Ответ Трампу: какие козыри есть у Путина - «Политика»

Ракетный удар США по авиабазе сирийских ВВС, нанесенный в ночь на 7 апреля, всколыхнул мировое политическое сообщество. Вне зависимости от оценок, эксперты признали, что администрация Трампа сделала сильный ход, и теперь с нетерпением ждут, чем же ответит Москва. Безусловно, официальная реакция российского руководства последовала оперативно. Президент Владимир Путин назвал американские удары «агрессией против суверенного государства в нарушение норм международного права под надуманным предлогом». Пресс-секретарь Дмитрий Песков добавил, что российский лидер считает этот шаг существенным ударом по российско-американским отношениям, и без того находящимся в плачевном состоянии.

Премьер-министр Дмитрий Медведев заявил, что удары были нанесены в жестком противоречии с нормами международного права и на грани боевых столкновений с Россией, добавив, что они «отрадны для террористов». Официальный представитель МИД РФ Мария Захарова назвала атаку «самоутверждением в условиях жесточайшей внутриполитической борьбы в США».

Тем не менее, все это лишь заявления. Единственным конкретным шагом пока что стало решение Минобороны о приостановке Меморандума о взаимопонимании и предотвращения инцидентов в Сирии. Правда, Associated Press со ссылкой на некие источники написало, что Москва якобы согласилась сохранить «горячую линию» связи. Кроме того, в Минобороны пообещали усилить сирийскую ПВО.

Остается ждать, какие именно действия последуют со стороны России, ведь если оставить американскую акцию без ответа, это станет ощутимым ударом по международному престижу РФ. Вероятно, какая-то конкретика появится после визита госсекретаря Рекса Тиллерсона в Москву, если, конечно, он не отменит его в последний момент, как министр иностранных дел Великобритании Борис Джонсон. Пока же политологи выдвигают самые разные сценарии возможного ответа Кремля.

Можно условно разделить их на три типа: жесткий, мягкий и промежуточный. Первый предусматривает резкий политический и военный ответ Вашингтону, причем не только по Сирии, но и по другим моментам, например, по Украине или корейскому вопросу. Мягкий заключается в том, что Москва так и ограничится заявлениями, начнет играть в Сирии вторую скрипку, а впоследствии, может, и вовсе уйдет из региона, оставив его на милость Вашингтона. Ну а промежуточный включает в себя те или иные элементы из первых двух и все же сохраняет надежду на конструктивные переговоры с США.

Известный политконсультант и американист Евгений Минченко убежден, что имеет смысл оставить мечты о «большой сделке» и работать над тем, чтобы прямо сейчас отношения не стали еще хуже. «Работать над широкой повесткой отношений на будущее без привязки к конкретным фигурам. Строить неправительственную систему коммуникации, хоть это и крайне тяжело в условиях нынешней шпиономании и „охоты на ведьм“ в США. Отказаться от иллюзии быстрого решения за счет „персональной химии“. Не работает это. Не сработало ни с Бушем-младшим, ни с Януковичем, ни со многими другими. Ничто не заменит системной работы», — пишет политолог.

Обозреватель Bloomberg Леонид Бершидский полагает, что прекращение Меморандума о взаимопонимании существенно повышает вероятность столкновения между ВВС США и России. «Асад вряд ли осмелится напасть на американские самолеты даже сейчас. Но у России в Сирии есть комплексы С-300 и С-400. И если она действительно перекроет каналы связи, вероятность инцидентов возрастает. Кремль может почувствовать, что у него нет другой альтернативы, чтобы спасти лицо, кроме как ответить силой», — пишет Бершидский.

Издание Time считает, что Москва все еще не оставила надежд на диалог с Вашингтоном, и отсутствие военной реакции на удар США подтверждает, что Кремль решил выждать и оставить пространство для маневра.

«СП» поговорила с политологами о том, что должна предпринять Москва, чтобы сохранить лицо, но не допустить при этом эскалации конфликта.

— Оптимальный сценарий — термоядерный, — убежден профессор НИУ ВШЭ Дмитрий Евстафьев. — Это если Российская Федерация официально опубликует все данные на всевозможных американских политиков с платежками и сканами о том, когда, сколько и от кого они брали русских денег. После этого одним Уотергейтом дело не кончится. Нужно будет распускать не только Сенат, но и Палату представителей, и объявлять досрочные президентские выборы. Но не думаю, что российское руководство прибегнет к такой опции.

Если говорить реалистично, я не очень понимаю, что сейчас можно обсуждать с Тиллерсоном. Тем более что вероятнее всего, шоумен Трамп решил повторить тот же фокус, что с Си Цзиньпином, только в меньшем масштабе. Во время пребывания Тиллерсона в Москве может быть проведена силовая акция, например, с размещением американских сухопутных войск в Сирии. Не считаю целесообразным визит американского госсекретаря. Предмета для разговора с ним нет, как и политических условий, и повестки дня.

«СП»: — Какие же действия должна предпринять Москва в ответ?

— Эти действия, в конечном счете, определяются тем, что мы понимаем под сдерживанием. Должны быть созданы условия по предотвращению эскалации боевых действий со стороны США в тех объемах, которые могли бы представлять угрозу нашим интересам. Это, прежде всего, наращивание потенциала ПВО, дополнительное размещение некоторых элементов ВКС РФ и в целом перевод нашего военного потенциала в Сирии в предбоевой режим.

Трампа действует исключительно из имиджевых соображений. Рациональность в его решениях пока не очень просматривается. Тем не менее, это может стать сдерживающим фактором.

Говорить о дальнейших сценариях развития отношений с США сейчас смысла нет. Нужно дать им возможность влезть в Сирию, там увязнуть, и потом, года через полтора, когда вопрос об импичменте Трампа перейдет в практическую плоскость, можно будет говорить с теми, кто останется от американской элиты. А пока лучшая позиция, которую может занять Москва — это скорбно помалкивать и обеспечивать безопасность своих граждан и на территории Сирии, и на территории России.

«СП»: — То есть мы должны дать понять, что если подобная атака повторится, мы ответим?

— Конечно, причем не путем пассивной обороны, а ударом по источнику угрозы, если сочтем, что действия американцев угрожают безопасности наших граждан. Это должен быть очень прямой, однозначный и не терпящий толкований тезис. Думаю, российское руководство, послав фрегат «Адмирал Григорович» на перехват двух американских эсминцев с пустым боезапасом это дело обозначило. С точки зрения внешнеполитического контекста я бы употребил к политике российского руководства в Сирии термин «почти идеально», учитывая ресурсы и возможности, которые у нашей страны есть.

«СП»: — А как насчет асимметричного ответа? Некоторые политологи предполагают, что такой площадкой должна стать Украина…

— Во-первых, Трамп не понимает асимметрию. Он приходит разговаривать с вами с бейсбольной битой. Эта бита изготовлена из ценных пород дерева и украшена стразами, но на ней остатки чьих-то мозгов. Такому человеку не нужно предлагать играть в шахматы. На это не был способен уже Обама, а Трамп даже не знает, что это такое. И любой ответ ему должен быть симметричным.

Во-вторых, ни при каких условиях не нужно, чтобы досадить американцам, отмораживать себе уши. Укрепление наших позиций на Украине заключается в одном — в обеспечении выполнения Минских соглашений и безопасности населения ДНР и ЛНР. Идея о том, что Трамп начнет наземную операцию в Сирии, а мы ответим чем-то подобным на Украине, кажется мне не очень умной. Умный ответ будет заключаться в том, чтобы операция Трампа в Сирии превратилось во второй Вьетнам со всеми вытекающими последствиями вплоть до импичмента, но нас могли бы обвинить разве что в очередных атаках «российских хакеров».

Если думать об асимметрии, можно обратить внимание на Корейский полуостров. Но ни в коем случае судьба российско-американских отношений не решается на Украине. На Украине вообще ничего не решается — это пустая клетка глобальной шахматной доски.

«СП»: — А как можно компенсировать имиджевые потери, которые в глазах многих СМИ нанес этот инцидент России?

— Имиджевые потери — это то, что нельзя намазать на хлеб. Российское руководство — это люди, которые несут ответственность за конкретное состояние и безопасность страны. Если вы опросите двадцать политологов, половина скажет, что имидж России упал. Но найдутся и те, кто скажет, что он вырос, так как половина «Томогавков» не долетела, а вторая долетела не туда. Имидж — вещь эфемерная и не измеряемая, в отличие от безопасности России и ее способности эффективно маневрировать в крайне сложной международной обстановке. Когда речь пошла о том, что могут жахнуть, а Трамп, в отличие от предыдущих президентов США, действительно может, то имидж — это последний пункт, который должен нас интересовать.

Другой вопрос, что это Восток, и он понимает только силу. И если ее не проявить, вот тогда возможны реальные потери. Сегодня в Сирии решается вопрос будущего ОПЕК и того, насколько эта организация будет контролироваться США. Ответ зависит от того, насколько Россия способна проявить умную силу, не вступая в прямую конфронтацию с США.

— Несмотря на то, что прошло уже несколько дней, о вариантах ответа говорить рано, — убежден политолог, американист, председатель редакционного совета сайта «Политический консерватизм» Борис Межуев. — Непонятно, чем на самом деле была эта атака. Не исключено, что это разовая акция, которая нужна Трампу для стабилизации внутриполитической ситуации. По прессе видно, что была какая-то неформальная договоренность с истеблишментом о взаимных шагах навстречу друг другу. К примеру, многие СМИ начали вдруг расхваливать Иванку Трамп, которая до этого была для них воплощением коррупции. Сложно представить себе более враждебное к Трампу издание, чем New York Times, но там вышла статья о том, какая Иванка хорошая и как все ее любят.

Возможно, договоренность заключалась в том, что Трамп уберет самые неприятные для истеблишмента фигуры типа Бэннона и Прибуса, а в ответ люди, которые управляют медиа, снизят критику. В этом случае удар по Сирии нужен Трампу для того, чтобы показать, что он не «русская марионетка», а сильный лидер.

«СП»: — Если бомбардировка базы стала результатом внутренней политической борьбы в США, как мы должны на нее реагировать?

— Если это разовая акция, надо успокоиться, оставить надежды на то, что Трамп станет лучшим другом для нашей страны, но и радикальных действий не предпринимать. Нужно дождаться, пока Рекс Тиллерсон приедет в Москву, и начать переговоры так, как будто ничего не было. Разумеется, при этом нужно четко дать понять, что подобные удары в будущем неприемлемы. В любом случае, о таких планах, как «дружба» против Китая нужно забыть. Отношения будут строиться только на прагматической основе без всякого романтического компонента.

Если же речь идет о полноценной военной кампании, серии ударов, ультиматуме России, выбирать сценарий действий гораздо сложнее. Думаю, в этом случае нужно проявить жесткость, твердость и показать, что Россия не собирается отступать под шантажом и давлением. Не только в Сирии, но и на других участках военных действий, которые сегодня существуют в мире.

В этом случае и для Европы, и для всего мира будет очень опасно, если с Россией будут разговаривать с помощью ракетной дипломатии. Будут прекращены переговоры по самым разным вопросами, и у Москвы с Вашингтоном возникнет множество проблем, решить которые будет очень сложно. Но проявить жесткость придется, потому что сейчас от нас ждут «прогиба».

Но, повторю, пока складывается ощущение, что это разовая акция, в которой преобладает внутренняя составляющая. Конечно, в этом тоже хорошего мало. Трамп пошел на компромисс с истеблишментом, и ему придется его оплачивать, в том числе, за счет отношений с Россией.

«СП»: — Думаете, после визита Тиллерсона ситуация прояснится?

— Встреча Лаврова с Тиллерсоном немного разрядит обстановку. Но мы должны понять, что в лице администрации Трампа, даже больше, чем с Обамой, мы будем иметь дело с очень недружественной и чуждой нам силой. С ними можно договориться, но на прагматичной основе, а не на каких-то общих идеологических или ценностных основаниях.

Трамп — предельно гибкий человек, и он готов заплатить за власть сдачей своих позиций по очень многим вопросам. Мы увидим совершенно другого человека.

Я не думаю, что Трамп всерьез готов устроить Третью мировую. Но без этой атаки американским медиа, которые постоянно называли его «русским шпионом», сложно было пересмотреть свое отношение к президенту. Сейчас он будет действовать с позиции силы. Но если столкнется с ответной жесткостью в российском руководстве и дипломатии, то признает существующие реалии. И у него не будет желания развивать эскалацию дальше.