Спор вокруг петербургского храма - «Наука»

Была пятница, 13 число, шесть вечера, и в парке напротив петербургского храма святого Исаакия около тысячи протестующих кутались в пальто. Дул порывистый ветер, и от дверей храма за ними мрачно наблюдали трое мужчин в казачьей форме. Так на прошлой неделе проходил наспех организованный протест против решения петербургского губернатора Георгия Полтавченко передать Исаакиевский собор Русской православной церкви. Собор, который является второй по величине после московского Храма Христа Спасителя православной церковной постройкой, вплоть до прошлой недели принадлежал государству. Еще со времен Советского Союза там располагался музей, хотя в храме ежедневно проходили богослужения. Нынешние споры и протесты отдаленно напоминают подобного рода дискуссию в Чехии о том, кому принадлежит собор святого Вита. Православие застряло в Темных веках Bloomberg16.06.2016Появится ли православная империя? Aktualne.cz22.04.2015РПЦ создает «священный союз» с Кремлем 21.11.2015 Следующая волна репрессий прокатилась во времена Хрущева в 1959-1961 годах. По оценкам, за эти два года было уничтожено больше храмов, чем до войны. Когда в 1987 году началась перестройка, во всем Советском Союзе действовали всего 6893 православных храма. Постепенный развал Советского Союза возродил в людях интерес к религии. Издавались десятки книг, духовенство выступало по телевидению, возрождались полуразрушенные храмы и строились новые. «Это был естественный процесс. Государство помогало, скажем, в возвращении строений, но не стремилось вовлечь церковь в создание некой новой идеологии», — вспоминает 90-е годы политолог и публицист Александр Морозов, который в то время работал в журнале московского патриархата. Новый царь и новые придворные По словам Морозова, все изменилось приблизительно в 2009 году, уже при новом патриархе Кирилле, который тогда сменил своего предшественника Алексия II. «Кирилл слишком любит власть, любит чувствовать свою значимость, поэтому его и тянет к государству», — считает Александр Морозов. При новом патриархе начала формироваться новая идеология. «Прежде всего, среди представителей силовых структур популярностью пользуется своего рода псевдомонархизм, в котором Владимир Путин воспринимается как царь, а они считают себя новой служебной аристократией со всеми вытекающими привилегиями», — пишут журналист Андрей Солдатов и Ирина Бороган в книге «Новая аристократия: восстановление полицейского государства», изданной шесть лет назад. Иногда проявления новой идеологии весьма эклектичны. «Недавно я побывал у одного сотрудника ФСБ, и у него в рабочем кабинете, помимо портрета президента, висит еще икона и портрет основателя ЧК Феликса Дзержинского, а на противоположной стороне — изображение последнего царя Николая II», — недоумевает один чешский предприниматель, который попросил не публиковать его имени. Губернатор Санкт-Петербурга Георгий Полтавченко, который теперь отдал распоряжение передать Исаакиевский храм РПЦ, относится к высокопоставленным представителям так называемого консервативно-православного крыла в Кремле. С 1979 года он работал в КГБ тогда в Ленинграде, где и познакомился с будущим президентом Путиным. Однако сегодня Полтавченко, прежде всего, гордится семью орденами от Русской православной церкви. Кроме того, многие годы он посещает «монашескую республику» на греческом острове Афон. И все же немногословный губернатор не завоевал сердец петербуржцев. «Он производит впечатление очень холодного человека и идет навстречу только крупному бизнесу. Я бы сказал, что протест против передачи Исаакиевского собора церкви связан, в первую очередь, с неприятием губернатора», — объясняет Александр Морозов. В последнее время Полтавченко предпочитает не ходить на футбольные матчи «Зенита» в Санкт-Петербурге после того, как несколько лет назад почти весь стадион его освистал. В кулуарах ходят слухи, что в этом году он покинет губернаторское кресло, так что передача храма церкви — это своеобразный прощальный подарок. Протесты против смены владельца петербургского собора, скорее всего, не продлятся долго, тем более что климатические условия петербургской зимы не способствуют уличным демонстрациям. Споры же о современной православной церкви, несомненно, продолжатся. Бедная или богатая церковь «Поведение патриархата, то, как он подчеркивает важность церкви, идет вразрез с традициями русского православия. Оно было в значительной степени монашеским, народным и бедным, и такими были и проповедуемые ценности. Поэтому люди крайне остро реагируют на любые имущественные притязания патриархата. Они думали, что место священнослужителей — в работе с бедными, в тюрьмах и прочем. Да, это делается, но люди скорее замечают часы патриарха за несколько миллионов рублей, чем мелкую работу какого-нибудь попа», — разъясняет Александр Морозов. Эта дискуссия напоминает одну из важнейших споров русского православия между так называемыми нестяжателями и иосифлянами в конце XV века. Если упростить, то этот спор был о том, должна ли у монастырей быть собственность или нет. Первые (нестяжатели) утверждали, что управление хозяйством и владение крестьянами подвергает церковь излишнему искушению, а их противники настаивали, что в этом нет ничего плохого. Победили иосифляне, и на несколько столетий об этом споре забыли. Он возобновился в конце XIX века в среде русских историков: либеральная их часть поддерживала аскетичных монахов как своих собственных предшественников, а консерваторы, напротив, осуждали их как еретиков, которые разлагают церковь изнутри. Собственно говоря, спор был частью дискуссии между так называемыми славянофилами и западниками. Как видно даже на примере современного спора вокруг петербургского Исаакиевского собора, дискуссия продолжается поныне и предлогом может послужить что угодно, в том числе кажущийся очевидным факт, что храм должен принадлежать церкви. Подписывайтесь на наш канал в Telegram! Ежедневно вечером вам будет приходить подборка самых ярких и интересных переводов ИноСМИ за день. Найдите в контактах @inosmichannel и добавьте его к себе в контакты или, предварительно зарегистрировавшись, перейдите на страницу канала.