В России не осталось школ, есть системы для прокачек денег - «Общество»

Результаты проведенного ВЦИОМом 3 июля 2018 года опроса показали, что 77% россиян уверены в том, что уровень знаний школьников с момента введения системы ЕГЭ только ухудшается (четыре года назад такой точки зрения придерживалось всего 64%). Отчего же этот механизм оценки знаний никак не отменят и почему все больше и больше россиян ассоциирует сегодняшнюю систему образования с лодкой без руля и ветрил? Об этом корреспондент «СП» спросил у доктора педагогических наук, профессора, члена Общественной палаты по образованию, замруководителя лаборатории теоретической педагогики и философии образования Института стратегии развития образования РАО Якова Турбовского. — Дело в том, — говорит Яков Семенович, — ее несет не куда-то, а, судя по количеству издаваемых приказов, в строго определенном направлении. Но, как говорил Виктор Черномырдин, хотели-то как лучше, а получается… То, что получается. Россия же настолько большая страна, что управлять ей из Москвы на основании формально издаваемых приказов невозможно. Если ты не понимаешь тенденций, особенностей регионов, если ты не понимаешь, куда ты ведешь людей, ничего не будет. Ведь даже в семье бывают сейчас конфликты. А Россия — федеральное государство. И потом, управлять и командовать — совершенно разные вещи. Можно отдавать команды, но кто будет тебя слушать? А управлять — значит, заранее знать результат. «СП»: — А чиновники знают результат? — Судя по намерениям, у нас все здорово. Законы изданы, приказы издаются без конца, реформы все время. А результаты нас не устраивают. Все не знают, куда шарахаться от этих бесконечных приказов и куда нас ведут. «СП»: — Получается, хороших школ в России нет? — Хорошие школы есть. Но они существуют как бы вопреки. Или потому, что им повезло с региональными руководителями. Проблема заключается в том, что сегодня у нас отсутствует понимание, что образование несет в себе два смысла — учит чему-то и образовывать. А образование всегда воспитывает. Если на уроке плохая дисциплина, то такое воспитание разрушает все, что только можно разрушить. Как ты учишь, так ты и воспитываешь, как ты воспитываешь, так ты и учишь. И теперь настала пора нам возвращать понимание того, что такое образование. «СП»: — Разве такого понимания нет? — Понимаете, мы на словах очень здорово говорим — все изменяется, все происходит по-разному, надо быть готовыми к новому. А ведь что такое было образование в XIX — XX веках? Тогда обращались к семье и говорили — если ты хочешь, чтобы твой ребенок был успешным в жизни, он должен получить образование, выбрать себе профессию и приспособиться к жизни. Сегодня это не так, сегодня образование соответствует уровню конкурентоспособности государства и человека. Сегодня мы соревнуемся со всем миром, и эти доморощенные критерии не срабатывают. Если мы великая страна, то должны понимать, образование — это источник социальной энергии. А у нас на деле получается набор жестких критериев — математика, физика, химия, литература, предположим, язык, и по ним и определяют талант ребенка. Мы даже не понимаем, к какой профессии мы готовим человека. «СП»: — Родителям, наверное, виднее? — А после распада СССР произошла страшная вещь — родители не знают, как воспитывать детей, какую личность, они оказались беспомощными. И государство, к сожалению, оказалось неспособным понимать, что сегодня просвещение родителей — задача номер один. В СССР работали хотя бы какие-то просветительские семинары для родителей, я убежден что такие программы надо возвращать на телевидение и беседовать и с молодой, и с пожилой семьей. Надо помогать системно, государственно. Надо понимать — кому, когда, сколько, в какой последовательности. Ведь в Татарстане одно, а в Москве — совсем другое. «СП»: — То есть командиры в образовании, издающие приказы, не знают своего плацдарма? Где неправильность? Где надо перевести стрелку? — Давайте представим, что вас назначили министром образования. Вы же как были человеком со своими знаниями, так им и останетесь. И уровень вашего понимания будет определять работу всего министерства. Бывает, когда человек соответствует своему месту, а бывает, что и не соответствует. «СП»: — А учителя? Они что, не умеют преподавать? — Их этому и не учит никто. Их учат экзамены сдавать. Индивидуальны подход учителя к ученику невозможно внедрить без индивидуального подхода к учителю. Это же главная фигура, связывающая в душе ребенка время, цель, задачу и отношение. «СП»: — Что, по-вашему, должен уметь современный учитель? — Входя в класс, он прежде всего должен понимать, что встречается с такими же людьми, как и он сам. И его задача, чтобы дети эмоционально, заинтересовано отнеслись к его словам. Ведь ЕГЭ убивает самое главное в ученике — пытливость и любознательность. ЕГЭ тренирует только память и больше ничего. А разговоры о том, что ЕГЭ помогает ребятам из глубинки поступить в престижные учебные заведения, так при СССР тоже были сельские квоты. «СП»: — Так почему бы той же Москве не пойти, как говорится, впереди планеты всей, и не отменить ЕГЭ в одном конкретно взятом городе? — Понимаете, мы так уже далеко с этим зашли, что просто отменить невозможно. Десятилетия ж потратили на это дело. Но все же потихоньку ЕГЭ сдает свои позиции. «СП»: — Зачем же нужно было вообще класть десятилетия на введение ЕГЭ? — Вспомните, какие были баталии по этому поводу. Профессура криком кричала, что это преступление. Но мне один крупный руководитель в сфере образования сказала — я против ЕГЭ, но мне столько заплатили, что не могу от этого дела отказаться. ЕГЭ сулило возможности прокачки огромных денежных потоков. Решебники создаются, шпаргалки официально издаются. И если говорить откровенно, все это создавалось для освоения бюджета. Но в образовании не дураки же сидят. Хитро говорится о том, что ЕГЭ дает возможность оценивать ученика объективно, а не как раньше через учителя, субъективно, открывается возможность о преодолении коррупции в образовании. Хотя коррупция-то как раз усилилась, пусть не вузовская, а школьная. «СП»: — То есть когда за сдачу пробного ЕГЭ с родителей учеников берут плату, получается, это коррупция? — Это попытка перевести стрелки на школу. Ведь заставлять школу зарабатывать деньги — большого ума не надо. Но такой заработок очень дорого обойдется государству, его никак не компенсировать потом. Итоги ЕГЭ: Более пяти тысяч выпускников не получили аттестата по итогам ЕГЭ Новости образования: Результаты ЕГЭ по русскому языку назвали чудовищными