Почему народ всегда не тот. Борис Акунин и демократия - «Общество»

Борис Акунин, как довольно известный медиа-деятель и любитель рассуждений на исторические и социальные темы, не может не обнаруживать своих взглядов в своих же сочинениях. Открываем его роман «Турецкий гамбит», читаем: «Я, Варвара Андреевна, вообще противник д-демократии. – (Сказал и покраснел). – один человек изначально не равен другому, и тут уж ничего не поделаешь. Демократия ущемляет в правах тех, кто умнее, т-талантливее, работоспособнее, ставит их в зависимость от тупой воли глупых, бездарных и ленивых, п-потому что таковых в обществе всегда больше. Пусть наши с вами соотечественники сначала отучатся от свинства и заслужат право носить звание г-гражданина, а уж тогда можно будет и о парламенте подумать». Может быть, герой, которому эта фраза принадлежит, мысли автора и не отражает. Не знаем. Возможно, сам Борис Акунин разделяет совершенно противоположные взгляды. Но в контексте его насмешливого отношения к главной героине (которая, между прочим, выступает за равноправие и разумное общественное устройство) будем и его считать «вообще противником демократии». С чем спорить не приходится, так это с тем, что демократия означает власть большинства. Действительно, мнение тех, кого меньше, не спешат быть учтенными. По сути, демократия вообще – это форма диктатуры. Диктатуры, как навязывания одной группой людей своей воли другой группе: большинство диктует свою волю всему обществу. В этом отношении демократия есть то же подавление, что и царская власть. Но в чем несправедливость демократии? Несправедливость, пишет Акунин, в том, что большинство никак не может «отучиться от свинства», а их власть означала бы подавление самых лучших и самых талантливых - совести нации. Типичный либерализм: мы за демократию, но народ не тот. Можно ли что-то сделать, чтобы народ встал на уровень выше, заслужил (видимо у самых лучших заслужил) это самое право называться гражданином? Тут нам разводят руками: такова жизнь, один человек «изначально не равен другому». Но изначально ли вообще неравенство? Кто-то рождается сразу умным, а кто-то глупым? Биологи, например, не знают ни гена глупости, ни гена ума, ни гена жадности, ни какого-либо другого гена, несмотря на все попытки крупных ученых их отыскать. Скажут, что это такой высший закон общества – столько-то талантливых, а столько-то бездарных. Ничего в этом объяснении нет, кроме идеализма. Если последовательно развивать эту мысль, то придется признать существование высшей неизменной идеи общества, которая, выражаясь в действительности, дает нам соотношение: столько-то таких, столько-то других. Но это мистификация, служащая для того, чтобы просто сказать: «так есть и так всегда будет». Общественные науки идут другим путём. Развитие человека, развитие всякого живого существа определяется обстоятельствами его жизни. Человек – продукт окружающих его условий. То, каким будет человек, зависит от его воспитания, социальной обстановки, круга общения. Общественное бытие определяет общественное сознание. Почему же большинство оказывается таким «глупым», таким «бездарным и ленивым»? Посмотрим на Российскую Империю XIX века. Именно в такой исторической обстановке действуют герои романа. Определимся с большинством. Большинство населения Российской Империи – крестьянство. Допустим, что все крестьяне или часть их наконец-то решила стать культурными и образованными. Для начала, пусть они захотят стать грамотными – казалось бы, простейшая задача. Но тут то и возникает первая проблема – отсутствие на селе учебных заведений. Сами крестьяне не знают, как организовать систему образования, не имеют представления о том, что и как необходимо преподавать, а самое главное – не располагают достаточным количеством денежных средств. Располагает финансами и учеными знаниями небольшой процент богатых и образованных. Каждый день у них на столе хлеб, который нашими крестьянами был произведен. Проще говоря, эти граждане эксплуатируют крестьян. Но лучшие люди не сильно спешат решать проблемы своих кормильцев, и лишь единицы из числа образованной прослойки готовы работать на благо народа. Их, естественно, оказывается недостаточно, потому что создание с нуля системы всеобщего образования – задача, требующая слаженной работы и напряжения сил всего общества. В самом начале рассуждения о крестьянах, мы сделали серьезное допущение: представили, что крестьяне сами взялись за свое развитие. Но и такая предпосылка на деле ошибочна: сознание не может само из себя рождать мысли и желания. Факту воли всегда предшествует определенный толчок из внешней среды или мысль, которая также в свою очередь возникла из какого-либо внешнего обстоятельства. Условия жизни крестьян таковы, что для своего выживания и обеспечения богатства помещика, они должны с утра и до самого вечера заниматься тяжелым физическим трудом. Свободного времени для саморазвития нет. Силы остаются только на то, чтобы напиться с горя и уснуть в стоге сена. А учитывая тот факт, что в деревне нет необходимости в особенных, отвлеченных от сельского хозяйства, знаниях, самому стремлению к саморазвитию взяться неоткуда. И это только одна сторона дела – ликвидация неграмотности. Ясно, что самостоятельно крестьянство это дело с места не сдвинет. Занимательный получается вывод: необходимость подавлении меньшинством большинства объясняется следствием этого подавления – «свинством» большинства, которое возникает только при известном общественном устройстве. Ждать можно бесконечно. И это верно не только для Российской Империи. В любой момент времени любой народ всегда оказывается «не тем». И он в представлении либералов таким всегда и будет, поскольку объективно существует экономическое (а значит и социальное) неравенство. Преодоление существующих противоречий возможно только через ликвидацию различий между городом и деревней, между людьми физического и людьми умственного труда. Но этим занимались всякие большевики. Остальным можно расслабиться, заказать себе чашечку кофе и наслаждаться сознанием того, что ты цвет нации – элита. И пусть тот, кто поднёс кофе, еще постарается заслужить особенное право называться гражданином.