Путин ответит на хамство США - «Политика»

Президент Российской Федерации Владимир Путин на итоговой пресс-конференции БРИКС высказался о последних шагах США по отъему российской дипломатической собственности и об отношениях с Вашингтоном в целом. По мнению президента, американская администрация в принципе имела право сократить число дипломатических учреждений, но сделано это было в «хамской манере», что не украшает американских партнеров.

«Что касается зданий и сооружений — это действительно беспрецедентная вещь. Я как выпускник юридического факультета Петербургского университета могу вам сказать, что любой юрист вам скажет: право собственности состоит из трех элементов — право владения, использования и распоряжения», — сказал президент, отметив, что действия американской стороны — это «явное нарушение имущественных прав российской стороны».

Поэтому Владимир Путин дал поручение Министерству иностранных дел подать иск в американский суд из-за ситуации с дипломатической собственностью. «Посмотрим, как эффективно работает хваленая американская судебная система», — заявил президент.

Это, впрочем, не единственный возможный ответ Москвы на провокационные действия Вашингтона. Владимир Путин напомнил, что российская сторона имеет право сократить сотрудников дипмиссии США еще на 155 человек, чтобы достигнуть полного паритета с американцами, но пока не будет этого делать. Решение вопроса будет зависеть от дальнейшего развития событий.

Однако судя по другим высказываниям, особых надежд на улучшение ситуации российский лидер не испытывает. По его словам, со стороны американцев нелепо ставить Россию в один список с Северной Кореей в законопроектах о санкциях, а затем просить у Москвы помощи в урегулировании ситуации с той же Кореей.

«Трудно вести диалог с людьми, которые путают Австрию с Австралией. С этим уже ничего не поделаешь. Такой уровень, видимо, политической культуры определенной части американского истэблишмента», — отметил Владимир Путин.

При этом российский лидер отказался отвечать на вопрос о том, не разочаровался ли он в американском коллеге Дональде Трампе.

«Ваш вопрос звучит очень наивно. Он же не невеста мне, а я ему тоже не невеста, не жених. Мы занимаемся государственной деятельностью. У каждой страны есть свои интересы, Трамп в своей деятельности руководствуется интересами своей страны, я — своей. Я очень рассчитываю, что нам удастся находить какие-то компромиссы при решении двусторонних проблем», — заявил российский лидер. Он также не стал говорить о возможном импичменте американского президента, назвав некорректным обсуждение внутриполитической ситуации в США.

После беспрецедентных действий США по отъему представительств в Сан-Франциско и Вашингтоне, а также фактически обыскам там (представители администрации назвали это «осмотрами»), в российской экспертной и политической среде раздались призывы к жесткому ответу Вашингтону от закрытия американских дипломатических миссий до отзыва послов.

Однако политолог-американист, профессор Академии военных наук Сергей Судаков считает, что это приведет к разрыву дипломатических отношений, что пока не в интересах Российской Федерации. В целом же реакция президента, по мнению политолога, говорит о том, что в Москве окончательно поняли — договариваться с Трампом сейчас бессмысленно, так как не он принимает решения.

— Я считаю, что наш президент вполне адекватно ответил на действия Вашингтона. Многие эксперты предлагают отвечать американской стороне по принципу «глаз за глаз» — наше представительство закрывают, мы делаем то же самое. Но у нас не так много консульств и представительств, которые можно закрыть. Когда останутся только посольства в Вашингтоне и Москве, каким может быть следующий шаг? Только разрыв дипотношений. Но сейчас это не в интересах обеих сторон.

Что касается собственности, наш президент правильно сказал о том, что есть три вида правовой юрисдикции: владеть, пользоваться и распоряжаться. Российская Федерация является владельцем и распорядителем данной собственности. Получается, что у нас абсолютно незаконно забрали наше имущество. Отъем имущества является не просто нарушением прав, но преступлением, а за преступные деяния нужно отвечать, особенно если они покрываются властями.

Еще один момент в том, что в рамках Венской конвенции был подписан договор о том, что существует понятие дипломатического иммунитета, который касается и дипломатической собственности. Сегодня мы видим нарушение международной конвенции, к которой присоединились и США.

Таким образом, в ситуации с дипсобственностью налицо сразу два грубейших нарушения права. Сейчас многое будет зависеть от того, как сработают американские суды. Если они примут наш иск к рассмотрению, а это возможно, потому что судебная система не на стороне Трампа, и покажут, что наша собственность была изъята незаконно, было проведено вторжение, а также определят круг виновных и соучастников, это станет очень жестким прецедентом.

«СП»: — Но ждать решения суда можно долго, какие шаги мы можем предпринять сейчас?

— Президент сообщил, что у нас по-прежнему нет паритета с американской стороной по числу дипломатов. Наш дипкорпус в США составляет всего 300 человек. Есть два варианта действий — либо мы увеличивает наш корпус на 155 человек, либо сокращаем число американских дипломатов, уравновешивая это количество.

Это вопрос времени и того, насколько эффективной окажется американская правовая система. Мы должны начинать активную информационную кампанию, которая бы дискредитировала так называемое правосудие по-американски. То правосудие, вокруг которого строится вся идея большой американской демократии, когда любой человек и его права защищены законом.

Здесь же получается, что российские дипломаты не только не защищены законом, но само государство является правонарушителем. Это станет лакмусовой бумажкой и примером для других стран, которые в будущем могут оказаться в аналогичной с нами ситуации. Это может быть и Китай, и другие государства, у которых возникнут дипломатические трения с США.

Мы создаем прецедент, который позволяет говорить о том, что США перестают быть демократическим лидером западного мира, а превращаются в жадного гегемона, который отстаивает только свои интересы.

В этом плане очень важна озвученная Владимиром Путиным инициатива по введению «белых касок» в зону разграничения в Донбассе. Очень правильно было сделать это именно в разгар дипломатического скандала. Страны-агрессоры не вносят такие законопроекты, а наш МИД уже получил соответствующее поручение. Россия в этом переиграла режим Порошенко и западных партнеров, обратившись в ООН с этой инициативой.

«СП»: — Какой вывод после пресс-конференции Владимира Путина можно сделать о будущем российско-американских отношений?

— Москва четко понимает, что дееспособность президента США крайне ограничена. В рамках этой ограниченной дееспособности мы должны определиться, с кем именно вести переговоры и кто является лицом, принимающим решения. Мы оказались в начале большого пути, который позволит нам расставить приоритеты во внешней политике.

Конечно, всегда нужно разговаривать, вырабатывать какие-то механизмы. Но представьте себе ситуацию, когда вы видите на улице красивый автомобиль, и стоящий рядом человек предлагает вам его купить. Вам нравится машина, человек называет привлекательную цену, есть только одна проблема — он не является владельцем этого транспортного средства.

Примерно в таком алгоритме строятся и наши переговоры с США в последние полгода. Мы говорим о том, что хотим договориться, например, по Сирии, генштабы выходят на связь, но в итоге оказывается, что человек, который нам что-то обещал, не владеет ситуацией и не является собственником своего слова. Он номинальный президент, который сегодня дал слово, а завтра его взял назад.

Только когда в США произойдет кардинальный перелом во внутренней политике, и Трамп станет способен самостоятельно решать важные вопросы, возможен диалог. До этого времени сохранится состояние вялотекущего конфликта, который будет проявляться в информационных, дипломатических и прочих войнах.

Директор Института национальной стратегии Михаил Ремизов считает, что рассчитывать на результат диалога с США больше не стоит.

— Дипломатический ответ в этой ситуации уже не играет особой роли. Принципиально обеспечить свои интересы в жизненно важных вопросах и не рассчитывать по ним на какие-то договоренности и взаимопонимание со Штатами. Там банально не с кем заключать эти договоренности.

«СП»: — Что это за вопросы?

— Это Украина, это финансовая система, я имею в виду сохраняющуюся практику размещать наши суверенные активы в американских бумагах, отношения с американскими транснациональными компаниями, которые присутствуют на российском рынке. Необходимо постепенно, но последовательно демонтировать структуру американского присутствия в Российской Федерации, в том числе в корпоративном секторе. И особенно в том, что касается сферы национальной безопасности.

Дипломатический ответ может быть дан, но, как я уже сказал, принципиального значения он не имеет. Просто нужно принять к сведению, что нынешний режим отношений с США — всерьез и надолго. Характер информационного, дипломатического и политического наката на Россию будет сохранен. Нас пытаются загнать в статус страны-изгоя. Благодаря нашим диверсифицированным международным связям это не удастся, но со стороны Штатов такая политика будет продолжена, и не стоит рассчитывать на что-то другое.

Там, где мы соприкасаемся с США, необходимо не рассчитывать на диалог, а ставить их перед фактом. Думаю, самое подходящее пространство для ответа на американский вызов сегодня — это Украина. Россия должна сформировать свой благоприятный сценарий разрешения донбасского кризиса и реализовать его.

«СП»: — То есть нужно вообще отказаться от диалога?

— Диалог вести нужно в любом случае. В процессе ты получаешь информацию, усыпляешь бдительность оппонента и так далее. Просто не следует рассчитывать на результат этого диалога. Там некому выполнять договоренности.

«СП»: — Зачем тогда мы планируем подавать иск в суд против действия исполнительной власти в США, что мы можем доказать?

— Это как раз не имеет отношения к вопросам диалога. Это фиксация правовой коллизии внутри американской системы. Если американский суд проявит тот же нигилизм в отношении прав собственности, что и исполнительная власть, мы должны будем это зафиксировать. Если же он не согласится с исполнительной властью, тем лучше для нас. Поэтому оба результата для нас приемлемы.