Россию упорно втягивают во «вторую Сирию» - «Военные действия»

Правозащитники и политики из Индокитая зовут Россию немедленно «вступиться» за мусульман в Бирме, которых притесняют местные власти. В результате далекой войны, о которой еще недавно слышали лишь единицы, беженцами стали уже 400 тысяч человек, разрушены сотни школ, больниц, мечетей.

Деньги на «джихад» идут с Ближнего Востока?

Исполнительный директор Бирманской сети в защиту прав человека (BHRN) Киав Вин официально обратился к властям России и Китая с просьбой немедленно вмешаться в ситуацию с преследованием властями Бирмы народа рохинджа.

Вкратце напомним суть проблемы. Рохинджа — это исповедующая ислам народность, которая компактно проживает на границе Бирмы и Бангладеш, двух государств в Индокитае. В среде рохинджа, которые жили в инокультурной среде (соседние этносы исповедуют буддизм), всегда были сильны сепаратистские настроения.

Ну а четыре года назад (ах, какое странное совпадение по времени с началом активной деятельности «Исламского государства"* на Ближнем Востоке!) они приобрели конкретную форму: бирманские мусульмане создали террористическую группировку «Араканская армия спасения рохинджа».

И вот за четыре года жертвами терактов стали десятки полицейских и пограничников (как бирманских, и бангладешских). По информации спецслужб, в джунглях на границе двух стран были созданы лагеря подготовки террористов, которые финансировались из трех государств — Пакистана, Афганистана и Саудовской Аравии. По информации экспертов, обучением боевиков из числа рохинджа занимались пакистанские и афганские наемники.

Очередной всплеск насилия произошел в конце августа, когда террористы организовали серию нападений на пункты полиции. В ответ силовики провели несколько жестоких рейдов, жертвами которых стали сотни человек — мирных граждан, которых подозревали в связях с террористами. Запоздало, на волну насилия отреагировали в ООН, которое потребовало немедленно прекратить огонь.

Гражданский лидер Бирмы, государственный советник Аун Сан Су Чжи заявил, что ни о каком прекращении огня не может быть и речи: поскольку, мол, власти страны «не ведут переговоров с террористами». При этом власти Бирмы наотрез отрицали любые преследования рохинджа и военные преступления в их отношении.

400 тысяч беженцев. Кто ответит?

После того, как в далекой Бирме начались преследования рохинджа, на это бурно отреагировали российские мусульмане. За «братьев по вере» вступились жители нескольких республик Северного Кавказа, и в первую очередь, конечно, Чечни: в Грозном 4 сентября прошел митинг, на котором, по официальным данным, присутствовало более миллиона человек.

Все это, разумеется, широко освещалось в прессе в арабском мире. Именно поэтому и бирманский правозащитник Киав Вин и решил обратиться к России (и заодно к Китаю) за «заступничеством».

«Я считаю, что эти две страны должны стать ключевыми игроками… Пока что мы разочарованы, что китайцы и русские прилагают недостаточно усилий [для прекращения насилия]. И их дальнейшая поддержка властей Бирмы, вероятно, закончится тем, что их имидж будет запятнан в глазах всего мира», — заявил бирманский правозащитник. Не правда ли, больше похоже на ультиматум?!

Причем он оказался не одинок в своем мнении. О том, что в бирманский кризис рохинджа должна немедленно вмешаться Россия, заявили и несколько политиков. В том числе отставной армейский генерал и бывший посол Бангладеш в Мьянме Ануп Кумар Чакма.

Похоже, что таких призывов будет все больше, ведь гуманитарный кризис на границе Бирмы и Бангладеш становится все острее: по данным Управления Верховного комиссара ООН по правам человека, речь идет о 400 тысяч беженцев и сотнях уничтоженных домов, школ, магазинов, мечетей и медресе (они были сожжены военными, полицейскими либо гражданскими ополченцами).

Где место России в мире «постправды»?

Если давление со стороны правозащитников и исламских политиков будет усиливаться, может ли Россия и вправду решиться на военную операцию в Бирме? Этот вопрос «Свободная пресса» обсудила с председателем правления экспертной группы «Сова», политологом Михаилом Саввой.

«СП»: — Михаил Валентинович, есть ли вероятность военного вмешательства России в бирманский кризис?

— Военного вмешательства других стран в Бирме с целью остановить конфликт между рохинджа и властью не будет. Тем более не будет участия России в таком вмешательстве. Мечты об этом активистов рохинджа и ряда правозащитников — не более чем мечты.

Для Китая Бирма — традиционная зона интересов. Присутствие Китая там очень значимо. То есть, без Китая в Бирме мало что происходит. И хотя влияние Китая в Бирме очень велико, конфликт продолжается. Главная причина этого — власти и Китая, и России признают право любых суверенных властей на насилие в отношении народа.

Кроме того, в этом конфликте есть также такой важный игрок, как бирманское население — соседи мусульман-рохинджа. Власти Бирмы далеко не всегда могут контролировать ответные вспышки насилия со стороны бирманцев в отношении рохинджа. Но точно так же обстоят дела в любой другой стране с острыми межобщинными противоречиями.

А Россия вдруг дала повод обратиться к ней просто фактом митинга в Москве. Мнение о возможности вмешательства России могли возникнуть у кого-то после митинга кадыровских активистов в Грозном. Но это событие было связано с внутрироссийской повесткой дня, а не с рохинджа.

У этого митинга были очевидные задачи: усилить имидж Кадырова как защитника мусульман и проверить его мобилизационные возможности в Москве. То есть задачи внутрироссийской повестки. Обращение к России со стороны рохинджа — не по адресу.

«СП»: — Почему, на ваш взгляд, вдруг такой взрывной интерес всего мира к ситуации именно в Бирме? «Араканская армия спасения рохинджа» по идеологии мало чем отличается от других сепаратистских террористических движений типа «Имарата Кавказ» ** или «Хамас»…

— Объективно, в августе в Бирме было очередное обострение конфликта. Цепочка такова: уголовное преступление группы рохинджа в отношении бирманцев — ответное насилие со стороны бирманцев — теракты «Армии спасения» — ответная военная операция. Это создало информационный повод.

В других регионах конфликтов с участием мусульман или затишье, или «уже привыкли». Что касается митинга в Москве, то «кадыровцев» бы вывели на улицы по любому «мусульманскому» поводу. Но случилось в Бирме.

Вторая причина — это Китай. Основной мировой конфликт сейчас — Северная Корея, за которой убедительно, хотя и молчаливо стоит Китай. Возможно, привлечение внимания к Бирме связано с желанием втянуть Китай в другие конфликты. Ну а внимание общественного мнения управляется информационными кампаниями…

«СП»: — И ведь жертв среди рохинджа неисчислимо меньше, нежели в любой другой точке планеты. Мусульмане от рук террористов гибнут в Пакистане, Нигерии, Египте, Турции, в Сирии, наконец!

— Внимание общественного мнения управляется информационными кампаниями. Это мир постправды, который начался в 90-е с войны в Персидском заливе, когда и появился сам термин «постправда». Еще нагляднее это проявилось в ходе конфликтов в Югославии. С тех пор информационные технологии стали качественно лучше использоваться не только непосредственно в войне, но в ее подготовке и обосновании путем формирования общественного мнения.

* «Исламское государство» (ИГИЛ) — террористическая группировка, деятельность которой на территории России запрещена решением Верховного суда РФ от 29.12.2014.

** «Имарат Кавказ» решением Верховного Суда Российской Федерации от 8 февраля 2010 года признан террористической организацией, его деятельность на территории Российской Федерации запрещена.