Ртуть Донбасса. Часть 1. Открытие инженера Миненкова - «Военные действия»

Открытие залежей ртутной руды в донецких степях имело стратегическое значение для страны и произвело в Российской империи настоящий фурор. До начала промышленной добычи ртути в донецких степях ртуть для промышленности Российской империи приходилось возить из-за границы. Дело в том, что месторождений богатых ртутных руд в мире не так уж и много. Самым значительным является Альмаден возле одноименного испанского города в Новой Кастилии. Тут добыча ведется свыше двух тысячелетий. Второе по величине запасов месторождение находится в Монте-Амиата в Италии. Его разработку вели еще древние греки, а после них римляне. Другие месторождения находятся в Идрии (Словения), Нью-Альмадене (Новый Рудник, США), Хайдаркане («Большой рудник», Киргизия), в Мексике, Алжире и ряде других стран.
Сегодня мы начинаем публикацию серии статей об истории добычи ртути в Донбассе. Вначале расскажем то том, как было найдено месторождение ртути на Донбассе и зарождалась промышленная добыча.

Открытие инженера Миненкова

Уже более сотни лет после особенно разорительного набега степняков в январе 1769 года не топтали крымские и ногайские кони широкое раздолье Дикой степи, не поднимался дым сигнальных костров запорожцев на древних курганах и на вышках сторожевых постов у редутов гусар-пикинеров Девятой Роты Бахмутского полка Славяносербии. Вместо них по косогорам стали появляться загоны для овец. Возникают воинские слободы Зайцево, Железная Балка, чуть позже выселки — Никитовка, Щербиновка, Нелеповка, Терловатое, Гурты… Новоселы занялись распашкой целины. Холмы и долины пометили с запада на восток до Чернухинского урочища и дальше до самого Дона проселочные дороги, названные в этих местах шляхами. Потом протянулись они и к югу до Азовского моря. По ним чумаки везли деготь, поташ, горшки, добытый в шахтах-дудках кузнечный уголь, прочую ходовую утварь и товары, а в обратном направлении от приморских греков рыбу, черепицу, добротную посуду, ремесленные изделия. В конце шестидесятых годов XIX века (23 декабря 1869 года по старому стилю) по проложенной чугунке прогромыхал к югу самобег — паровая машина с вагонами. Железный зверь разбудил лязгом и ревом всю округу. Один за другим возводятся копры капитальных Корсуньских угольных копей с механическими подъемниками. Рядом с ними потянулись к небу высокие кирпичные трубы. Наступил период промышленных преобразований.
В 1877 году возле села Железного Общество Южнорусской Каменноугольной Промышленности основало Чегарскую копь. (И. Тиме. «Очерк современного состояния горнозаводского дела в Донецком бассейне», С.-П., 1889, с. 103.). На должность управляющего правление Общества пригласило недавнего выпускника Горного института Аркадия Васильевича Миненкова. Молодой инженер с увлечением принялся за дело и сумел довести производительность шахты до полутора миллионов пудов угля в год. (Там же, с. 103.). Однако в полной мере его талант и организаторские способности проявились на другом поприще — в исследовании и освоении Никитского ртутного месторождения.
Повторное после древних рудознатцев открытие залежи киновари произошло совершенно случайно. Вот как изложил это событие сын великого русского писателя Сергей Львович Толстой, побывавший по совету выдающегося химика Д. И. Менделеева на ртутном руднике летом 1888 года: «Однажды инженер Миненков, ища уголь в Донецком крае, увидел в одном селе вкрапленную в каменные стены заборов красную киноварь. Осведомившись, откуда взят этот камень, он нашел место, где были заметны следы каких-то древних раскопок». (С. Л. Толстой. «Очерки былого», Гос. изд. худ. л-ры, 1956, с. 167.).
Произошло это событие в 1879 году. Аркадий Васильевич внимательно осмотрел бугристые скопления каменистых обломков серого и бурого песчаника. Вспоминая через два года свою удачу, он писал в № 6 «Южнорусского горного листка»:
«По рассказам их (старожилов — Авт.) места эти, издавна известные им под названием «Дробные камушки», были прежде значительно больше в вышину и содержали гораздо больше крупного камня, который по мере надобности отбирался ими и много лет давал таким образом окрестным жителям готовый материал для построек, и не только для себя но впоследствии, как, например, при постройке Азовской дороги, служил даже предметом поставок более крупной камня для построек и более мелкого для балласта, что вполне подтверждается тем, что и теперь можно наблюдать на вымостке товарной платформы на ст. Никитовке, куски песчаника с примазками и вкрапленностями киновари».

А. В. Миненков внимательно исследовал окружающую местность и обнаружил между балкой Сторчевой и верховьями балки Железной три выхода ртутных руд к земной поверхности. Разведочные шурфы до шести саженей дали обнадеживающие результаты. Вскоре Аркадий Васильевич убедился, что здесь уже добывалась киноварь и плавился метал древними рудокопами. Примечательным выглядело то обстоятельство, что первые добытчики рудоносного кварцевого песчаника вели работы только по жилам с самым богатым содержанием киновари. А. Миненков провел отборку и испытание образцов добытой руды из четвертого шурфа, пройденного в верховьях балки Сторчевой. Прокаленные штуфы (для обжига первоначально взяли четыре фунта руды среднего содержания прямо в кусках) в примитивном приспособлении — железной реторте с трубчатым отводом через слой холодной воды — дали полфунта чистой ртути, то есть 12,5 % выхода металла. Между прочим, извлеченные из реторты остатки представляли пористую массу породы, сходную с обнаруженной на месторождении у места старых работ. Огарки так же легко дробились и рассыпались в песок. («Южнорусский горный листок», № 67 за 1981 год, с. 117-118.).
Зима прервала начатые изыскания. Они возобновлялись лишь в летние месяцы. Особенно интенсивно велась разведка в 1882 и 1883 годах. Кроме новых шурфов, были пройдены три вертикальные шахты. Миненков предпринимает попытки отыскать коренное месторождение. Однако в первой шахте на глубине в пять саженей сильный приток воды крайне осложнил дальнейшую проходку. Справиться с ним обычным ручным воротом с бадьями не удалось. Вторую шахту прошли до глубины восьми с половиной саженей. Встретили такое же обилие почвенных вод. Тогда Аркадий Васильевич решил исследовать рудное тело квершлагом от устья ствола в лежачий бок породы. Успех! Песчаник содержал чистую кристаллическую киноварь, причем мощность жилы достигла более четырех метров. («Южнорусский горный листок», № 87 за 1984 год, с. 1020.). Таким же образом был обнаружен рудосодержащий пласт и в третьей шахте. Случались большие удачи и в других местах. Однажды удалось выйти на рудные залежи, «которыя представляють собою правильно пластующуюся толщу песчаника брекчіевиднаго сложенія в 2,25 сажени_мощности, по всей своей массе проникнутаго киноварью вь разнообразныхь формахъ ея проявления оть тонкихъ землистыхъ налетовь до крупнозернистыхь или кристаллическихъ вкрапленностей и плотныхъ кристаллическихъ штуфовь чистой киновари, сь содержаніемь вь этихъ последнихь до 80 % металла». («Южнорусский горный листок», № 87 за 1984 год, с. 1021.).
В 1881 году поисками рудных залежей занимались так-же инженеры И. Кондратович и Г. Яковлев, но их успехи оказались скромнее. (Там же, с. 1022, 1023.).
Определение содержания ртути велось уже в ретортных печах с флюсом, а затем и в непрерывно действующей шахтной печи системы Генера. (Там же, с. 1023.). Последняя выплавила пять пудов металла, что составило лишь четвертую часть возможного выхода в связи с большими потерями из-за несовершенной кладки стенок, перекрытий и камер. Контрольный анализ образцов руд в химической лаборатории Харьковского университета, проведенный под руководством магистра фармации А. Д. Чирикова, дал вполне удовлетворительные результаты от 1,5—7 % в необогащенной руде до 62-79 % в промытых штуфах. («Южнорусский горный листок», № 87 за 1987 год, с. 1024.) Изыскания убедили А. В. Миненкова в значительном территориальном простирании залежей и достаточных запасах минерала, а опытная проверка качества киновари позволила сделать оптимистический вывод о целесообразности эксплуатации месторождения. Аркадий Васильевич указал на возможность получения по меньшей мере пять десяти тысяч пудов «живого серебра». (Там же, с. 1025.).
Однако открытие горного инженера не вызвало в научных и деловых кругах ни энтузиазма, ни поддержки. Более того, нашлось немало скептиков и недоброжелателей, за спиной которых стояли представители заграничных поставщиков ртути.
Один из ближайших сотрудников А. Миненкова по ртутному производству А.А. Шепелев («Старый горняк») с горечью констатировал, что основоположнику ртутного производства в нашей стране надо было уп-о «... трактовать о разработке ртутной руды и выплавки из нее ртути, т.е. о деле совершенно новом, не виданном еще в России. Много, конечно, пришлось перенести невзгод Аркадию Васильевичу на этом пути: не встретил он сочувствия ни в научно-авторских кругах, ни среди своих товарищей-инженеров, ставивших ему препятствия». («Известия Общества штейгеров», 1912 год, № 1, с. 57-58.).
Признание пришло значительно позже, когда он за заслуги в горной промышленности был избран почетным членом Общества штейгеров. В 1912 году научная общественность торжественно отметила сорокалетний юбилей деятельности А. В. Миненкова на поприще горного дела. Первооткрывателю месторождения и практику был преподнесен в роскошной серебряной папке поздравительный благодарственный адрес, а знаменитый «поэт от геологии» Леонид Иванович Лутугин прислал волнующую телеграмму со словами: «Горячо приветствую дорогого Аркадия Васильевича — основоположника русской ртутной промышленности».
Исследования неутомимого инженера открывали возможность использования естественных богатств Никитовского месторождения киновари в интересах своей страны.

Первая ртуть

Для организации разработки месторождения киновари требовались значительные капиталовложения. А. В. Миненков попытался создать Товарищество для устройства рудника и завода и привлечения в него угольных магнатов. Однако неизведанное дело отпугивало их. Одни шахтовладельцы отнеслись к предложению отрицательно с самого начала, другие обещали лишь незначительные субсидии. Их явно недоставало для задуманного предприятия. Через два-три года даже наиболее решительные компаньоны отказались от финансирования работ. В начале 1885 года Аркадий Васильевич вынужден был обратиться к влиятельному в горнопромышленных кругах инженеру Александру Андреевичу Ауэрбаху, который к тому времени располагал определенными денежными накоплениями. Выехав на место и лично убедившись в перспективности ртутного производства, Ауэрбах заключил с крестьянами села Зайцево договор на тридцатилетнюю аренду земельного участка в тридцать десятин для возведения рудника, заводских корпусов, рудоразборной фабрики и жилых помещений.
А. Ауэрбах пользовался симпатиями среди владельцев свободного капитала и сумел убедить их вложить средства в дело, сулящее немалую прибыль. Одной из первых внесла пай супруга влиятельного государственного сановника статс-секретаря А. А. Половцова. Вслед за ней предложили свои суммы В. Я. Евдокимов, И. Ф. Досс и известный адвокат и правовед В. Д. Стасов. Так составилось объединение на вере «Товарищество ртутного производства А. Ауэрбаха и Ко». В начале 1886 года А. Ауэрбах вместе с А. Миненковым отправились для ознакомления с ртутным производством в Идрию, входившую тогда в состав Австрии и Альмаден (Испания). Расположенный у подножья лесистой горы с живописными холмами и долинами идрийский рудник производил удручающее впечатление. Эту картину дополняла старинная штольня XVI века и шахтные печи, работавшие с перерывами с 1715 года. Обожженные руды сбрасывались прямо в реку Идрицу, убивая в ней все живое. Оба инженера внимательно изучали все звенья полного производственного цикла от горных работ до разливки ртути и отправки ее потребителям. Затем Ауэрбах и Миненков побывали в Альмадене. Город и в самом деле вырос и расположился над рудником у знаменитого замка ХІІ века. Будто в насмешку, пластам присвоили здесь имена святых — «Сан-Педро», «Сан-Николас», «Сан-Франциско»,— которые и должны были покровительствовать людям, вгрызающимся в толщу горы Сьерра-Морена. Изучая технологические процессы, организаторы ртутного дела в России на личном опыте убедились в пагубном воздействии на здоровье тружеников вредных паров.

Акционерное общество «Ртутное дело А. Ауэрбаха и Ко»
После возвращения в Россию Ауэрбах и Миненков завершили составление проекта. К этому времени к месту строительства уже было подвезено достаточное количество дикого камня, обожженного кирпича, извести, цемента, леса, кровли. Сравнительно легко и по низкой цене удалось решить проблему рабочей силы за счет местного населения и приходящих на заработки крестьян центральных губерний империи. С весны составились бригады землекопов, каменщиков, плотников, футеровщиков. Мастеровым предоставили право по собственному усмотрению подбирать подсобных рабочих.
В конце апреля 1886 года началось сооружение производственных зданий, бараков, казарм, а также домов для управляющего и служащих. («Горнозаводский листок», № 4 за 1888 год, с. 49.).

Образцы киновари с Никитовского месторождения. Карьер Полукупол Новый
Полным ходом шла проходка шахт № 1 и № 3 с горизонтами 7 и 14 саженей и выдача руды конными воротами в бадьях. Предварительная отборка ее на месте добычи не производилась. Строилась и капитальная шахта «София» с горизонтом в двадцать саженей с перспективой пересечения рудного пласта на глубине сорока, а затем и восьмидесяти саженей. На этой же шахте устанавливалась 40сильная паровая машина для откачки подземных вод (140 тысяч ведер в сутки) и 50-сильная рудоподъемная машина, заказанная у московских владельцев фирмы братьев Бромлей. Ствол шахты закрепляли дубовыми пластинами — брусьями толщиной в 13 сантиметров. Одновременно велись работы по открытию шахты № 4 в качестве резервной. Общая производительность рудника должна была обеспечить годичную выплавку четырех тысяч пудов ртути (около 65 тонн), т. е. равняться тогдашнему ввозу ее из-за границы.
Поскольку в районе сооружаемого завода не имелось рек или других водоемов и, следовательно, вода представляла важный дефицит, производственные нужды в ее потреблении предусматривалось обеспечивать за счет откачанных из шахт рудничных вод в большой искусственный пруд. Такое инженерное решение оказалось весьма удачным и экономичным.
Самым сложным сооружением являлся завод. Первые две отражательные печи, заключенные в чугунный панцирь, как и предполагалось, были возведены несколько ранее намеченного срока. После просушки и отладки они оказались вполне пригодными для эксплуатации.
Ауэрбах не отличался глубокой религиозностью, но обычай освящения нового предприятия обставил довольно торжественно и пышно, чтобы об этом долго помнила вся округа. Под звуки церковного хора, нанятого у зайцевского прихода, на всех шахтных копрах и на заводских воротах водрузили иконы с ликами святых великомучеников. После главного молебна у плавильных печей участникам стройки преподнесли по стопке водки, а присутствующей публике раздали несколько корзин со сладостями и баранками. Из восьмисаженной вытяжной трубы показался дымок. Так 14 декабре 1886 года началась первая плавка «живого серебра». Через несколько часов были получены первые золотники и фунты тяжелой жидкости. От этого события и начался отсчет истории Никитовского ртутного рудника.
А рядом стройка продолжалась. В начале 1887 года затопили первую, в ноябре — вторую шахтные печи, а в январе следующего — печь системы австрийского инженера Чермака. Это позволяло обжигать не только мелкую руду, но и крупные куски до 150 мм. В комплекс ртутного предприятия вошло трехэтажное здание сортировочной фабрики с грохотами, дробилками, транспортерами. К концу 1888 года на полную мощность заработала шахта «София», считавшаяся по стандартам тех времен лучшей в мире. Общая стоимость совокупных затрат на начало 1889 года достигла 450 тысяч рублей, что составляло весьма значительную сумму.
На первых порах возникли затруднения со сбытом продукции. Потребители ртути в России продолжали ориентироваться на традиционных поставщиков металла, преимущественно испанских. Они не сразу решились на разрыв старых связей, боясь потери прибылей, если по каким-либо причинам никитовское товарищество окажется банкротом. Лед тронулся лишь через полгода, когда по Петербургу поползи слухи, будто новоявленная фирма проектирует создание собственных предприятий по выпуску ртутных приборов и фармацевтических препаратов и что некоторые иностранные компании не прочь вступить с ней в деловые контакты.
Первым заказчиком неожиданно стало золотопромышленное товарищество, значительная часть акций которого принадлежала царской семье. Оно нуждалось в ртути для амальгамации золота. Но какими чарами Ауэрбах добился его благорасположения, не мог объяснить никто. Тайна осталась нераскрытой. Зато с легкой руки золотопромышленников крупный заказ сделало Русское общество торговли аптекарскими товарами, предложившее долгосрочную сделку при условии отказа Никитовского товарищества от производства лекарств на собственных предприятиях. Не осталось в стороне и влиятельное военное ведомство. В 80-е годы сказывалась активная правительственная протекционистская политика и усиливающаяся борьба российского промышленного капитала за монополизацию внутреннего рынка. Глашатаем ее был авторитетный в кругах, близких к царю, националист Катков. Внутренний рынок России потреблял 135 % ежегодной добычи «живого серебра», а 65 % ртути с 1891 года экспортировалось через Либаву за границу крупной торговой фирме в германском городе Гамбурге. (Донецкий облгосархив (ДОГА), ф., Р-260Т, оп. 1, ед. хр. 735, л. 2.).
Витрина с продукцией Товарищества ртутного производства Ауэрбах и К° в горнозаводском отделе Сибирско-Уральской научно-промышленной выставки. Екатеринбург 1887 г.
14 июня 1887 года в Екатеринбурге открылась Сибирско-Уральская научно-промышленная выставка, организованная по инициативе Уральского общества любителей естествознания (УОЛЕ). Ее работа проводилась в течение нескольких месяцев — до середины сентября.
Выставку «для ближайшего ознакомления с результатами научных исследований Сибири и Урала и с произведениями промышленности этих местностей» готовили загодя, с весны 1884 года.
К предстоящему мероприятию на набережной городского пруда, в центре Екатеринбурга, были построены деревянные павильоны, разбиты цветники и устроены фонтаны. Под выставочные помещения были заняты также пустующие цеха железнодорожных мастерских и гранильной фабрики.
«Кром? того, зд?сь же находились образцы русской ртути «товарищества ртутнаго производства Ауэрбах и К° «, добываемой  съ 1886 г. въ Бахмутском у?зд?, Екатеринославской губ., близъ станцiя Никитовки. Экспонатъ этотъ, хотя и не уральскаго происхожденiя, представляетъ интересъ для уральской золотопромышленности, въ которой ртуть им?етъ значительное приложенiе, но до сихъ поръ употреблялась заграничная (испанская).» Цитата из журнала «Русская мысль» 1887г., № 11

С 1886 года до начала XX века разработка Никитовского месторождения киновари велась на восточном участке Софиевского купола и еще дальше на восток от него за балку Сторчевую. Результаты зависели от количества и качества добываемой руды. В этом вопросе практически серьезных затруднений не ощущалось. За 1885 и 1886 годы шахтеры выдали на-гора 358 тысяч пудов руды, в 1887 — 762 тысячи, в 1888 — два миллиона, а в 1890 — уже 3 млн. 687 тысяч пудов. Две трети ее шло после отборки и сортировки в плавильные печи. Соответственно возрастал и выход ртути. За указанный период (1886-1890 гг.) завод выплавил 42 тысячи пудов металла. Товарищество получило 761494 рубля чистой прибыли, что позволило почти полностью погасить полученные ранее займы и выделить средства на дальнейшее совершенствование производства. В последующий пятилетний период (1891-1895) ртутные рудники удвоили выдачу руды, а завод — ее переработку. (Расчеты по материалам фонда Р-2607 Донецкого облгосархива — оп. 1, ед. хр. 735, лл. 1,2.).
Тяжелые и вредные для здоровья трудящихся условия работы дополнялись неустроенностью быта, дороговизной средств существования, плохим медицинским обслуживанием, полным социальным бесправием.
Товарищество по производству ртути продолжало стремительный разбег. В отличие от многих других отраслей промышленности единственное в России ртутное предприятие не испытывало традиционного влияния отсталых способов организации и ведения дела, так как с самого начала создавалось на новой технической основе. Не имея внутри страны серьезных конкурентов, товарищество не ощущало неизбежных неприятностей со сбытом товаров и издержек связи с резкими колебаниями цен. Перечисленные выгода обеспечивали ему дальнейшие успехи.
Продолжение следует.
Источники: