Демосфен революции - «Военные действия»

Многие до сих пор считают, что лучшими ораторами революционной России были Керенский и Троцкий. Однако в действительности самым блестящим говоруном тех бурных лет считался лидер партии «Союз 17 октября» Александр Иванович Гучков (на фото). По признанию современников, в ораторском мастерстве он не уступал даже «московскому Демосфену» – знаменитому адвокату Плевако.

Гучков навсегда он вошел в историю Февральской революции: 2 марта 1917 г. вместе с Шульгиным он принял в Пскове отречение Николая II от престола.

Александр Иванович был выходцем из московской купеческой семьи. Его отец — Иван Ефимович, был совладельцем торгового дома «Гучкова Ефима сыновья», почётный мировой судья. Мать — Корали Петровна (урождённая Вакье) была француженкой. Окончил 2-ю Московскую гимназию с золотой медалью, а затем историко-филологический факультет Московского университета. Историю, политическую экономию, государственное, финансовое и международное право он изучал также в Берлинском, Венском и Гейдельбергском университетах.
Недолго прослужил вольноопределяющимся в 1-м лейб-гренадерском Екатеринославском полку и уволился в запас в чине прапорщика. Затем занимал самые разнообразные должности: почётного мирового судьи в Москве, члена Московской городской управы, товарища московского городского головы, был директором, управляющим Московского учётного банка и т.д. Словом, стал весьма состоятельным человеком, но активно предпринимательской деятельностью не занимался, его называли «неторгующим купцом».

Искатель приключений

Несмотря на состояние и солидные посты, по складу характера выходец из купеческой семьи был отчаянным авантюристом, неугомонным искателем приключений. Ещё гимназистом он то хотел участвовать в Русско-турецкой войне за освобождение Болгарии, то собирался отправиться в Англию, чтобы убить британского премьера Дизраэли за его антирусскую политику. Даже копил деньги, чтобы купить для исполнения этой акции пистолет.

В 1895 году вместе с братом Фёдором Гучков совершил путешествие по населённым армянами территориям Османской империи, охваченным антитурецкими волнениями. В 1898-м уехал на Дальний Восток, где поступил на службу офицером охраны на строительстве Китайско-Восточной железной дороги (КВЖД). Через год вызвал на дуэль инженера, работавшего на строительстве дороги. После отказа последнего принять вызов ударил его по лицу, за что был уволен со службы. Совершил путешествие в европейскую Россию кружным путем, через Китай, Монголию и Среднюю Азию, вместе с братом Фёдором.

В 1899 году в качестве добровольца неугомонный Гучков отправился в Африку, в Трансвааль, где участвовал в англо-бурской войне на стороне буров. Сражался мужественно, был ранен, попал в плен.

А в 1903 году он уже оказался в Македонии, где принимал участие в восстании местного населения против Османской империи. Во время Русско-японской войны был помощником главноуполномоченного Красного Креста при Маньчжурской армии. Весной 1905 года попал в плен к японцам, так как не пожелал покинуть Мукден вместе с отступающими русскими войсками и оставить находившихся в госпитале раненых. Вскоре был освобождён из плена японскими властями, вернулся в Россию.

Репутацию путешественника-авантюриста дополняла его слава отчаянного бретёра. В 1908 году он вызвал на дуэль лидера кадетской партии Милюкова, заявившего в Думе, что Гучков по одному из обсуждавшихся вопросов «говорил неправду». Милюков вызов принял, но переговоры секундантов закончились примирением сторон.

В 1909 году состоялась дуэль Гучкова с членом Государственной думы графом Уваровым, который, как утверждали газеты, в беседе со Столыпиным будто бы назвал Гучкова «политиканом». Гучков написал ему оскорбительное письмо, спровоцировав вызов, и отказался при этом от примирения. Дуэль завершилась неопасным ранением Уварова, который выстрелил в воздух.

В 1912 году Гучков дрался на дуэли с подполковником Мясоедовым, которого обвинил в содействии появления системы политического сыска в армии. Мясоедов стрелял первым и промахнулся, а Гучков после этого выстрелил в воздух.

В партии октябристов

После возвращения из-за границы Гучков с головой ушел в политику. Он постоянно участвовал в земских и городских съездах, ратовал, в частности, за созыв Земского собора с тем, чтобы император выступил на нём с программой реформ.

Осенью 1905-го стал одним из основателей либерально-консервативной партии «Союз 17 октября», которую возглавил в качестве председателя ЦК. Был сторонником правительства Столыпина, которого считал настоящим лидером, способным проводить в стране реформы и обеспечивать порядок. Как и Столыпин, выступал за решительную борьбу со всякого рода революционерами, в том числе с помощью военно-полевых судов.

Возглавляемая им партия октябристов достигла заметного успеха на выборах в 3-ю Государственную думу, и Гучков стал ее депутатом. Накануне выборов он заявлял: «Мы знаем, что единственно правильный путь — это путь центральный, путь равновесия, по которому идём мы, октябристы».

Его партийный соратник Н.В. Савич отмечал: «При большом уме, талантливости, ярко выраженных способностях парламентского борца, Гучков был очень самолюбив, даже тщеславен, притом он отличался упрямым характером, не терпевшим противодействия его планам».

В 1910—1911 годах Гучков был председателем Государственной думы, но потом отказался от этого поста, не желая поддерживать позицию правительства Столыпина в связи с принятием законопроекта о введении земских учреждений в западных губерниях. После убийства Столыпина в 1911 году Гучков выступил в Думе с яростным обличением террора: «Уже давно больна наша Россия, больна тяжким недугом. Поколение, к которому я принадлежу, родилось под выстрел Каракозова, в 70–80 гг. кровавая и грязная волна террора прокатилась по нашему отечеству… Террор когда-то затормозил и тормозит с тех пор поступательный ход реформ, террор давал оружие в руки реакции, террор своим кровавым туманом окутал зарю русской свободы».

Вражда с императором

Существует информация, что Гучков лично занимался распространением попавших в его руки через монаха Илиодора поддельных писем императрицы Александры Федоровны и великих княжон Распутину. Переписка множилась на гектографе и распространялась в виде копий как агитационный материал против царя. Царь, разобравшись, поручил военному министру Сухомлинову передать Гучкову, что тот подлец.

Честолюбивый Гучков затаил смертельную обиду на царя, которая к 1916 году переросла в ненависть. Свержение императора Николая II с престола стало для Гучкова почти самоцелью. В этом своем стремлении он был готов объединиться с любыми силами...

В последние месяцы существования монархии Гучков являлся автором и организатором дворцового переворота. Его цель состояла в том, чтобы, используя связи с рядом военачальников (Алексеев, Рузский и др.), заставить Николая II отречься от престола.

Фактически в первые дни марта 1917 года его план и был осуществлён, главными действующими лицами были сам Гучков, генералы Алексеев и Рузский. Именно этих генералов имел в виду император, когда сказал: «Кругом измена, трусость и обман».

2 марта 1917 вместе с Шульгиным Гучков принял во Пскове отречение Николая II от престола. Однако высказывался в поддержку сохранения монархии, поддержав в этом вопросе Милюкова, но оставшись в меньшинстве среди новых лидеров страны.

После Февраля

Гучков был какое-то время военным и морским министром в составе Временного правительства, выступал за продолжение войны. По его инициативе прошла масштабная чистка командного состава, в ходе которой в отставку увольнялись как не способные ни к чему генералы, так и требовательные к подчинённым военачальники. Он полностью поддержал некоторые положения принятого Петроградским Советом рабочих и солдатских депутатов рокового «Приказа №1», подорвавшего дисциплину в армии.

В апреле 1917 года, осознав-таки неспособность противостоять анархии и разложению армии, он подал в отставку и покинул Временное правительство. Посол Франции в России Морис Палеолог писал: «Отставка Гучкова знаменует ни больше ни меньше, как банкротство Временного правительства и русского либерализма. В скором времени Керенский будет неограниченным властителем России… в ожидании Ленина».

Позже Гучков был активным сторонником выступления генерала Корнилова, после его поражения был ненадолго арестован, но вскоре освобождён. Пожертвовал 10 тыс. рублей генералу Алексееву на формирование Алексеевской организации, агитировал вступать в её ряды.

Уехав на юг, жил в Кисловодске, скрывался от красных в Ессентуках под видом протестантского пастора. Затем добрался до Екатеринодара, в расположение Добровольческой армии, где налаживал работу военно-промышленных комитетов, консультировал Деникина по политическим вопросам.

В 1919 году Деникин назначил его своим представителем в Европе для налаживания контактов с руководством стран Антанты. В этом качестве Гучков был принят президентом Франции Раймоном Пуанкаре и военным министром Великобритании Уинстоном Черчиллем. Он принимал активное участие в организации поставок британского вооружения и продовольствия для Северо-Западной армии генерала Юденича.

Позднее Гучков был председателем Русского парламентского комитета, выступал за активную борьбу с большевистской властью. Работал также в руководстве Зарубежного Красного Креста. Состоял в дружеской переписке с генералом Врангелем. Для сбора сведений о хозяйственном положении в СССР по инициативе Гучкова было образовано Информационное бюро при русском экономическом бюллетене в Париже.

Однако он подвергался резким нападкам со стороны крайне правой части эмиграции, обвинявшей его в измене императору и развале армии. В 1921 г. был жестоко избит в Берлине русским монархистом.

Агент по кличке «Леди»

ОГПУ между тем не дремало. Гучковская деятельность привлекла к себе пристальное внимание Иностранного отдела, который занимался эмигрантами.

Чекисты завербовали дочь Гучкова Веру Александровну. Знавшая всю элиту белой эмиграции, она пошла на это под влиянием своего любовника Константина Родзевича, связанного с ОГПУ.

В отличие от многих других эмигрантов, бежавших от большевиков, Гучков оказался за границей не нищим, поэтому его дочь Вера могла весело проводить время на вилле в Ницце.

Как говорили злые языки, в ее личной жизни было немало европейских аристократов, американских миллионеров и просто кинозвезд. Но вдруг иностранцы ей наскучили, и она скоропалительно вышла замуж за философа-евразийца Петра Сувчинского, начала вращаться в кругах российской интеллектуальной элиты. И вскоре стала лучшей подругой поэтессы Марины Цветаевой и ее мужа – Сергея Эфрона. В их тесной парижской квартирке летом 1930 года Вера и познакомилась с тайным сотрудником ОГПУ Константином Родзевичем, по кличке Андреев.

Молодой человек был хорош собой, знал языки, а потому его направили на работу с эмигрантами, прежде всего, женского пола. Когда в 1923 году Дзержинский захотел внедрить в руководство белой эмиграции ловкого, способного на все человека, его выбор сразу пал на Родзевича. Перед этим писаным красавцем ни одна жена потенциального заговорщика не могла устоять и выбалтывала все секреты мужа.

Родзевич действовал расчетливо. Делал все, чтобы возбудить в Вере безумную страсть. В конце концов чекист довел любовницу до такого состояния, что она была готова на все ради нового свидания. Когда же «объект» окончательно «созрел», он и предложил Гучковой работать на советскую разведку. Любовь, как известно, зла – и девушка согласилась.

Как пишут мемуаристы, Вере Гучковой доверяли самые деликатные задания, вроде убийства секретаря Троцкого или соблазнения посетившего Париж главного идеолога нацистов Альфреда Розенберга.

Любовница Ежова

Действовала она столь успешно, что летом 1937 года с дочерью Гучкова пожелал познакомиться новый глава НКВД Николай Ежов. Объявив, что отправляется в долгий круиз по Атлантике, Вера, на самом деле, тайно прибыла в Москву. И тут же стала любовницей всемогущего наркома. Похожему на карлика Ежову такое льстило, ведь Вера была все-таки дочерью самого бывшего председателя Госдумы!

Ежов поселил Веру на своей спецдаче в Озерах. В свободное от встреч с наркомом время Гучковой приходилось тренироваться в разведшколе НКВД. Любопытно, что Вера оказалась единственной эмигранткой, посетившей СССР во времена великого террора и вернувшейся назад невредимой. Она получила важное задание.

А потому вернулась на Запад не одна, а с новым мужем – британским журналистом левых взглядов Робертом Трейлом. Он должен был унаследовать крупнейшую судоходную компанию Британии. Миссис Трейл решила ускорить дело, и уже через неделю после знакомства ее свекор погиб в автокатастрофе. А вскоре за ним последовал и Роберт, попавший под бомбежку во время поездки в республиканскую Испанию.

В руках кадровой сотрудницы НКВД оказалось стомиллионное состояние и пятьдесят судов для перевозки любых грузов. Правда, умелого управленца из Веры Александровны не получилась. А советчики из НКВД ничем не смогли ей помочь в этом непростом деле. Всего за пять лет она умудрилась разорить процветавшую прежде компаниию.

Во время немецкой оккупации Франции Вера оказалась в концлагере. Бежала в Португалию. С 1941 г. жила в Англии, где работала на радиостанции Би-Би-Си. Неизвестно, чем она занималась по своей старой профессии, но в 1956 году, по случаю 50-летия, мадам Трейл была награждена советским орденом.

Дочь председателя Госдумы тихо умерла во сне летом 1986 года в своем доме в Кембридже. Говорят, что проводить ее в последний путь пришла только лучшая подруга – дочь Сталина Светлана Аллилуева, к тому времени уже сбежавшая из СССР.

А сам «Демосфен Революции» окончил свои дни во Франции. После прихода к власти в Германии Гитлера Гучков предсказывал скорую новую войну, главными противниками в которой будут СССР и Германия. В 1935 году изгнанник тяжело заболел. Врачи поставили диагноз — рак кишечника, но скрывали это от своего пациента. 14 февраля 1936 года Александр Иванович умер. На заупокойную службу собралась вся элита белой эмиграции. По воле Гучкова, его тело было кремировано, а урна с прахом замурована в стене колумбария на парижском кладбище Пер-Лашез.