Евросоюз и терроризм: жизнь в условиях постоянной угрозы - «ДНР и ЛНР»

На исходе 2016 года в Европейском союзе готовы смириться с новой эпохой, когда террористическая опасность переходит в категорию постоянной угрозы, с которой предстоит жить. Таков главный урок, полученный Европой после резонансных террористических актов 2016 года в Бельгии, Франции и на исходе года накануне Рождества в Германии.

Призывы запрещенного повсеместно «Исламского государства» к своим последователям планировать и осуществлять террористические удары в Европе не сулят ничего хорошего для ЕС. Он и дальше будет главной целью джихадистов. Плотный глобальный электронный контртеррористический мониторинг западных спецслужб затрудняет крупные террористические атаки. И, наоборот, как выход из этой ситуации, предлагаемый «Исламским государством» сетевой террор посредством простых подручных средств становится эффективным способом, позволяющим достичь нужного террористам результата. Нападения, подобные тому, что было осуществлено в Берлине, требуют небольшого предварительного планирования, минимума материально-технической поддержки. Они предполагают отказ от координации из единого террористического центра с последующим «отчетом» перед ним о террористическом акте после его исполнения. Террористический центр обеспечивает информационный эффект подтверждением своей причастности к теракту. Против такой тактики у европейцев нет средств. Уничтожение «Исламского государства» на занимаемой им компактной территории вовсе не означает победы над сетевым террором джихадистов в Европе. И это прекрасно понимают, как в центре организации террора, так и в центрах по противодействию ему.

«Нулевой риск» по международному терроризму больше не достижим для Европы в обозримой перспективе. Спецслужбы европейских государств-членов уже предотвращают значительно больше терактов, чем пропускают их. На долю европейских правоохранителей выпадает исключительно работа по снижению риска террористических атак с одновременной угрозой провалов в отдельных точках.

После последнего берлинского теракта Брюссель продемонстрировал аналогичную реакцию, что была проявлена на теракты 2015—2016 годов. В очередной раз речь зашла об объединении усилий по борьбе с терроризмом национальных спецслужб, об усилении контроля по периметру внешних границ и т. д. Аналогичным образом критики официальной политики из несистемных сил в Евросоюзе повторили в очередной раз собственные мотивы: восстановить контроль на внутренних границах Шенгена и остановить в обозримом будущем миграцию. Критики подобных предложений утверждают, что они после их реализации создадут большую напряженность и станут еще одним стимулом для радикализации. Остается этот вывод проверить опытным путем.

Из новых антитеррористических мер ЕС пока что обнародовал пакет предложений, направленных на создание препятствий для финансирования террористов в Европе. Но в Брюсселе понимают, что подобные меры ни в какой степени не смогут воспрепятствовать сетевому террору одиночек и небольших групп, ориентированных на идеологию джихада, проповедуемую ДАИШ (ИГИЛ). Предпринятые в последний год меры по противодействию рекрутингу ДАИШ в Европе почти что остановили движение потока европейских боевиков в Сирию и Ирак, но они не могут противодействовать террористическим актам в ЕС по модели Ниццы и Берлина июля и декабря 2016 года.

Европейская информация об угрозах безопасности разделена на достаточно большое количество национальных баз данных, которые не пересекаются между собой и не создают общую картину. Евросоюз имеет фрагментированную по разным основаниям структуру безопасности. Спецслужбы государств-членов при имеющемся уровне взаимного сотрудничества не всегда склонны делиться информацией друг с другом. И не всегда это порождено политическим недоверием. Недоверие, скорее, носит технический характер и связано с опасением раскрыть свои собственные источники информации. Кроме того, в вопросах борьбы с терроризмом потенциал ЕС не идет ни в какое сравнение с американским. В США имеются федеральные структуры, которые обрабатывают угрозы безопасности по всей стране. В ЕС имеются лишь консультации, координация на уровне Евросоюза, но отсутствует централизованное руководство и управление. Все большее число политиков указывают на дефицит безопасности, как на причину развития европейского интеграционного проекта. Однако движение в нужном направлении сдерживается на национальных уровнях.

Пример Берлинского теракта успешно продемонстрировал, как потенциальные злоумышленники пользуются европейскими открытыми границами для своей мобильности. «Сколько еще людей должно умереть от рук исламских экстремистов прежде, чем наши правительства закроют проницаемые границы и прекратят прием тысяч нелегальных иммигрантов?» — задается вопросом лидер французских правых Марин Ле Пен в рамках уже начавшейся во Франции избирательной кампании. Если не соглашаться с ней и оставаться на прежних проевропейских позициях, не затрагивая Шенген, то единственной доступной мерой противодействия становится единый пограничный контроль на внешних границах Евросоюза. Уже предложено ужесточение пограничного контроля Евросоюза через фиксацию всех въезжающих в Шенген (и шире в ЕС) и всех выезжающих, включая собственных граждан. После бельгийского теракта Европейский парламент одобрил создание базы данных авиапассажировк. Однако предложенную меру тормозят отдельные национальные законодательства, нацеленные на охрану персональных данных граждан. Из базовых проблем основ безопасности следует ожидать, что тема Шенгена будет доминировать в дискуссии внутри Евросоюза в следующем году.

Другой путь — чрезвычайная политика по борьбе с терроризмом. Из «грандов» ЕС Франция дальше всех продвинулась на пути «чрезвычайщины» в борьбе с терроризмом. В ноябре 2015 года после бойни в Париже президент Франсуа Олланд ввел «чрезвычайное положение» с возможностью проведения обысков и арестов без санкции суда. Чрезвычайное положение во Франции действует до сих пор. Именно во Франции родилось кардинальное предложение лишать местных террористов французского гражданства. В знак протеста против предлагаемой меры, нарушающей права человека, министр юстиции Кристин Табира ушла в отставку еще в январе этого года.

После Берлинского теракта Германия пока не идет по пути чрезвычайных мер, аналогичных французским. В Германии развивают собственный вариант чрезвычайных мер без их официального введения. Если декабрьская атака в Берлине знаменует начало джихадистской кампании во французском стиле в самой Германии, то это может предвещать поворотный момент в политике внутренней безопасности этой страны. В отличие от других европейских стран, Германия до последнего момента не имела на своей территории в современный период крупных терактов, осуществленных джихадистами. Однако резонансному берлинскому теракту предшествовала в ноябре видимая активизация деятельности местных спецслужб, направленная против террористов и их пособников. Как теперь становится ясно, ноябрьские аресты в Германии стали предвестником берлинского теракта. Накануне теракта несколько человек были арестованы по подозрению в планировании или подготовке терактов, но это не предотвратило удар, осуществленный одиночкой или небольшой группой, работающей в сетевом режиме. В ноябре Госдепартамент США предупредил американских граждан, намеренных посетить Европу, воздерживаться от посещения массовых мест, в частности, рождественских рынков. О возможном теракте по берлинскому сценарию догадывались и в США. Угрозы в отношении рынков идут в Европе по крайней мере с 2000 года, когда был сорван заговор джихадистов взорвать рынок в Страсбурге.

В последние месяцы 2016 года казалось, что Меркель стабилизировала свои позиции после пика кризиса беженцев в 2015 году. Меркель даже позволила себе на ключевом съезде ХДС, решившем вопрос о ее выдвижении, резко высказаться в адрес женщин, носящих в Германии традиционные исламские наряды. В итоге берлинский теракт, прежде всего, ударил по авторитету канцлера. Временное падение рейтинга ХДС после теракта и наращивание позиций несистемной партии «Альтернатива для Германии» продемонстрировали это на второй день после события. Правда, теперь все значения в рейтингах вернулись к прежним величинам, но это не означает, что проблема ушла. На первом месте общественных проблем респонденты в Германии по-прежнему называют миграционный кризис.

Меркель пообещала сделать выводы после теракта в Берлине. Правительство намерено увеличить персонал полиции. Временный контроль на внутренних относительно Шенгена границах Германии продлевается, по заявлению министра внутренних дел Томаса де Мезьера, «на многие месяцы».

Предусматривается рассмотрение заявлений на статус беженцев граждан из «безопасных стран» по ускоренной процедуре. Аналогичным образом должна осуществляться и их депортация. В качестве «безопасной страны», например, рассматривается тот же Тунис, из которого вышли недавние «автомобильные» террористы в Ницце и Берлине. Немецкие консерваторы предлагают жестче подходить к подлежащим депортации беженцам. Подозрительных предлагают держать под стражей — всего около четырех недель до момента высылки. Уже предложено отменить право судебной апелляции на решение о депортации.

Из более затратных мер противники нынешней миграционной политики предлагают создать на границах Германии специальные миграционные центры по образцу транзитных зон в аэропортах. В таких обеспеченных специальным персоналом центрах беженцы, пересекшие сухопутную границу, стали бы дожидаться рассмотрения своих заявлений на убежище. Сейчас эти предлагаемые заведения стыдливо называют «специальными учреждениями первичного приема». Но, фактически, речь идет о неких карантинах-накопителях с ограниченным для их временных обитателей пространством.

Из других мер депутаты от ХСС предлагают узаконить тайную слежку за «подозрительными», начиная с четырнадцатилетнего возраста, т. е. — за несовершеннолетними.

Для противодействия террористам собираются расширить практику уличного видеонаблюдения и видеонаблюдения в закрытых общественных местах с последующим долгим хранением видеоматериалов. Министр внутренних дел де Мезьер ратует за установку неких «смарт-камер», способных распознавать лица потенциальных преступников и считывать номера подозрительных автомобилей, хотя на практике речь идет о специальном программном обеспечении, которое давно уже задействовано в видеонаблюдении западных спецслужб.

Таким образом, «чудный новый мир» тотальной электронной слежки за интернетом и сотовыми телефонами в Германии предлагают связать с видеонаблюдением, работающим в режиме реального времени. По результатам социологических опросов 60% германских граждан одобряют расширение подобного рода фоновой слежки. В ситуации угрозы сетевого терроризма, исходящая от государства угроза столь любимым немецкими гражданами «персональным данным» не встречает должного общественного сопротивления. Создается впечатление, что под предлогом борьбы с терроризмом систему тотального контроля за гражданами Германии планируется усложнить.

EADaily