Почему честный разговор о причинах войны в Донбассе ушел с повестки дня - «Политика»

На фоне бурных событий вокруг Сирии мы не заметили, как минула четвертая годовщина начала так называемой антитеррористической операции на юго-востоке Украины. Решение по АТО принял Совет национальной безопасности и обороны (СНБО) на заседании 13 апреля 2014 года. На следующий день и. о. президента Украины Александр Турчинов подписал указ о введении в действие документа «О неотложных мерах по преодолению террористической угрозы и сохранению территориальной целостности Украины». Право на мятеж В реальности «антитеррористические» меры революционная киевская власть на тот момент уже приняла. В начале апреля бунт тех, кого называли сторонниками федерализации, а потом сепаратистами, был подавлен в Харькове. При этом в Крым, где были настоящие (с точки зрения Украины) сепаратисты, опьяненные успехом Майдана политики никаких подразделений не направили. Распоряжение об АТО, которое затрагивало ситуацию в Донецкой и Луганской областях, означало то, что новая власть не в состоянии «навести порядок» в двух регионах Украины с помощью обычных инструментов. Прежде всего, речь идет о милиции. Местные офицеры МВД не вмешивались в Антимайдан, сопровождавшейся захватом административных зданий, или переходили на сторону ополчения. В середине апреля Киев утратил все нити влияния на Донецк и Луганск. Выбор стоял между вводом войск и стартом переговорного процесса с новыми лидерами Донбасса. Формально украинская Конституция позволяла использовать меры военного характера для сохранения территориальной целостности страны, однако она же запрещала приход к власти посредством насильственного захвата. С точки зрения украинского законодательства Донецк и Луганск имели полное право не учитывать мнение Киева, где 22 февраля был совершен госпереворот. В то же время не стоит забывать, что поводом для АТО послужило проникновение в Славянск отряда Игоря Стрелкова (12 апреля 2014 года). Через день между «стрелковцами» и сотрудниками СБУ произошла перестрелка, в ходе которой погиб офицер спецподразделения «Альфа» Геннадий Биличенко. 14 апреля ополчение взяло под контроль местный аэродром. Это был серьезный инцидент, который Киев не мог оставить без ответа. Настоящая война Новоиспеченный министр внутренних дел Украины Арсен Аваков успокаивал страну тем, что АТО ограничится использованием милицейских подразделений. Однако эскалацию конфликта спровоцировало появление вблизи Славянска боевиков «Правого сектора» (организация запрещена в РФ) и авиации. Количество перестрелок значительно возросло, а с 25 апреля ополчение открыло счет сбитым вертолетам и самолетам Украины. Поворотной точкой конфликта стал референдум о самоопределении ДНР и ЛНР, который прошел 11 мая 2014 года. 12 мая лидеры самопровозглашенных республик объявили о независимости от Украины и попросились в состав РФ. После этого незаконная киевская власть полностью легализовала свое право на применение насилия. Во второй половине мая Киев подтянул в Донбасс армию. С избранием президентом Петра Порошенко (25 мая) началась самая ожесточенная фаза конфликта с применением танков и артиллерии. Это была уже настоящая война. По статистике ООН, жертвами конфликта в Донбассе стали свыше 10 тысяч человек. Со стороны украинских силовиков погибли свыше 1,3 тысячи человек, потери ополчения неизвестны, и подсчитать их, наверное, невозможно. Учитывая крайне низкую боеспособность большинства бойцов в первый год войны, вряд ли ВСН потеряли меньше, чем Украина. За минувшие четыре года Донбасс знал два худых Минских мира (5 сентября 2014 года и 13 февраля 2015 года) и бесчисленное количество перемирий (последнее было «пасхальным»). Ни один из пунктов соглашений так и не был полностью выполнен, а от вычурной дипломатической фразы «необходимость соблюдения Минских договоренностей» давно тошнит. Сейчас фактически распался Нормандский формат, АТО трансформировалась в новую канитель по «расширению оборонных возможностей» ВСУ — «Операция объединенных сил» (ООС). Между тем передышки в боях позволили ополчению серьезно подтянуть боеготовность, вероятно, не без помощи России. Замороженный конфликт Честный анализ событий последних четырех лет сегодня мало кого интересует. Европа стремится отмежеваться от роли посредника в российско-украинских разборках. США подбрасывают Украине военную помощь, которая носит в большей степени носит символический характер. Окончательная заморозка конфликта, как рассчитывает Запад, должна произойти с вводом голубых касок ООН. Украина по-прежнему отрицает факт гражданской войны и создала культ участников АТО, которую она, по сути, проиграла. Любое возражение по поводу грядущей «перемоги» объясняется «российской агрессией», хотя за все это время Киев так и не смог предоставить ни одного убедительного доказательства вмешательства Москвы в конфликт. Россия в свою очередь тактично ушла от дискуссии об ответственности за трагедию на юго-востоке. Дипломаты и депутаты постоянно вспоминают о том, что в Донбассе живут «наши люди», а когда речь заходит о Минских соглашениях, в ход идут аргументы о том, что Донецк и Луганск — часть Украины, и к происходящему Москва, дескать, отношения не имеет. Неудобно властям РФ вспоминать и о том, почему весной 2014 года могучая Россия дала Донбассу надежду, а потом решила его не защищать. С 2014 года независимость ДНР и ЛНР держится на военной силе и негласной поддержке РФ. Экономические связи Донбасса с Украиной практически разорваны, а с Россией — толком не установлены. Ущерб, нанесенный войной, оказался чудовищным. Сотни тысяч людей навсегда покинули свои дома и, скорее всего, никогда не вернутся на Родину. Самое ужасное, что народ этой богатейшей земли живет намного беднее, чем до 2014 года. За что воевали народные республики, сегодня, спустя четыре года, стало совсем непонятным.