Большая игра: что Путин готовит для Сирии - «Новости Дня»

Приезд в Сочи президента Сирии Башара Асада накануне переговоров России, Ирана и Турции по ситуации в этой стране должен укрепить российские позиции перед саммитом. Россия ведет выверенное политическое лавирование в Сирии, хочет сохранить свое военное и политическое присутствие на Ближнем Востоке после завершения операции. Об этом будет необходимо договориться с Ираном и Турцией, как с важнейшими игроками в регионе, но также и с США.

Президент Сирии Башар Асад провел в минувший понедельник четырехчасовую встречу с президентом России Владимиром Путиным, обсуждая перспективы послевоенного урегулирования в своей стране. Во время встречи российский лидер сказал высказал мнение, что военная часть операции закончена. Сам Асад отметил, что власти Сирии теперь «заинтересованы в продвижении политического процесса».

Путин в открытой части встречи пояснил, что хочет сверить часы с Асадом перед встречей с лидерами Турции и Ирана, запланированной на среду в Сочи.

«Вы знаете, что послезавтра здесь, в Сочи, намечена встреча с моими коллегами — президентом Турции и президентом Ирана, — сказал президент РФ. — И мы договаривались, что мы с Вами тоже проведём дополнительные консультации в ходе нашей личной встречи. Самый главный вопрос, конечно, – это вопрос последующего после разгрома террористов мирного политического урегулирования, долгосрочного урегулирования ситуации в Сирии».

Это второй визит Асада в Россию после начала операции военной авиации РФ в Сирии. Первый раз Асад прилетел в Россию в 2015 году, чтобы обсудить с Путиным совместные действия по восстановлению конституционного порядка. Тогда большая часть территории страны еще была под контролем запрещенной в РФ группировки «Исламское государство», а также других неразрешенных и разрушенных негосударственных вооруженных формирований. Сегодня большая часть территории Сирии освобождена, благодаря, во многом, поддержке российских ВКС.

«Визит Асада еще раз подтверждает, что Россия признает правительство Сирии как легитимное, а Асада — как легитимного руководителя Сирии», — подчеркнул старший научный сотрудник Института востоковедения РАН Борис Долгов.

Ведущий эксперт аналитического центра Gulf State Analytics в Вашингтоне Теодор Карасик склонен считать, что визит Асада в Сочи усилит переговорные позиции России в диалоге с Турцией и Ираном: «Асад находится в сильной позиции, которая помогает ему в подготовке к урегулированию даже до того, как политическое будущее страны будет окончательно определено».

Оказавшись в Сочи накануне саммита Асад действительно продемонстрировал усиление своей позиции. Его режим смог уцелеть в борьбе как с террористами, так и с вооруженной оппозицией, часть из которой даже согласилась сесть за стол переговоров. А Путин, пригласив его к себе, недвусмысленно еще раз дал понять Асаду, кто сыграл первую скрипку в деле освобождения Сирии. Для этого во вторник он пригласил сирийского президента на совещание с высшим военным руководством России.

«Это не просто картинка, это реалии: до ввода ВКС позиции сирийского правительства были достаточно слабы», — говорит ведущий научный сотрудник Института Ближнего Востока, специалист по Сирии Владимир Ахмедов. По его мнению, Россия как страна, без которой Сирия во главе с Асадом не добилась бы военной победы над террористами, сегодня больше всех заинтересована в политическом урегулировании — главным образом для того, чтобы сохранить свои политические позиции в этой стране.

В этой связи Путин в беседе с Асадом сделал упор на переговорный процесс, напомнив коллеге, что в среду в столице Саудовской Аравии пройдет встреча «эр-риядской группы» оппозиционеров.

Эта группа состоит из сил так называемой умеренной оппозиции, наиболее жёстко противостоящей официальному Дамаску. Сирийский президент, в свою очередь, много раз заявлял о необходимости вести войну до победного конца. Иными словами это означает, что после разгрома радикальных террористических групп гражданская война в стране может продолжиться.

Турция и Россия спешат на помощь

Готовность Асада сесть за стол переговоров со всеми сторонами конфликта — главное, чего хочет от него сейчас Москва. Вместе с Анкарой и Тегераном они де-факто являются основными гарантами выживания сирийского режима. При этом ситуация осложняется тем, что противоречия по поводу участников потенциальных переговоров есть и внутри самой «тройки» посредников.

«Сирийская оппозиция не хочет иранцев, турки не хотят курдов — поэтому приходиться проявлять гибкость», — объясняет Владимир Ахмедов.

Во вторник тема Сирии обсуждалась Путиным в телефонном разговоре с президентом США Дональдом Трампом. Можно предположить, что Сирия стала и темой короткого разговора президентов на саммите во Вьетнаме. По его итогам стороны согласовали совместное коммюнике, где подчеркнули общую приверженность «целостности Сирии».

Ахмедов в беседе высказал мнение, что США в настоящее время фактически «передали ведение дел» России. Однако, как долго такое положение дел будет сохраняться, «сказать сложно». Он напоминает, что США также имеют в Сирии военные базы, а госсекретарь США Рекс Тиллерсон недавно заявил, что США не хотят видеть какой-либо роли для Асада в политическом процессе в Сирии.

Турция — единственный участник встречи в Сочи, руководство которой также негативно относится к сохранению власти в Сирии в руках Асада, как и США. Но создается впечатление, что Путину, возможно, удалось договориться с турецким лидером Реджепом Тайипом Эрдоганом о текущих задачах в Сирии. После встречи с Эрдоганом в Сочи 13 ноября Путин заявил, что стороны договорились «окончательно добить (запрещенную в РФ группировку) ИГ, неукоснительно обеспечить суверенитет, единство и территориальную целостность сирийского государства».

Источник близкий к МИД подтверждает, что между Турцией и Россией идет плотная координация по сирийскому вопросу, а после прекращения российской операции в Сирии Турция может начать там собственную. Она может стать повторением операции «Щит Ефрата» летом прошлого года.

Напомним, что первая операция Турции на территории Сирии длилась почти полгода и была направлена не сколько против исламистов, сколько против вооруженных отрядов курдов, также воевавшими с ИГ. Однако Турция рассматривает их как первостепенных противников, угрожающих безопасности её границ. Курдский вопрос очень давний и болезненный для Турции. Основное требование курдов — создание независимого национального государства — ставит под угрозу территориальную целостность Турции.

Ранее Эрдоган анонсировал новую операцию в городе Африн на северо-западе Сирии, контролируемом курдским ополчением еще с 2012 года. «Перед нами еще открытой лежит проблема Африна. Предупреждаю, мы можем прийти внезапно ночью и нанести удар», — предупреждал Эрдоган.

Он также недвусмысленно дал понять, что Турция не хочет видеть в Сирии никакого военного присутствия. «Говорится, что военным путем (сирийский) кризис не решить. Тогда пусть они отзовут своих военных, и решения кризиса будут политическими», — спекулировал Эрдоган. Эксперты увидели в этих словах намек и на Россию.

Весь я не уйду

Правда, завершив военную операцию в Сирии, Россия не собирается лишать себя военного присутствия в регионе как такового и сохранит свои базы в Тартусе и Хмеймиме. Известно, что подписанное в 2017 году соглашение передает базы в пользование России сроком на 49 лет с возможностью его продления еще на 25 лет.

Россия в последнее время существенно модернизировала свой 720-й пункт материально-технического обеспечения ВМФ в Тартусе. Сегодня на этой базе могут одновременно швартоваться свыше 10 кораблей, в том числе первого ранга. Это тем более актуально, что с сентября 2013 года в Средиземном море постоянно действует оперативное соединение ВМФ России.

Что касается авиабазы Хмеймим, то нельзя исключать, что оперативная емкость этой авиабазы будет существенно увеличена. Кроме того, серьезное внимание будет уделено совершенствованию инфраструктуры аэродромного, боевого, инженерно-технического и тылового обеспечения деятельности авиабазы.

Очевидно, предстоит усилить противовоздушную оборону обеих баз — систему радиолокационной разведки и систему зенитного ракетного прикрытия. Как известно, авиабазу Хмеймим в настоящее время прикрывает зенитный ракетный дивизион ЗРС С-400 «Триумф», а ВМБ Тартус — зенитная ракетная батарея ЗРС С-300В4. Вполне возможно, что состав сил и средств ПВО будет пересмотрен в сторону увеличения. Что касается истребительного авиационного прикрытия, то оно будет осуществляться силами самолетов, дислоцированных на АБ Хмеймим.

Боевой состав может быть усилен за счет батальона морской пехоты, нескольких мотострелковых и танковых батальонов и артиллерийских батарей. Логичным было бы предположить и присутствие сил специальных операций ГРУ ГШ. Часть из этих сил и средств будет предназначена для охраны и обороны военно-морской и авиационной баз.

«Вряд ли численность российского воинского контингента в Сирии будет превышать 4-5 тыс. человек, — пояснил высокопоставленный источник в военном ведомстве. — Да и больше на данном этапе не требуется».

По его словам, на авиабазе Хмеймим будет базироваться несколько десятков боевых истребителей, ударных и транспортно-боевых вертолетов, военно-транспортных самолетов и самолетов дальнего радиолокационного обнаружения, разведки и РЭБ. В целом, подчеркнул специалист, речь идет о создании ГРВС – группы российских войск в Сирии.

Основное предназначение российского воинского контингента в этой республике — поддержание мира и стабильности в Сирии после завершения гражданской войны. Каких-либо иных задач перед ГРВС не ставится, отметил источни.

По мнению российских военных экспертов, закрепиться в этом геополитически и геостратегически важном регионе — первоочередная военно-политическая задача для нашей страны, решить которую государство пыталось еще с середины XIX века.

«Российское военное присутствие в Восточном Средиземноморье необходимо для поддержания баланса сил и интересов, который был потерян нами после распада СССР более четверти века назад», — подчеркнул источник в Минобороны.

С ним заочно соглашается Владимир Ахмедов из Института Ближнего Востока, который считает, что военное присутствие в Сирии — это единственная возможность сохранить позиции после политического урегулирования.

Александр Братерский, Михаил Ходаренок