Даже во время обмена Киев проявил свою мерзкую сущность - «Политика»

Самый крупный обмен пленными между непризнанными республиками Донбасса и Украиной можно считать завершенным. Но Киев не был бы Киевом, если бы не нашел возможность испортить мероприятие, которого с такой надеждой ждали по обе стороны конфликта больше года. Украинские застенки покинуло всего 238 человек вместо заявленных 306, а многие пленники находились не в самом лучшем физическом состоянии — в отличие от тех, кого отправили домой на Украину. Вместо часа дня, обмен затянулся до позднего вечера: украинская сторона вовремя не перекрыла контрольно-пропускной пункт «Майорск» для гражданских лиц, а при большом скоплении самых обычных людей, не военных и не имеющих отношения к пленным, проводить обмен было бы попросту небезопасно. Из 238 человек, отпущенных из тюрем СБУ, далеко не все имеют отношение к ополчению, да и к самим непризнанным республикам. Это обстоятельство не позволяет назвать обмен равноценным. Дело не только в количестве людей. Из тех, кто вернулся вчера на украинскую сторону, подавляющее большинство — действующие военнослужащие ВСУ. Украинская же сторона, по старой и недоброй традиции, любит хватать кого попало на улицах своих городов, а затем выдавать за ополченцев, в то время, как настоящие герои Новороссии, являющиеся военнопленными и, стало быть, попадающие под защиту всевозможных международных конвенций, продолжают оставаться в заключении. Объясняя тающее на глазах количество освобождаемых пленников, Киев объяснил это тем, что многие якобы отказались возвращаться в ДНР и ЛНР — мол, за годы пребывания в застенках СБУ они «осознали свою вину» и «не хотят к террористам». Украинская сторона завралась настолько, что заявила, что россиянин Евгений Мефедов — активист Антимайдана в Одессе, арестованный по делу о поджоге дома Профсоюзов — отказался от обмена. Несмотря на то, что у него нет статуса участника боевых действий, Евгения также должны были освободить в процессе обмена. Сам Евгений, конечно же, ни от какого обмена не отказывался, о чем заявил лично. Кроме Нефедова, Украина должна была освободить еще нескольких заключенных. Их даже перевезли на базу, готовя в обмену, но в последний момент передумали. «Они требуют, чтобы их обменяли, как ранее и предполагалось. Их привезли на базу, они ждали, что обмен состоится сегодня. По каждому из них уже прошли все процедуры, которые должны идти перед обменом. Они заявляют и просят информационную поддержку, чтобы все услышали их слова, что они не отказывались от обмена, и требуют, чтобы их обменяли сегодня. Дальше им сказали, что, якобы, они не попали под первый пакет обмена, и их обменяют во второй партии», — рассказала директор Института правовой политики Елена Бережная, которой удалось связаться с Мефедовым. Несмотря на гадкое впечатление после обмена, даже такой результат — уже результат, ведь обменов (по крайней мере, официальных) не было уже несколько месяцев. Возможно, стоило развернуться прямо там, у КПП, когда украинская сторона начала откровенно саботировать процесс, зафиксировать срыв договоренностей и обратиться к ОБСЕ и европейским лидерам с просьбой заставить Киев выполнять свои обещания. К слову, за обменом в Европе следили очень пристально, ведь это — один из важнейших пунктов минских соглашений. Ангела Меркель и Эммануель Макрон вновь призвали к обмену всех на всех, без дурацких игр в списки, и назвали прошедший обмен первым позитивным шагом в этом направлении. Они также обратились к России с просьбой вернуть своих наблюдателей в Совместный центр по контролю и координации режима прекращения огня. С нынешним киевским режимом вообще невозможно о чем-либо договариваться, и вряд ли война закончится в обозримом будущем. Россия, как и непризнанные республики Донбасса, за прошедшие годы устали от грязной игры Киева — настолько, что садиться за один стол с шулером и играть заведомо краплеными картами с каждым месяцем все меньше желания. Но то, что 238 человек смогли вернуться домой — стоит того. Другой вопрос, что на Украине в заключении до сих пор остаются сотни людей, судьба которых пока не определена, в том числе и россияне. А значит, мы должны продолжать бороться за их жизни, во что бы то ни стало.