«На такое способны только русские». Как сбрасывают бронетехнику с людьми - «Новости Дня»

Высота — 800 метров, многотонная машина выкатывается из самолета и до раскрытия парашютов несколько секунд находится в свободном падении. У самой земли срабатывают реактивные двигатели, сбрасываются подвесные стропы, БМД мягко касается поверхности и… резко трогается с места, прикрывая наступающих десантников шквальным огнем. Почти космонавты Десантирование в БМД — опасный и сложный процесс, каждый этап которого подробно описан в инструкциях и регламентных документах. Даже опытные военнослужащие-парашютисты проходят специальный курс обучения. Экипаж готовит боевую машину лично: укладывает купола парашютов, устанавливает составные части комплекса, занимается так называемой швартовкой, проверяет работоспособность всех узлов и надежность креплений. Десантники тренируются в специальных амортизационных креслах еще вне машины — принимают позы «ожидания» и «изготовки». Это как примерка ложементов космонавтами. «Когда снаряженная машина загружена в самолет, бойцы занимают места в креслах, застегивают привязные ремни и ожидают сигнала на десантирование, — рассказывает РИА Новости офицер ВДВ, ветеран боевых действий Александр Шерин. — За несколько минут до выброски экипаж получает команду на принятие «позы изготовки» — ремни должны быть подтянуты, голова и спина плотно прижаты к креслу. Вообще, технологией десантирования людей в бронетехнике на сегодня обладает только Россия. Остальные не отваживаются». Отделившись от самолета, машина резко ныряет вниз, экипаж испытывает состояние невесомости, а когда раскрываются парашюты и БМД принимает горизонтальное положение, у бойцов возникает ощущение скатывания с горы. Все это подробно описано в инструкции. То, что БМД наконец приземлилась, десантники понимают по сильным перегрузкам и глухому удару о землю. Сразу же срабатывают пиропатроны, ветер оттаскивает парашюты в сторону. Экипаж выбирается из кресел, занимает свои места и приступает к выполнению поставленной задачи. Первый полет Впервые боевую машину десанта с экипажем сбросили в январе 1973-го на базе 106-й гвардейской дивизии ВДВ, дислоцированной под Тулой. С военно-транспортного Ан-12. «Вытяжной парашют по команде штурмана вывалился, расправился, набрался сил и стал потихоньку вытаскивать «Кентавра», — вспоминал сын легендарного командующего ВДВ Герой России Александр Маргелов. — Как гигантский маятник с центром качания вокруг вытяжного парашюта, машина сначала завалилась на 135 градусов от горизонтали, затем стала раскачиваться с уменьшающейся амплитудой. Раскрылись тормозные, потом основные парашюты». По его словам, в состоянии невесомости бойцы перевернулись вниз головой. «Особенно ненужной показалась довольно приличных размеров гайка, «всплывшая» прямо между нами, — рассказывал Маргелов. — При приземлении испытали резкий, перекатывающий удар. Головы в шлемофонах мгновенно «выбили морзянку» по заголовникам, и все замерло. Навалилась тишина. Через мгновение мы, не сговариваясь, стали освобождаться от привязных систем. На всех этапах десантирования, приземления, движения, стрельб сохраняли полную боеготовность и доказали, что десантники могут воевать с наибольшим боевым эффектом». Время — жизнь Десантировать технику с людьми в ВДВ научились не сразу. К началу 1970-х действовали раздельно — идущие впереди «Илы» сбрасывали «броню», а следом, с других бортов, высаживались бойцы. Но у этой схемы есть серьезный недостаток — экипаж мог приземлиться в пяти километрах от собственной машины. На поиск техники и приведение ее в боеготовность уходило слишком много драгоценного времени. Это снижало эффективность десанта — противник мог уничтожить большую часть войск сразу после приземления. От командующего ВДВ генерала армии Василия Маргелова поступила вводная: резко сократить время приведения в боевую готовность техники после приземления. Единственное решение — сброс боевых машин вместе с экипажем. К разработке специальной парашютной системы под кодовым названием «Кентавр» научно-технический комитет ВДВ приступил летом 1971-го. После выброски из самолета автоматически раскрывались пять куполов площадью 760 квадратных метров каждый — и БМД, установленная на платформе, опускалась на землю. Для снижения ударных перегрузок в машинах установили упрощенные амортизационные кресла космонавтов «Казбек-Д». Технические испытания с манекенами и собаками дали положительные результаты. Система работала, но руководство Минобороны считало, что риск слишком велик. Ведь в случае отказа парашютной системы все внутри боевой машины обречены — экипаж никак не сможет спасти себя в нештатной ситуации. Убедить министра обороны СССР маршала Андрея Гречко в безопасности десантирования техники с людьми на борту генералу Маргелову удалось только после того, как одним из членов экипажа — наводчиком-оператором — он назначил сына. В конце 1972-го Минобороны все же одобрило систему «Кентавр». При первом десантировании под Тулой удалось достичь главной цели — БМД была готова к бою и произвела выстрелы через считаные секунды после приземления. Но к реальным боевым условиям парашютная система «Кентавр» была еще мало пригодна. Во-первых, она весила больше двух тонн (при весе БМД-1 в семь тонн). Во-вторых, перевозка и погрузка системы в самолеты требовала большого количества автомобильного транспорта, личного состава, и главное, на это уходили долгие три-пять часов. Не устраивала командование ВДВ и низкая скорость снижения техники на многокупольной парашютной системе. Реактивная тяга Поэтому конструкторы приступили к разработке более современной бесплатформенной парашютно-реактивной системы «Реактавр». Для плавного и быстрого спуска боевой машины на землю здесь применяется легкий купол площадью всего около 540 квадратных метров, система монтируется и перевозится непосредственно на БМД, а скорость приземления, достигающая 25 метров в секунду, гасится у самой земли практически до нуля реактивными двигателями. Испытания «Реактавра» зимой 1976-го под Псковом на парашютодроме 76-й гвардейской воздушно-десантной дивизии прошли успешно, и систему приняли на вооружение. Проект, в разы повысивший эффективность десанта при выполнении боевых задач, получил продолжение. К концу 1990-х для Воздушно-десантных войск создали комплекс ПБС-950 «Бахча», главное преимущество которого — возможность десантирования БМД-3 с экипажем в полном составе. Минобороны России продолжает работы по совершенствованию парашютных систем для десантирования техники. В этом году на вооружение ВДВ должна поступить новая парашютно-бесплатформенная система «Бахча-У-ПДС», предназначенная для выброски БМД-4М, БТР-МДМ с экипажем внутри. В иностранных армиях системы десантирования техники вместе с экипажем пока не прижились. По некоторым данным, советский эксперимент пытались повторить французы. В качестве «подопытного» пригласили преступника, приговоренного к смертной казни. В случае успеха испытаний ему пообещали помилование. Но при десантировании доброволец погиб.