Унижать бедностью россиян власть будет в два раза меньше - «Экономика»

Социальные проблемы страны, а также предстоящая конкуренция со стороны нового кандидата в президенты России Павла Грудинина, который пойдет на выборы с программой КПРФ «10 шагов к достойной жизни», вынуждают власти уделять больше внимание вопросу бедности. О том, каких целей государство должно достичь на этом направлении рассказал глава Минтруда Максим Топилин.

По его словам, в течение 6?7 лет, то есть к окончанию очередного президентского срока, уровень бедности в России нужно снизить с нынешних 13?14% до 7?8%. То есть, почти вдвое. В качестве возможных мер для достижения такого результата Топилин предложил повышение МРОТ, демографические и «ряд других социально-экономических мер». «Посмотрим, как они сработают», — сказал министр.

Заявление министра объясняется не столько личной инициативой — в последние годы правительство лишь констатировало проблему бедности, сколько субординацией. О необходимости «таргетировать бедность» с опорой на экономический рост и производительность труда заявил Владимир Путин, выступая на съезде «Единой России». Он назвал бедность «унизительной», масштаб которой «представляет угрозу для стабильности и единства нашего общества».

При этом президент привел пример успешной борьбы с инфляцией, которую удалось снизить сначала до плановых 4%, а в ноябре 2017-го и вовсе до 2,4%.

Первые шаги в части мер, объявленных Топилиным, были сделаны совсем недавно. Так, в середине декабря был принят закон о повышении МРОТ до прожиточного минимума (ПМ). Правда, сравняются эти уровни лишь в 2019 году. Кроме того, в трехлетнем бюджете запланированы средства на выплату новых ежемесячных пособий в размере регионального ПМ на рождение первого и второго ребенка. Частично, остроту проблемы снимет и расширенное использование маткапитала.

Динамика борьбы с бедностью за последние 15?20 лет, скорее, радует власти. В своем выступлении Путин напомнил, что в 2000 году за чертой бедности оказалось свыше 40 млн человек или почти треть населения. С тех пор, рапортует Росстат, это число уменьшилось вдвое — до 20,3 млн человек (13,8%) в 2017 году.

Однако, если брать самооценку россиян, то ситуация с бедностью совсем иная. По данным холдинга «Ромир», 20% российских семей оценивают свое материальное положение как «плохое», либо «очень плохое». Другое исследование — Высшей школы экономики, показало, что 8% респондентам денег не хватает даже на еду. При этом 29% опрошенных могут позволить себе покупку только продуктов, а купить одежду уже проблематично.

Неудивительно, что по данным ВЦИОМ, среднестатистический россиянин не может быть удовлетворен жизнью на прожиточный минимум и хотел бы для достойной жизни иметь ежемесячный доход примерно в 40 тысяч рублей на одного члена семьи. Пока такие цифры выглядят как фантастика.

С учетом того, что рост экономики, если он есть, крайне невелик, ожидать решения проблемы бедности с опорой только на этот фактор не приходится. Гораздо важнее более справедливое перераспределение доходов внутри страны. Однако, в этом вопросе наблюдается лишь увеличение разрыва между богатыми и бедными. Если в 2012 году 1% россиян владел 71% всех богатств страны, то сейчас эта пропорция выглядит уже как 1% и 75%.

При этом государство по-прежнему играет на стороне богатых. В 2018 году для возврата капиталов в Россию начнется выпуск специальных облигаций с повышенной доходностью. Они будут номинироваться в долларах, а курсовая разница не будет облагаться доходом. Таким образом, и без того бедное население еще и приплатит отечественным нуворишам за тихую гавань для их капиталов на родине.

Заведующий лабораторией проблем уровня и качества жизни Института социально-экономических проблем народонаселения РАН Вячеслав Бобков призывает политиков адекватно оценивать реальный масштаб проблемы бедности в стране.

— Предлагаемых Минтрудом двух мер для борьбы с бедностью безусловно недостаточно. Повышение МРОТ до прожиточного минимума, конечно, важная мера, но сам по себе этот ПМ очень низкий. Он не удовлетворяет всех тех основных потребностей, которые обуславливают бедность. Его следует повысить, как минимум в 1,3?1,5 раза.

«СП»: — Почему?

— Потому что нынешний ПМ не учитывает целый ряд потребностей людей. Например, есть такой статистический показатель — расходы домашних хозяйств. При его расчете домашние хозяйства делят на десять групп. Те, кто живет на прожиточный минимум, — это третья и четвертая снизу группы. Так, вот у них расходы на питание составляют 40 процентов, а не пятьдесят, как заложено при расчете ПМ. И не потому что их устраивают небольшие расходы на питание, а потому что у них есть принудительные расходы вроде ЖКХ.

В нынешний ПМ из услуг заложен только проезд и ЖКХ. Но сегодня людям приходится нести частично платные услуги на здравоохранение, так как программа ОМС, особенно для пожилых людей, ограничена. Есть расходы на образование. Родителям после 8?9 класса школы приходится платить за дополнительные предметы, так как без них поступление в вуз и вообще конкурентоспособность на рынке труда незначительны.

Кроме того, велики затраты на информационное обеспечение жизни: компьютер, мобильный телефон и т. п. Все это не входит в нынешний ПМ. Также в ПМ не предусмотрено никаких сбережений. Но в наши дни невозможно жить, не имея хотя бы минимальный запас средств. Не позволяет нынешний ПМ и строить отношения с кредитной системой, хотя современная жизнь предполагает хотя бы некоторые долговременные покупки в кредит. А у бедных все, что приходит, тут же уходит.

«СП»: — Да и потребности у всех разные. Вон, в блокаду рабочие получали хлеба в два раза больше, чем иждивенцы…

— Если говорить не о среднедушевом ПМ, а о ПМ трудоспособного работника, то он имеет еще один недостаток. Это ПМ для работника легкого, ненапряженного труда. А ведь существуют классы условий труда, отражающие его тяжесть, напряженность. Для тех, кто тратит больше калорий, получает повышенные эмоциональные или интеллектуальные нагрузки, потребительская корзина другая, должна быть выше.

К тому же он работает не только для себя. Работник должен воспроизводить семью. Если мы ставим в стране задачу, чтобы у нас была как минимум двухдетная семья, а может быть и трехдетная, значит для работника ПМ должен быть еще выше.

«СП»: — Какие еще обстоятельства важны для борьбы с бедностью?

— Надо говорить о повышении трудовых доходов в целом. Потому что сейчас у нас дешевая рабочая сила, цена труда недооценивается. И особенно для людей интеллектуального труда. Мы не сможем сделать цифровую революцию, не установив более высокое материальное стимулирование для работников сложного, высокоинтеллектуального труда. Очень тяжело идет повышение зарплат врачам, учителям, преподавателям вузов, ученым.

Еще одна проблема, связанная с бедностью — занятость. Сегодня занятость становится нестандартной. Это сокращенная рабочая неделя, гибкий график… Люди вынуждены уходить в тень, чтобы со своей низкой зарплаты не платить налоги — работодатель задавлен страховыми платежами. Таких людей 25?30 процентов от всего занятого населения. Без решения социально-трудовых прав работников проблему бедности не решить.

«СП»: — Что еще?

— Бедность — это не только низкие доходы. Людям ведь нужны не только деньги, но и возможность жить не маргинально. Это называется социальная включенность. Они хотят иметь те же права, что и те, кто работает на принципах стандартной занятости: полная рабочая неделя, нормальные условия труда, охрана труда, страхование, больничный лист, отпуск и прочее.

Помимо бедности по доходам, есть еще жилищная бедность. У нас острая проблема жилья. Мы посчитали: если сложить людей, имеющих доходы ниже даже нынешнего прожиточного минимума и минимально обеспечена жильем, тех, кто имеет низкие доходы, но жильем обеспечен нормально и тех, кто зарабатывает хорошо, но жильем обеспечен плохо, а значит вынужден откладывать средства на решение жилищной проблемы, то их общая доля превысит 50 процентов. То есть важно понять, от какого уровня мы отталкиваемся. Это совсем не 13 процентов.

Таким образом, бедность — это не только экономическая, но и социальная проблема. Формально выполнить задачу — снизить уровень бедности до 7 процентов, наверное, можно, но это не будет означать реальную победу над бедностью. Поэтому методы для решения проблемы должны применяться более широкие.

Задача поставлена президентом правильно, но инструментарий, который пока предлагается, очень недостаточный. У нас сейчас науку поставили в унизительное положение. В результате, политики неадекватно оценивают ситуацию и, как следствие, вырабатывают неадекватные меры.

В свою очередь, секретарь Федерации независимых профсоюзов России Александр Шершуков считает, что немаловажным инструментом борьбы с бедностью является более справедливое перераспределение доходов в стране.

— Напомню недавнее сообщение Голиковой о том, что у нас в последнее время количество бедных в стране выросло. Вот в такой ситуации мы подходим к 1 января 2018 года, когда должен быть повышен МРОТ до 85 процентов от прожиточного минимума. Конечно, то, что нижняя планка оплаты труда будет поднята — это серьезный шаг в борьбе с бедностью. Но тут надо учитывать несколько дополнительных моментов.

Во-первых, для этого повышения МРОТ должно хватить денег в регионах. Возникает вопрос, сколько дополнительно денег перечислит Минфин в рамках межбюджетных трансфертов. Насколько я знаю, пока в бюджетах ряда регионов с этим есть проблемы. Где-то не подсчитано само повышение МРОТ, а где-то не подсчитаны «северные» и «уральские» начисления на МРОТ в соответствии с решением Конституционного суда, которое состоялось меньше месяца назад.

Пункт номер два… Вообще-то, велика опасность, что увеличивая нижнюю планку зарплат частный работодатель начнет переводить людей на меньшее количество часов, то есть не полную ставку. Экономя, таким образом, на выплатах.

Третий момент, когда мы говорим о приближении МРОТ к прожиточному минимуму, мы не должны забывать, что он считается на основе потребительской корзины, которая сейчас заморожена на три года. Да, МРОТ приблизится к минимуму, но можно ли будет на него жить? Поэтому не отрицая серьезности этого шага — повышения МРОТ, надо понимать, что за ним есть целый ряд социальных проблем.

«СП»: — Какие еще, по-вашему, методы следует использовать, чтобы одолеть бедность?

— Ну, конечно, это надо делать через рост зарплат. Помимо средней зарплаты, которой чаще всего оперирует наша статистика, есть еще медианная зарплата — уровень, выше и ниже которого получает одинаковое, по 50 процентов, количество работников. А еще есть модальная зарплата, которую получает самая многочисленная группа работников. Так, она у нас чуть больше 20 тысяч рублей! Надо понимать, что мы живем в стране, где существенная часть населения просто бедна.

Существенно, конечно, то, о чем заявил Путин. Но эти вещи носят, скорее, идеологический характер. Теперь мы ждем, чтобы за правильными тезисами последовали правильные практические шаги. И в этом смысле просто повышения МРОТ будет недостаточно для борьбы с бедностью.

«СП»: — Позиция вашей федерации профсоюзов насчет необходимости прогрессивной шкалы налогообложения, видимо, не изменилась?

— Конечно, нет. Ведь это справедливо. Почему мы должны отказываться от того, что мы считаем справедливым?