Судьбу союза России и Китая определят США - «Военные действия»

Сценарий, который больше других должен вызывать озабоченность сотрудников американских органов военного планирования, заключается в мрачной, но все еще редко обсуждаемой возможности того, что Китай и Россия одновременно вступят в вооруженный конфликт против США. Об этом пишет в статье для журнала The National Interest доцент Китайского института морских исследований (CMSI) при американском Военно-морском колледже в Ньюпорте Лайл Голдстайн. Хотя поодиночке Москва и Пекин недостаточно сильны, чтобы идти нога в ногу с Вашингтоном в условиях длительной войны с высокой интенсивностью боевых действий, их слаженные совместные усилия, безусловно, могли бы создать сверхдержаве серьезные проблемы. Подобный сценарий воспринимается как крайне маловероятный, но мир изменился, и доказательства того, что Москва и Пекин становятся с каждым днем все ближе, очевидны, замечает аналитик. — Среди последних примеров их геостратегического объединения можно назвать многочисленную китайскую делегацию на недавней российской арктической конференции в Архангельске, все более активную поддержку России в Сирии со стороны Китая, а также категорические возражения обеих стран против развертывания Америкой противоракетных комплексов THAAD в Южной Корее, — констатирует сотрудник CMSI, отмечая при этом «удивительную откровенность», с которой стратеги Пекина обсуждают будущее долгосрочной политики Китая по отказу от союзов. По мнению Лайла Голдстайна, китайский взгляд на формирование альянсов хорошо отражен в опубликованной ранее изданием Chinese Foreign Policy статье «Заключить ли союз с Китаем? Национальные интересы России и вероятность китайско-российского альянса». Там отмечается, что, с одной стороны, потенциал китайско-российского альянса мог бы стать революционной стратегией и «эффективным инструментом» борьбы с «американским давлением». С другой — такой альянс будут рассматривать не как защитную реакцию, а как наступательную операцию и агрессивный шаг. — Постоянная военная слабость Китая является препятствием на пути к созданию альянса с Россией ввиду того, что Москва, возможно, не рассматривают Пекин в качестве достаточно эффективного партнера, — делает вывод Лайл Голдстайн. — Тем не менее, китайский автор на удивление недвусмысленно указывает на то, что в гипотетическом альянсе старшим партнером будет именно Пекин, во многом благодаря своему экономическому весу. Насколько тезисы американского и китайского экспертов стыкуются с мнениями российских аналитиков? Заместитель директора Института политического и военного анализа Александр Храмчихин обращает внимание на очевидную сп-ость тезиса о военной слабости Китая. — На самом деле, крайне сложно с уверенностью сказать, кто в треугольнике Вашингтон-Москва-Пекин слабее, а кто сильнее. Военные потенциалы трех стран примерно равны, просто каждый игрок сильнее в чем-то своем. А в остальном тезисы данной статьи — это достаточно теоретизированные рассуждения. «СП»: — На ваш взгляд, верно подмечены тенденции, которые будут или могу быть воплощены в реальность? — Китай всегда подчеркивал, что никакого военного союза с Россией быть не может, а Россия хотя и не явно, но ничего не имела против такого союза. Но два-три года назад ситуация изменилась на противоположную — и теперь уже Пекин начал, хоть и не совсем явно, но напрашиваться на союз с Москвой, которая, теперь начала этого избегать. Насколько я понимаю, у нас небезосновательно опасаются, что в этом альянсе Россия, мягко говоря, будет не главной и что это будет иметь серьезные последствия. «СП»: — Насколько вероятен сценарий, что Китай по мере смещения фокуса США в Азиатско-Тихоокеанский регион будет стремиться к более тесному сотрудничеству с Россией? Еще до избрания Трампа на пост президента аналитики Пентагона говорили о том, что если в 2013 году в АТР находился 51 корабль ВМС США, то к 2020 году их число должно увеличится до 67. — Несмотря на ряд озвученных Пентагоном мероприятий военного характера, пока реального смещения американского центра силы в АТР не происходит. Поэтому все будет зависеть от того, насколько сильно Соединенные Штаты будут давить как на КНР, так и на Россию. Все-таки надо признавать, что отношения Россия и Китая определяются действиями США. При этом в силу экономической мощи Китая Америке выгоднее сотрудничать с ним, а не с Россией. Но что будет делать Вашингтон, сказать сложно, учитывая очевидную специфику Трампа. А так ему, конечно, выгоднее развивать отношения с КНР. Более того, я думаю, что сама логика событий снесет США в сторону Китая. Но если в Америке будут предпринимать жесткие действия, направленные на ограничение влияния Китая, то, соответственно, это будет подталкивать Пекин в сторону Москвы или навстречу друг другу, если давление будет осуществляться сразу и на Китай, и на Россию. «СП»: — Есть мнения, что Соединенные Штаты будут пытаться перекрыть транспортные артерии, тот же Малаккский пролив, в акватории которого они уже проводили масштабные совместные учения с ВМС Филиппин, Сингапура, Малайзии, Таиланда, Индонезии и Брунея. А КНР для выхода из «малаккского тупика» уже вынуждена искать альтернативные пути транспортировки углеводородного сырья. — Я не очень понимаю, как можно в мирное время перекрыть транспортные пути. Подобные оценки ситуации достаточно часто встречаются, но на мой взгляд, — это набор лозунгов. Политолог Аждар Куртов считает, что тезис о «военной слабости» КНР имеет отношение к флоту. — Однако в то же время КНР быстрыми темпами строит свои Военно-морские силы, на днях на воду был спущен второй авианосец. Впрочем, пока на море она довольно ощутимо отстает от США. Да и вообще исторически Китай не был силен во флоте, за исключением периода в XV веке, который закончился тем, что по приказу нового императора корабли были сожжены. Поэтому за Поднебесной особо не числятся крупные географические открытия и серьезные морские баталии. Только в последнее время страна стремительно строит корабли разных классов, чтобы в будущем на равных конкурировать с США по мощи ВМС. На мой взгляд, также именно поэтому Пекин активно развивает проекты совместного строительства «Экономического пояса Шелкового пути» и «Морского Шелкового пути 21-го века», чтобы в случае политической и военной напряженности, которая определенным образом может сказаться на традиционных морских маршрутах доставки грузов, иметь альтернативные варианты. При этом, исключая ракетное вооружение, КНР имеет мощные сухопутные и десантные силы, многочисленную авиацию и довольно неплохие системы ПВО. В общем, тезис в обсуждаемой статье о том, что Китай медленно развивает свои ВС и в этом смысле вряд ли представляет интерес для России, конечно, не верен. Я бы сказал, что Россия в первую очередь рассматривает Китай как своего соседа, что по определению говорит о приоритетном направлении сотрудничества, как в области политики, так и экономики. И уже на третьем месте идет военное взаимодействие между обеими странами. Что и говорить, экономические проблемы России известны, а КНР — это рынок сбыта энергоносителей, определенной номенклатуры товаров, а также эта страна — перспективный партнер в плане реализации возможной кооперации для совместного выпуска продукции глубокой степени переработки и товаров с высокой добавленной стоимостью. «СП»: — На ваш взгляд, в будущем события могут подтолкнуть Китай и Россию к более тесному сотрудничеству по военной линии? — Военный союз создается сторонами, которые обоюдно желают подобной интеграции. Но я как не видел, так и не вижу желания, в первую очередь Пекина, создавать какие-то объединения и брать на себя обязательства вступления в конфликт, если это не соответствует нынешним приоритетам государства. В этом смысле все размышления по поводу того, как Россия и Китай вместе могут противостоять США, — всего лишь политические фантазии. Кроме того, пока США не демонстрируют готовность по-настоящему ограничивать влияние Китая в регионе и в мире в целом. Предпринимаются пытаются противостояния на экономическом поле, но вовсе не на военном. Также напомню, что изначально Шанхайская организация сотрудничества возникла как структура, которая должна была решать, в том числе проблемы, безопасности. А военный альянс легче сформировать в рамках ШОС, чем в рамках двусторонних отношений. Однако какой-либо реальной тенденции к военному сотрудничеству в рамках этой интеграционной группировки также не наблюдается.