Россию превращают в мусорную газовую камеру - «Недвижимость»

В настоящее время в сфере обращения с отходами сложилась критическая ситуация. По информации главы Комитета по реформированию отрасли обращения с отходами «ОПОРЫ РОССИИ» Полины Вергун, лишь 5% отходов подлежат переработке, 10% попадают на объекты, отвечающие экологическим требованиям, а 85% поступают на несанкционированные свалки. Руководитель Центра экономической политики и бизнеса, эксперт по вопросам коррупции, доктор экономических наук Елена Румянцева оперирует еще более печальными данными:

— В докладе, опубликованном Greenрeace в 2017 году, говорится, что только 4% мусора в России перерабатывается (по другим источникам — 7?8%), еще 2% сжигается, а остальные 94% гниют на полигонах и свалках. Ситуация хуже, чем в СССР, и кардинально отличается от той же Швеции, где благодаря тщательной сортировке утилизируется 99% отходов.

Директор по инвестиционным и индустриальным проектам АО «Центр аварийно-спасательных и экологических операций» Ровшан Абдуллаев добавляет:

— Технологии переработки отходов и превращения их во вторичный продукт (рецикл), отсутствуют. Впрочем, как и сами полигоны для приема опасных промышленных отходов. А причина их отсутствия заключается в стоимости строительства. В 2010 году, например, подобный полигон стоил 400 миллионов рублей, а экологический штраф был в разы меньше. Поэтому в сложившихся условиях рынка проще заплатить штраф, чем построить полигон. Также в России сегодня существует и проблема выделения земель под полигоны. А решить ее достаточно трудно в силу целого ряда причин. Тут и отсутствие государственной политики, и слабая система контроля, и отсутствие налогового стимулирования, и низкие штрафы.

«СП» поинтересовалась у экспертов — неужели в России, которая никогда не страдала отсутствием хороших научных «мозгов», инновационных технологий переработки отходов, очистке воды и воздуха от тех же диоксинов и прочих загрязняющих веществ не существует в принципе?

— Существуют, и не один десяток, — ответил проректор по научной работе Дальневосточного федерального университета (ДВФУ), доктор биологических наук, профессор кафедры безопасности жизнедеятельности в техносфере Кирилл Голохваст. — Правда, все они находятся в разной стадии разработки. К примеру, наш ДВФУ ведет совместный проект с ОАО «ДВЗ «Звезда» по постановлению правительства РФ №?218 «Разработка сорбционных технологий, новых эффективных материалов для переработки жидких радиоактивных отходов, содержащих морскую воду, создание опытно-промышленных установок применительно к производственным условиям ОАО «ДВЗ «Звезда». То есть проект предусматривает технологии переработки не только твердых бытовых, но и жидких радиоактивных отходов.

«СП»: — Так если они существуют, почему повсеместно не используются? Их сложно внедрить в производство, ввести в оборот, применить на практике? Они сильно трудозатратны?

— В данном случае «внедрить в производство» для ученого означает найти деньги на «железку», а это намного сложнее, чем придумать эту железку. В целом государством отстроен ряд возможностей — Постановление Правительства №?218, Федеральные целевые программы «Исследования и разработки по приоритетным направлениям развития научно-технологического комплекса России на 2014?2020 гг.» (конкурсы 1.2, 1.3 и 1.4). Есть ряд инициатив Фонда содействия инновациям — СТАРТ, КОММЕРЦИЯ, КООПЕРАЦИЯ, с помощью которых можно воплотить в «железе» научную идею. Но это только первый шаг. Когда нашли деньги, надо понять, где и на каких условиях будет построена ваша установка по переработке мусора или очистке воды. Нужно влезть в муниципальный заказ на вывоз. Но мусорный рынок уже отрегулирован, там есть свои региональные игроки, которым может не понравиться появление нового. Хорошо, если ваш проект заручится поддержкой местных властей, тогда процесс пойдет быстрее.

— Требования к полигонам, — добавляет Полина Вергун, — ужесточились. Те, которые не соответствуют современным требованиям, необходимо либо закрыть, либо реконструировать и привести в соответствие с санитарными и экологическими нормами.
При строительстве большое внимание уделяется противофильтрационному экрану, защищающему почву и грунтовые воды от загрязнения, в проектах закладываются установки по сбору и утилизации биогаза, что предотвращает выброс метана в атмосферный воздух.

Однако после таких экспертных высказываний возникает другой вопрос — если передовые разработки и законодательные требования существуют, что же мешает их эффективно использовать? Почему, например, в Московской области те же коломенские «Воловичи» ежедневно принимают в четыре раза большее количество отходов, чем позволяет их расчетная мощность, но при этом не закрывается и не реконструируется?

Виной тому, уверены эксперты, целый ряд причин. По мнению Кирилла Голохваста это отсутствие технологии и квалифицированного персонала, а также неготовность городской инфраструктуры. Елена Румянцева видит проблему в явной отсталости организации этой сферы деятельности.

— Раздельный сбор мусора и технологии современной переработки отходов, — поясняет она, — обсуждаются уже много лет. Защищаются диссертации, принимаются какие-то важные декларации. На деле же выхлопотать хотя бы установку контейнера для сбора пластиковых бутылок рядом с домом, коль скоро это так важно для предотвращения экологических катастроф, практически нереально. Невольно вспоминаешь забытую многими историю неторопливой отмены в Российской империи позорного для тех времен крепостного права — обсуждали очень много, а отменили на 60 с лишним лет позже, чем во Франции.

С другой стороны она задается вопросом — почему же на низовом уровне реальной заботы о населении, не имеющем яхт и роскошных вилл, творится такой беспредел, что уже по поводу выбросов от сгнившего мусора людям кроме как к главе государства больше и не к кому обратиться, никто больше их не слышит и не замечает?

— Взять недавний выброс свалочного газа, произошедший на полигоне «Ядрово», от которого пострадало несколько десятков человек. На его работу местные жители жаловались целый год, но никто из тех, кому они обращались за помощью, по сути, не захотел им вовремя ее оказывать. То ли из-за некомпетентности, то ли из-за того, что сейчас многие так работают — отмахиваются от реальных бед населения, игнорируя их реальные нужды. Вот если бы запах от мусора коснулся жилья каких-нибудь влиятельных лиц, они незамедлительно протянули бы руку помощи местным жителям, мотивационно помогая в первую очередь лично себе.

Да, признает она, с 2013 года были закрыты 24 из 39 мусорных полигонов Подмосковья, на 2018 год запланировано закрытие еще четырех. Но о механизмах их закрытия достоверно ничего не известно. Не достает серьезных обобщающих данных, свидетельствующих об отсутствии в их работе правонарушений — кто их закрывает, на основании чьих требований, на основании какой нормативно-правовой базы? Эти сведения без участия независимых общественных наблюдателей и СМИ носят исключительно закрытый характер. А должны бы быть открыты для всех, так как люди, проживающие рядом с такими полигонами, должны контролировать ситуацию и знать, что это за объекты находятся рядом с их жильем, какова их безопасность.

При проведении же гласного и независимого контроля, подчеркивает Елена Румянцева, возникают другие вопросы. Например, насколько на мусорных полигонах выполнялись нормативы образования отходов, насколько проявлена в этом бизнесе его теневая сторона — поступление денег мимо кассы, например, в ночное время, или поступление мусора сверх установленных лимитов.

— Если полигон принимает больше мусора, чем это допустимо, естественно, последствия не заставят себя долго ждать, — констатирует она. — А нелегальный бизнес — вот вам и источник быстрого обогащения граждан криминальным путем, потому что у них нет серьезных помех так обогащаться. Россия, как известно, является лидером по росту количества долларовых миллионеров на фоне увеличения числа бедных. Возникает законный вопрос — не криминальный ли это рост так стремительно богатеющих людей? И с каким бизнесом это связано? Например, тем же мусорным полигоном в Балашихе с 2013 года владеют не только физические лица, но и четыре офшора с Сейшельских островов, состав которых засекречен. Хотя на деле финансируют вывоз мусора, платя за это по квитанциям, рядовые граждане.

Компании, занимающиеся этим бизнесом, резюмирует эксперт, имеют доброжелательные отношения с местными властями, арендуя землю под полигоны. Эти-то межличностные отношения коррупционной власти с бизнесом и лежат в основе неэффективного состояния криминальной части российской экономики. Поэтому своевременно выявлять все эти связи — важнейшее звено анализа проявлений неэффективного управления и со стороны правоохранительных органов.

Исправить ситуацию, по мнению специалистов, можно. Причем это не слишком сложно.

— Хотелось бы, — отмечает Елена Румянцева, — больше сведений получать о прибыли и законности ее происхождения на мусорных полигонах. И вообще повышать прозрачность их дальнейшей деятельности. Например, вести реестр этих полигонов с представлением сегодня закрытых для общества сведений о загрузке их мощности, производительности работы, темпах внедрения переработки мусора и прочем. Было бы важно также, хоть это и дополнительный для компаний контроль, привлекать на регулярной основе независимых от этого бизнеса экспертов для забора воздуха на предмет исследования предельно допустимых концентраций (ПДК) вредных веществ в нем.

— При должном подходе и соблюдении технологии, — обращает внимание Кирилл Голохваст, — в центре города может стоять хоть атомная станция. Однако экомониторинг в России почти отсутствует. Я не говорю про отчеты, которые могут подаваться в вышестоящие органы, они никак не влияют на то, что происходит (и проблемы в Волоколамске это еще раз подчеркнули). Нет системы постоянного онлайн-мониторинга городов России по составу нано- и микрочастиц в атмосфере. Ведь те же наночастицы сажи и токсичных металлов намного опаснее, чем вредные газы в атмосфере. Но мероприятий по снижению этого вреда нет. В нашем университете мы, например, выяснили, что листья деревьев отдельных пород хорошо сорбируют на своей поверхности эти самые наночастицы. Если ввести государственное мышление в посадку таких деревьев в городах, то мы в разы снизим вред, наносимый экологии и человеку автотранспортом и промышленностью.

Однако практика показывает, что повлиять на это самое государственное мышление и направить его в нужное, правильное русло, можно только через критические ситуации. Относительно того же Волоколамска и районные, и областные власти «зачесались» лишь тогда, когда серьезно пострадали дети. О появлении на коломенском полигоне каких-то «голландских специалистов» начальство городского округа заговорило только тогда, когда местные жители в течение четырех суток стояли (и продолжают стоять до настоящего времени) живым щитом на пути мусоровозов с московскими номерами. К чему могут привести растущие как грибы после дождя по всему Подмосковью очаги сопротивления «мусорному беспределу», учитывая, что народ уже доведен до точки кипения? Едва ли ответ на этот вопрос придется долго искать.

Проблемы экологии: Глава Волоколамского района уволен на фоне скандала с мусорным полигоном

Борьба с коррупцией: Главного полицейского Нефтеюганска уличили в «крышевании» бизнесмена