах, смеются над физиологической стороной отношений полов.

Россияне же, по мнению исследователей, выделяются ироничным отношением к себе и своему прошлому, а также любовью к игре слов.

Трудности перевода

Психолог из Университета Квинс в Белфасте (Великобритания) Гэри Маккаун задался вопросом, что такое национальный юмор.

Существующие сегодня теории говорят, что юмор во многом базируется на общих знаниях людей. К тому же значительная часть смешного существует за счёт особенностей языка, как, например, каламбур.

Результаты опросов датчан, работающих во Франции, и французов, переехавших в Данию, показали, что различия в употреблении служебных слов в датском, французском и английском языках вводили в заблуждение выходцев из Франции.

Дело в том, что датский юмор часто высмеивает собеседника и граничит с грубостью. В каждой такой шутке есть своего рода индикаторы, служебные слова, употребление которых указывает на то, что собеседник говорит не серьёзно, а старается блеснуть остроумием.

В качестве примера авторы исследования, проведённого Копенгагенской школой бизнеса, привели следующую шутку: француз жалуется, что ему никак не удаётся овладеть датским языком, в ответ датчанин советует ему развестись со своей женой и взять в супруги датчанку, чтобы преодолеть языковой барьер.

Как утверждают датчане, подобная фраза может прозвучать в Дании даже в рабочей обстановке и будет воспринята как шутка. Однако француза подобное высказывание задело — общались собеседники на английском, и датчанину, вероятно, не удалось сделать шутку очевидной.

Нет запретных тем

Способность вместе смеяться над шутками вызывает у людей чувство единства. Это актуально и для небольших сообществ, и для целых стран. Однако, как считает Маккаун, национальный юмор может не только объединять, но и разъединять.

Учёные из Лондонской школы экономических и политических наук утверждают, что французы не против повеселиться за счёт бельгийцев, американцы любят шутить о поляках, а шведы вполне могут пройтись по норвежцам. Подобное проявление остроумия вряд ли можно назвать объединяющей силой. Тем не менее общение между социальными группами внутри одной страны и между представителями разных государств становится всё более интенсивным. Это не могло не отразиться на юморе.

За последнее время в нашем толерантном мире увеличилось количество тем, в том числе и юмористических, которые стараются избегать, чтобы не обидеть собеседника, будь то представитель противоположного пола, какой-либо профессии или житель той или иной страны. Также с развитием коммуникаций значительно упростилось взаимопроникновение элементов чужих культур, в том числе и смеховых. Но, к сожалению, пока всё это привело не к «цветущей сложности» юмора, а к его упрощению, если не сказать уплощению.

Дошутились

По мнению Маккауна, в основе глобального юмора лежат довольно топорные шутки, такие как традиционный торт в лицо и нелепые падения. Они не требуют никакого культурного или языкового контекста. Также в интернете постоянно появляются видео с легко переводимыми шутками, лишёнными специфического национального подтекста. Там же, где особое значение приобретает язык, объединение на почве юмора становится проблематичнее.

Унификация юмора происходит и за счёт постепенного отказа от нарушения ряда социальных табу. Так, в наши дни, пишет Маккаун, вполне в пределах нормы шутить над излишней вежливостью британцев или их нежеланием говорить с незнакомцами. Однако в присутствии британца шутки о былом колониальном могуществе страны позволит себе далеко не каждый. В целом юмор с акцентом на негативных стереотипах постепенно уходит в прошлое. По словам Маккауна, популярное в прошлом высмеивание людей по национальному признаку сегодня считается всё менее смешным.

Жители Сингапура больше других народов любят чёрный юмор, датчане могут позволить себе весьма грубо пошутить над собеседником, а французы предпочитают тонкие анекдоты, изобилующие литературными аллюзиями. Психологи стараются изучить особенности национального юмора в разных странах. Однако последнее время в лёгком жанре острословия — как и в других сферах жизни — наблюдается тенденция к глобализации, происходит отказ от местного колорита. О чём шутят россияне и почему француз может обидеться на скандинава — выяснял RT. Природа смешного связана с культурным прошлым народа. Так, жестокость кажется сингапурцам смешной, поскольку она отражает борьбу за существование, говорят психологи. Считается, что японцы, например, не очень хорошо воспринимают английский юмор из-за более жёсткой системы иерархичности. Французское остроумие характеризуют как элитарное — оно часто опирается на литературу, только в узком семейном кругу француз позволит себе отпустить вежливую шутку в адрес другого человека. В США больше, чем в других странах, смеются над физиологической стороной отношений полов. Россияне же, по мнению исследователей, выделяются ироничным отношением к себе и своему прошлому, а также любовью к игре слов. Трудности перевода Психолог из Университета Квинс в Белфасте (Великобритания) Гэри Маккаун задался вопросом, что такое национальный юмор. Существующие сегодня теории говорят, что юмор во многом базируется на общих знаниях людей. К тому же значительная часть смешного существует за счёт особенностей языка, как, например, каламбур. Результаты опросов датчан, работающих во Франции, и французов, переехавших в Данию, показали, что различия в употреблении служебных слов в датском, французском и английском языках вводили в заблуждение выходцев из Франции. Дело в том, что датский юмор часто высмеивает собеседника и граничит с грубостью. В каждой такой шутке есть своего рода индикаторы, служебные слова, употребление которых указывает на то, что собеседник говорит не серьёзно, а старается блеснуть остроумием. В качестве примера авторы исследования, проведённого Копенгагенской школой бизнеса, привели следующую шутку: француз жалуется, что ему никак не удаётся овладеть датским языком, в ответ датчанин советует ему развестись со своей женой и взять в супруги датчанку, чтобы преодолеть языковой барьер. Как утверждают датчане, подобная фраза может прозвучать в Дании даже в рабочей обстановке и будет воспринята как шутка. Однако француза подобное высказывание задело — общались собеседники на английском, и датчанину, вероятно, не удалось сделать шутку очевидной. Нет запретных тем Способность вместе смеяться над шутками вызывает у людей чувство единства. Это актуально и для небольших сообществ, и для целых стран. Однако, как считает Маккаун, национальный юмор может не только объединять, но и разъединять. Учёные из Лондонской школы экономических и политических наук утверждают, что французы не против повеселиться за счёт бельгийцев, американцы любят шутить о поляках, а шведы вполне могут пройтись по норвежцам. Подобное проявление остроумия вряд ли можно назвать объединяющей силой. Тем не менее общение между социальными группами внутри одной страны и между представителями разных государств становится всё более интенсивным. Это не могло не отразиться на юморе. За последнее время в нашем толерантном мире увеличилось количество тем, в том числе и юмористических, которые стараются избегать, чтобы не обидеть собеседника, будь то представитель противоположного пола, какой-либо профессии или житель той или иной страны. Также с развитием коммуникаций значительно упростилось взаимопроникновение элементов чужих культур, в том числе и смеховых. Но, к сожалению, пока всё это привело не к «цветущей сложности» юмора, а к его упрощению, если не сказать уплощению. Дошутились По мнению Маккауна, в основе глобального юмора лежат довольно топорные шутки, такие как традиционный торт в лицо и нелепые падения. Они не требуют никакого культурного или языкового контекста. Также в интернете постоянно появляются видео с легко переводимыми шутками, лишёнными специфического национального подтекста. Там же, где особое значение приобретает язык, объединение на почве юмора становится проблематичнее. Унификация юмора происходит и за счёт постепенного отказа от нарушения ряда социальных табу. Так, в наши дни, пишет Маккаун, вполне в пределах нормы шутить над излишней вежливостью британцев или их нежеланием говорить с незнакомцами. Однако в присутствии британца шутки о былом колониальном могуществе страны позволит себе далеко не каждый. В целом юмор с акцентом на негативных стереотипах постепенно уходит в прошлое. По словам Маккауна, популярное в прошлом высмеивание людей по национальному признаку сегодня считается всё менее смешным.