Путин и Лукашенко готовят СССР 2.0 - «Новости Дня»

Тема российско-белорусских трений и разногласий является одной из любимых у СМИ. В реальности же два государства являются ближайшими союзниками. В конце этого года будет 20 лет союзному договору. И если за этот срок Союзное государство не превратилось в полностью единое, это не значит, что оно не состоялось.

Главная заслуга этого договора – и работы двух президентов – в том, что две страны сохранили теснейшие связи, восстановили часть порушенного в 90-е и даже создали некоторые новые связи. Но теперь нужно переходить к новому этапу. И для этого необходимо, как сказали два лидера, провести ревизию сделанного за двадцать лет.

«Мы также давно договорились с президентом, что нам надо посмотреть и на развитие наших союзных отношений в рамках (Союза) Беларуси и России, посмотреть на Союзный договор, что мы там не выполнили за последние годы».

Так сказал Лукашенко, добавив: «Мы откровенно друг другу говорим о том, что мы же не вечные, мы когда-то уйдем. Что оставим нашим детям, как они продолжат нашу политику – это тоже нас, как политиков, не может не волновать».

Как далеко может зайти интеграция – спросили Путина и Лукашенко на пресс-конференции, подразумевая, естественно, возможно ли полное объединение двух государств. Но фактически об этом Лукашенко начал говорить, еще отвечая на предыдущий вопрос. Слова о том, что мы оставим нашим детям, нужно понимать не в том смысле, что Лукашенко готовится передать власть своему сыну (хотя это и вполне может произойти), а в том, что он хочет обеспечить единство двух государств навсегда. В какой форме?

Минимум, как Союзного государства. Да, Лукашенко стал говорить, что суверенитет – это «всё, что в границах», а независимость – относительное понятие: поэтому суверенитет своих стран президенты не обсуждают. Но тут важно то, что он сказал дальше.

Он напомнил, что они с Путиным негативно относятся к развалу СССР:

«Мы исходим из того, что сегодня есть два государства. Вы знаете, как они образовались, не мы с президентом были инициаторами развала того государства, у нас одинаковая позиция по этому вопросу. Так случилось, что два государства».

То есть некая реальность, с которой Путин и Лукашенко столкнулись уже оказавшись у власти, которая им не нравится, но с которой они не могут не считаться. А чтобы исправить последствия развала, чтобы две страны были вместе, они и развивают Союзное государство. При этом лично у них вообще нет никаких препятствий для единства.

«Мы и завтра можем объединиться вдвоем, у нас проблем нет», – сказал Лукашенко:

«Я выскажу свое мнение, думаю, мой коллега и друг согласится с этим. Мы готовы настолько идти далеко в единении, объединении наших усилий, государств и народов, насколько вы готовы. Слушайте, мы и завтра можем объединиться вдвоем, у нас проблем нет. Но готовы ли вы, россияне и белорусы, на это – вопрос.

Поэтому вам надо адресовать вопрос себе. Насколько вы готовы, настолько мы будем выполнять вашу волю. Если не готовы, какая бы ни была мощная и огромная Россия, она сегодня не в состоянии навязать волю кому-то. Ну а тем более мы – и нам это и не нужно. Поэтому готовьтесь вы – в своем сознании, поведении, цели ставьте перед собой. Я имею в виду народы России и Белоруссии, а мы будем их реализовывать, мы ваши слуги».

Это на самом деле очень откровенное объяснение – по сути, Лукашенко сказал о том, что если народы двух стран готовы к объединению, то президенты выполнят их волю. Понятно, что в России абсолютное большинство выступает за объединение, а в Белоруссии, наоборот, меньшинство хочет вхождения республики в состав России. По опросам пятилетней давности, таких было 25 процентов, а по некоторым свежим опросам – таких сейчас всего 10.

Но тут важно то, что большинство белорусов просто удовлетворяет нынешний и так высокий уровень интеграции двух стран. А препятствием для объединения с Россией является в первую очередь боязнь потерять свое лицо в масштабах большой страны, боязнь того, что тихий белорусский социально-экономический уклад будет нарушен вторжением российских госкорпораций, бизнеса, массовой культуры и прочего.

Со своей стороны российский лидер предлагает:

«В спокойном режиме, деловом, дружеском режиме понять, где в рамках Союзного государства мы можем двигаться вперёд, не нанося никакого ущерба странам, народам, а, наоборот, создавая лучшие условия для будущего наших стран».

При этом экономики и правовые системы двух стран будут все больше и больше интегрироваться – в рамках как Союзного государства, так и Евразийского союза, в который входит еще несколько бывших советских республик. То есть реинтеграция постсоветского пространства происходит при капиталистическом строе, но имеющем свою специфику в каждой из стран. Делать его одинаковым сейчас нет ни потребности, ни возможности.

Нужно постепенно сближать и связывать как экономики, так и законодательство, сохранять и расширять языковое, культурное и духовное единство. Тогда постепенно и будет восстановлено, пускай и в новой форме, общее большое государство – историческая Россия – СССР. Причем в составе не только России и Белоруссии, но и Казахстана, Армении, Киргизии, а потом и Украины, Молдавии, Таджикистана и Узбекистана.

При этом Россия не будет делать ничего, ущемляющего национальные чувства этих государств, но будет вести дело именно к все большему воссоединению. Не случайно, отвечая на вопрос про интеграцию, Путин заявил, что «полностью независимых государств в мире просто не существует»:

«Мы в рамках ЕврАзЭС уже создали наднациональные органы – комиссию ЕврАзЭС – и туда передали часть национальных полномочий. Даже в рамках ЕврАзЭС у нас существует взаимозависимость. И часть суверенитета, часть нашей независимости мы туда передали, сознательно сделали это, понимая, что такая работа обеспечивает нам больший уровень конкурентоспособности».

Путин впервые публично говорит о том, что Россия передала часть национального суверенитета на наднациональный уровень, который называется Евразийским союзом. Путь к реинтеграции пока что пяти республик постсоветского пространства понятен – через постепенное сближение экономик, общую безопасность и оборону, а потом общую валюту и общие органы управления, создать мощный союз.

Местная национальная специфика все равно останется – она была даже в СССР, где были унифицированы на самом деле лишь формы организации власти и общества, а их наполнение и суть очень сильно отличались в Эстонии и Узбекистане. Не говоря уже о Российской империи, в рамках которой были даже самые разные формы организации местной жизни – от Финляндского княжества до Бухарского эмирата.

Так и в новом Союзе будут свои парламенты, государственный суверенитет (был он, кстати, у них и в СССР – пусть и формальный), но будет и ощущение жизни в одном большом великом сверхгосударстве – мощнейшем в Евразии. У которого будет общая армия, возможно, общее правительство – и реальный суверенитет в мировых делах.

А вот как именно будет претворятся в жизнь идея собирания земель, мы увидим в ближайшие годы.

Россия и Белоруссия готовы идти в объединении настолько далеко, насколько к этому готовы сами люди в двух странах. Это заявление Александра Лукашенко прозвучало после переговоров с Владимиром Путиным. Как скоро может стать реальностью воссоединение частей СССР не только через Союзное государство, но и в форме Евразийского союза? Тема российско-белорусских трений и разногласий является одной из любимых у СМИ. В реальности же два государства являются ближайшими союзниками. В конце этого года будет 20 лет союзному договору. И если за этот срок Союзное государство не превратилось в полностью единое, это не значит, что оно не состоялось. Главная заслуга этого договора – и работы двух президентов – в том, что две страны сохранили теснейшие связи, восстановили часть порушенного в 90-е и даже создали некоторые новые связи. Но теперь нужно переходить к новому этапу. И для этого необходимо, как сказали два лидера, провести ревизию сделанного за двадцать лет. «Мы также давно договорились с президентом, что нам надо посмотреть и на развитие наших союзных отношений в рамках (Союза) Беларуси и России, посмотреть на Союзный договор, что мы там не выполнили за последние годы». Так сказал Лукашенко, добавив: «Мы откровенно друг другу говорим о том, что мы же не вечные, мы когда-то уйдем. Что оставим нашим детям, как они продолжат нашу политику – это тоже нас, как политиков, не может не волновать». Как далеко может зайти интеграция – спросили Путина и Лукашенко на пресс-конференции, подразумевая, естественно, возможно ли полное объединение двух государств. Но фактически об этом Лукашенко начал говорить, еще отвечая на предыдущий вопрос. Слова о том, что мы оставим нашим детям, нужно понимать не в том смысле, что Лукашенко готовится передать власть своему сыну (хотя это и вполне может произойти), а в том, что он хочет обеспечить единство двух государств навсегда. В какой форме? Минимум, как Союзного государства. Да, Лукашенко стал говорить, что суверенитет – это «всё, что в границах», а независимость – относительное понятие: поэтому суверенитет своих стран президенты не обсуждают. Но тут важно то, что он сказал дальше. Он напомнил, что они с Путиным негативно относятся к развалу СССР: «Мы исходим из того, что сегодня есть два государства. Вы знаете, как они образовались, не мы с президентом были инициаторами развала того государства, у нас одинаковая позиция по этому вопросу. Так случилось, что два государства». То есть некая реальность, с которой Путин и Лукашенко столкнулись уже оказавшись у власти, которая им не нравится, но с которой они не могут не считаться. А чтобы исправить последствия развала, чтобы две страны были вместе, они и развивают Союзное государство. При этом лично у них вообще нет никаких препятствий для единства. «Мы и завтра можем объединиться вдвоем, у нас проблем нет», – сказал Лукашенко: «Я выскажу свое мнение, думаю, мой коллега и друг согласится с этим. Мы готовы настолько идти далеко в единении, объединении наших усилий, государств и народов, насколько вы готовы. Слушайте, мы и завтра можем объединиться вдвоем, у нас проблем нет. Но готовы ли вы, россияне и белорусы, на это – вопрос. Поэтому вам надо адресовать вопрос себе. Насколько вы готовы, настолько мы будем выполнять вашу волю. Если не готовы, какая бы ни была мощная и огромная Россия, она сегодня не в состоянии навязать волю кому-то. Ну а тем более мы – и нам это и не нужно. Поэтому готовьтесь вы – в своем сознании, поведении, цели ставьте перед собой. Я имею в виду народы России и Белоруссии, а мы будем их реализовывать, мы ваши слуги». Это на самом деле очень откровенное объяснение – по сути, Лукашенко сказал о том, что если народы двух стран готовы к объединению, то президенты выполнят их волю. Понятно, что в России абсолютное большинство выступает за объединение, а в Белоруссии, наоборот, меньшинство хочет вхождения республики в состав России. По опросам пятилетней давности, таких было 25 процентов, а по некоторым свежим опросам – таких сейчас всего 10. Но тут важно то, что большинство белорусов просто удовлетворяет нынешний и так высокий уровень интеграции двух стран. А препятствием для объединения с Россией является в первую очередь боязнь потерять свое лицо в масштабах большой страны, боязнь того, что тихий белорусский социально-экономический уклад будет нарушен вторжением российских госкорпораций, бизнеса, массовой культуры и прочего. Со своей стороны российский лидер предлагает: «В спокойном режиме, деловом, дружеском режиме понять, где в рамках Союзного государства мы можем двигаться вперёд, не нанося никакого ущерба странам, народам, а, наоборот, создавая лучшие условия для будущего наших стран». При этом экономики и правовые системы двух стран будут все больше и больше интегрироваться – в рамках как Союзного государства, так и Евразийского союза, в который входит еще несколько бывших советских республик. То есть реинтеграция постсоветского пространства происходит при капиталистическом строе, но имеющем свою специфику в каждой из стран. Делать его одинаковым сейчас нет ни потребности, ни возможности. Нужно постепенно сближать и связывать как экономики, так и законодательство, сохранять и расширять языковое, культурное и духовное единство. Тогда постепенно и будет восстановлено, пускай и в новой форме, общее большое государство – историческая Россия – СССР. Причем в составе не только России и Белоруссии, но и Казахстана, Армении, Киргизии, а потом и Украины, Молдавии, Таджикистана и Узбекистана. При этом Россия не будет делать ничего, ущемляющего национальные чувства этих государств, но будет вести дело именно к все большему воссоединению. Не случайно, отвечая на вопрос про интеграцию, Путин заявил, что «полностью независимых государств в мире просто не существует»: «Мы в рамках ЕврАзЭС уже создали наднациональные органы – комиссию ЕврАзЭС – и туда передали часть национальных полномочий. Даже в рамках ЕврАзЭС у нас существует взаимозависимость. И часть суверенитета, часть нашей независимости мы туда передали, сознательно сделали это, понимая, что такая работа обеспечивает нам больший уровень конкурентоспособности». Путин впервые публично говорит о том, что Россия передала часть национального суверенитета на наднациональный уровень, который называется Евразийским союзом. Путь к реинтеграции пока что пяти республик постсоветского пространства понятен – через постепенное сближение экономик, общую безопасность и оборону, а потом общую валюту и общие органы управления, создать мощный союз. Местная национальная специфика все равно останется – она была даже в СССР, где были унифицированы на самом деле лишь формы организации власти и общества, а их наполнение и суть очень сильно отличались в Эстонии и Узбекистане. Не говоря уже о Российской империи, в рамках которой были даже самые разные формы организации местной жизни – от Финляндского княжества до Бухарского эмирата. Так и в новом Союзе будут свои парламенты, государственный суверенитет (был он, кстати, у них и в СССР – пусть и формальный), но будет и ощущение жизни в одном большом великом сверхгосударстве – мощнейшем в Евразии. У которого будет общая армия, возможно, общее правительство – и реальный суверенитет в мировых делах. А вот как именно будет претворятся в жизнь идея собирания земель, мы увидим в ближайшие годы.