Курдский вопрос для Турции - «Военные действия»

Глубина работ турецкой строительной техники на сирийской территории в разных районах составляет от 50 метров до 500 метров. С одной стороны курдские селения периодически обстреливаются турецкой артиллерией и снайперами, с другой стороны вырубаются оливковые деревья курдских фермеров и захватываются пограничные земли (по некоторым данным в феврале 2017 года только в кантоне Африн не менее 65 гектаров). Турецкие вооруженные группы проникают на сирийскую территорию, грабят местных жителей, убивают скот. В турецких СМИ такие подходы в северной Сирии называют «борьбой с терроризмом». Все делают вид, что ничего не происходит. Правительство Сирии не обладает возможностями, чтобы изгнать турок обратно.

Захваты территории Сирии при попустительстве «гарантов международного права» — это одна часть проблемы, отношения турок и курдов — это гораздо серьезнее. Турецко-курдский политический конфликт активно развивается с 1984 года. Курды считаются крупнейшим народом без собственной государственности. Рост курдского национализма привел в 1978 году к созданию Рабочей Партии Курдистана, организации, которая в разное время выступала за автономию или создание суверенного курдского государства.

Крупным успехом турецкой стороны считается захват израильскими и американскими спецслужбами в 1998 году в Кении лидера РПК Абдуллы Оджалана, который незадолго до этого призывал объявить перемирие. В феврале 2008 года турецкая армия провела крупную операцию против курдов в северном Ираке, число погибших в некоторых источниках оценивалось до 40 тысяч человек. С 2011 года с началом «арабской весны» в Сирии отношения турок и курдов резко обострились.

ВВС Турции периодически наносят удары по курдским базам. В июле 2015 года РПК заявила о невозможности дальнейшего перемирия с Турцией. Как следствие турецкие силовые структуры периодически проводят операции на территории Турции с обстрелами населения городов и деревень курдов. Вооруженный конфликт в Сирии сделал курдов одним из ключевых факторов этой войны.

Западные военные аналитики и представители спецслужб уверены, что Турция в среднесрочной перспективе вряд ли сохранится в своих настоящих границах, чему активно способствует (в первую очередь) курдский сепаратизм. Общее количество курдов оценивается на уровне 40 млн. человек, причем в Сирии проживает не самая большая часть курдской диаспоры, всего около 2 млн. человек. В северной Сирии влиятельной силой является неомарксистская партия «Демократический союз Курдистана» — союзник РПК. Курды противостоят не только турецким правительственным силам и их «карманным повстанцам», но и исламистам ИГИЛ (организация запрещена в России).

Турецкие руководители, начиная с Мустафы Кемаля Ататюрка и заканчивая Реджепом Тайипом Эрдоганом, категорически против признания права курдского народа на идентичность и культурную автономию. Жертвами противостояния турок и курдов стали десятки тысяч человек. Турецкое правительство практически не инвестирует средства в депрессивные курдские регионы в составе Турции. По некоторым оценкам курды составляют до 25% населения Турции, при этом турецкая статистика сознательно занижает их численность. Несмотря на системные военно-политические риски Реджеп Эрдоган сознательно ведет игру на обострение. Турецкое государство не сумело ассимилировать курдов, одно время официально называя их «горными турками».

Теперь курды отвечают той же монетой. Некоторые курды согласны на автономию, однако самые активные явно воюют за создание «Великого Курдистана». Курдский фактор имеет серьезный геополитический вес, потому что это 40 млн. человек, проживающих в Турции, Ираке, Сирии и Иране. Американцы работают с курдами по принципу, раз невозможно запретить, значит, есть смысл возглавить. Чтобы затем использовать. Любое настоящее национально-освободительное движение — это энергия, которую американские геополитики стремятся направить в нужное русло.

В России в некоторых кругах бытуем мнение, что быть союзником у англосаксов – это гораздо хуже, чем считаться их противником. Пример Турции как союзника США по НАТО это отлично показывает. Курдам, опирающимся на американскую помощь, об этом тоже забывать не стоит. На Ближнем Востоке продолжается военно-политическая игра, где нет неизменных союзников, а есть лишь неизменные геополитические интересы.

Журналисты, знакомые с ситуацией в северной Сирии обращают внимание на политику самозахвата турецкими властями сирийской территории. Тема развивается уже более года при полном попустительстве ООН и западного политического и общественного мнения. Мировые СМИ тоже помалкивают. В пограничных провинциях Хасака, Ракка и Алеппо на фоне обстрелов курдских селений захвачены сотни гектаров земли, строится стена, чтобы отгородить прихваченную землю от сирийских курдов. Глубина работ турецкой строительной техники на сирийской территории в разных районах составляет от 50 метров до 500 метров. С одной стороны курдские селения периодически обстреливаются турецкой артиллерией и снайперами, с другой стороны вырубаются оливковые деревья курдских фермеров и захватываются пограничные земли (по некоторым данным в феврале 2017 года только в кантоне Африн не менее 65 гектаров). Турецкие вооруженные группы проникают на сирийскую территорию, грабят местных жителей, убивают скот. В турецких СМИ такие подходы в северной Сирии называют «борьбой с терроризмом». Все делают вид, что ничего не происходит. Правительство Сирии не обладает возможностями, чтобы изгнать турок обратно. Захваты территории Сирии при попустительстве «гарантов международного права» — это одна часть проблемы, отношения турок и курдов — это гораздо серьезнее. Турецко-курдский политический конфликт активно развивается с 1984 года. Курды считаются крупнейшим народом без собственной государственности. Рост курдского национализма привел в 1978 году к созданию Рабочей Партии Курдистана, организации, которая в разное время выступала за автономию или создание суверенного курдского государства. Крупным успехом турецкой стороны считается захват израильскими и американскими спецслужбами в 1998 году в Кении лидера РПК Абдуллы Оджалана, который незадолго до этого призывал объявить перемирие. В феврале 2008 года турецкая армия провела крупную операцию против курдов в северном Ираке, число погибших в некоторых источниках оценивалось до 40 тысяч человек. С 2011 года с началом «арабской весны» в Сирии отношения турок и курдов резко обострились. ВВС Турции периодически наносят удары по курдским базам. В июле 2015 года РПК заявила о невозможности дальнейшего перемирия с Турцией. Как следствие турецкие силовые структуры периодически проводят операции на территории Турции с обстрелами населения городов и деревень курдов. Вооруженный конфликт в Сирии сделал курдов одним из ключевых факторов этой войны. Западные военные аналитики и представители спецслужб уверены, что Турция в среднесрочной перспективе вряд ли сохранится в своих настоящих границах, чему активно способствует (в первую очередь) курдский сепаратизм. Общее количество курдов оценивается на уровне 40 млн. человек, причем в Сирии проживает не самая большая часть курдской диаспоры, всего около 2 млн. человек. В северной Сирии влиятельной силой является неомарксистская партия «Демократический союз Курдистана» — союзник РПК. Курды противостоят не только турецким правительственным силам и их «карманным повстанцам», но и исламистам ИГИЛ (организация запрещена в России). Турецкие руководители, начиная с Мустафы Кемаля Ататюрка и заканчивая Реджепом Тайипом Эрдоганом, категорически против признания права курдского народа на идентичность и культурную автономию. Жертвами противостояния турок и курдов стали десятки тысяч человек. Турецкое правительство практически не инвестирует средства в депрессивные курдские регионы в составе Турции. По некоторым оценкам курды составляют до 25% населения Турции, при этом турецкая статистика сознательно занижает их численность. Несмотря на системные военно-политические риски Реджеп Эрдоган сознательно ведет игру на обострение. Турецкое государство не сумело ассимилировать курдов, одно время официально называя их «горными турками». Теперь курды отвечают той же монетой. Некоторые курды согласны на автономию, однако самые активные явно воюют за создание «Великого Курдистана». Курдский фактор имеет серьезный геополитический вес, потому что это 40 млн. человек, проживающих в Турции, Ираке, Сирии и Иране. Американцы работают с курдами по принципу, раз невозможно запретить, значит, есть смысл возглавить. Чтобы затем использовать. Любое настоящее национально-освободительное движение — это энергия, которую американские геополитики стремятся направить в нужное русло. В России в некоторых кругах бытуем мнение, что быть союзником у англосаксов – это гораздо хуже, чем считаться их противником. Пример Турции как союзника США по НАТО это отлично показывает. Курдам, опирающимся на американскую помощь, об этом тоже забывать не стоит. На Ближнем Востоке продолжается военно-политическая игра, где нет неизменных союзников, а есть лишь неизменные геополитические интересы.