Дагестанцы в армии: рассадник ненависти или костяк подразделений? - «Военные действия»

Дагестан продолжает оставаться основным поставщиком новостей для российских СМИ. А дагестанские призывники продолжают оставаться головной болью офицеров. Дело иногда доходит до массовых рукопашных и захвата рассвирепевшими кавказцами целых воинских частей. О том, в чем причина этого остросоциального армейского явления и как с ним бороться, мы поговорили с нашим старым знакомым, дагестанским экспертом и политологом Магомедом Османовым.



Брошенная молодежь
– Магомед, в чем причина армейских конфликтов?

– Тут надо немного копнуть историю – и прошлых лет, и новейшую. Дагестан – это страна воинов и абреков. Самым достойным времяпровождением у нас исстари считалась война. Это в нашем генетическом коде. Мы много лет – и вполне успешно – воевали с персами. Набеговая система, обкладывание данью зажиточных низинных соседей – тех же грузин – считалось в горах очень престижным занятием. А потом к нам пришла Россия. После замирения Кавказа набеговая система была похоронена и многие горцы увидели массу преимуществ в существовании под крылом Белого царя. Россией была продумана сложная система управления в многонациональной республике, минимально ущемляющая права горцев. А потом к нам всем в гости пришла гражданка Перестройка. А вслед за ней полыхнула Чечня. Во время чеченских войн Россия о Дагестане забыла. Ей было не до него. Все силы были брошены на борьбу с самым кровавым, заподлястым и криминальным государством на свете – свободной Ичкерией. Чеченские же боевики, в свою очередь, мечтали пополнить ряды своих полевых отрядов боевиками из Дагестана. Еще бы, такой ресурс пропадает! А у нас в республике тогда свирепствовала лютая безработица. Она, собственно говоря, и сейчас высокая, но тогда была просто массовой, обвальной. Боевики из Чечни сулили (и реально давали) рекрутам большие деньги, причем только за курс молодого бойца в лагере. Мол, три месяца у нас потренируешься, и все – бери деньги, езжай домой, ты никому ничем не обязан. На деле же было все не так, конечно. У боевиков, как известно, вход – рубль, выход – пятнадцать, вернее, только на поле боя.

– А как на это смотрели родители рекрутов? В горах ведь сын без ведома отца шага не сделает.
– Ну, во-первых, не так все однозначно. Родители порой и рады за сыном присмотреть, научить уму-разуму, но в условиях деградации социально-экономической жизни вынуждены пахать круглосуточно, чтобы лишнюю копейку в дом принести. Уходят на работу – сын еще спит. Приходят – уже спит. Или наоборот, на улице с приятелями болтается, травку курит, ждет, когда предки заснут, чтобы мозги поменьше выносили. А потом, рекрутеры им тоже в уши дули, что родители – они, конечно, хорошие и тебя любят, но они уже безнадежно отстали от этой жизни, а сейчас настало время справедливой веры, джихада против неверных, а в качестве конечного вознаграждения – гурии и прочие прелести жизни. И юноша уходит в параллельный мир. Ко всему прочему, из мятежной Чечни на побывку приезжали бывалые боевики – этакие Робин Гуды из леса, бородатые, обстрелянные, на новых иномарках, хрустели пачками долларов. Мы их называли «боевыми крутышкамии». Но молодежь велась на этих крутышек, лупила на них свои восторженные глаза. И зачастую убегала в леса. Многие возвращались домой «двухсотыми». Кто-то вообще не возвращался. Но крови федералам они попили немало.

Чувствуя себя брошенными Россией, не только молодняк, а весь Дагестан симпатизировал дерзким и неожиданно разбогатевшим чеченцам. В Чечне культ абречества, дерзкого воина возродился с невероятной стремительностью. К тому же в эту кавказскую «черную дыру» закачивались бешеные деньги – Арабскими Эмиратами, Турцией, Западом – всеми, кому не лень. Ичкерийские боевики всем своим примером показывали местной молодежи: будете такими, как мы, будете независимыми и богатыми! Мало того, с помощью своих арабских спонсоров они облагодетельствовали пару аулов в самом Дагестане – в даргинских Карамахи и Чабанмахи. Там каждый, кто принял ваххабизм, получали в подарок «Камаз». Их у нас прозвали «камазистами-ваххабистами». Это имело колоссальный пропагандистский успех. Боевики кичились своим бесстрашием и жестокостью, отравляя нашу молодежь.

Надо признать, этому вовсю потворствовали местные власти. Тогда в Махачкале на каждом перекрестке, на каждом вещевом рынке продавались видеокассеты, где боевики перерезают горло еще живым пленным русским солдатам. Работающие в республике спецслужбы не пресекали эту мерзкую торговлю. Дагестан на глазах безвозвратно погружался в пучину сепаратизма и мрачного средневековья. Вот в такой атмосфере и воспитывалась молодежь того времени. Что мы и расхлебываем до сих пор. Дошло до того, что дагестанцев-призывников вообще перестали забирать в армию, видя в каждом из них потенциального ваххабита-перебежчика. Военные рассуждали просто: мы его выучим, вооружим, а потом полк бросят в Чечню, и дагестанец вместе с автоматом уйдет к сепаратистам. В этом была своя логика. И наша тектоническая молодежь в это тектоническое время осталась без дела. Осознав всю опасность ситуации, в Кремле пошли на беспрецедентные меры – вступили в сепаратные переговоры с ненавистным Басаевым и затащили-таки его в Дагестан. Говорят, они просто взяли в заложники его детей – а как иначе с таким чудовищем договориться? И он туда вошел. Пришел не как гость – пришел диктовать свои условия, со своей «Исламской миротворческой бригадой». Фактически это был захватнический экспедиционный корпус. В нем кроме кнута для молодежи был приготовлен и пряник – более 500 молодых парней из Ботлихского района получили авансом по 150 долларов. Правда, за остальной частью пришли всего 17 человек. Они начали подозревать, что добром это не кончится, и перестраховались.

В итоге горцы оказали Басаеву ожесточенное сопротивление. И вместе с федеральными войсками попросили «покинуть помещение». Кстати, чекисты тогда дали ему уйти – свято блюли договоренности и выполнили свои обещания. А я считаю, это было ошибкой. Надо было там же, в Дагестане, валить эту нелюдь. Детей его отпустили, надеясь «на понимание», а он потом натворил дел: взорвал два самолета в Домодедово, взял Назрань…

Во время его вояжа в Дагестан произошел интересный казус – один из молодых рекрутированных им дагестанцев расстрелял семерых боевиков. И сам погиб. Ему дали Звезду Героя. Этот пример стал знаковым для нашей молодежи – Дагестан отвернулся от воюющей Чечни. Ситуация тогда была спасена.
А дети «сатаны» (так в России называли Басаева) погибли при бомбежке его аула – от точного попадания бомбы. Все шестеро.

– Новое время – новые песни. Сейчас вашу молодежь активно заманивают в ИГИЛ (запрещенная в России организация). Многие соглашаются…

– Причины те же: безработица, полный вакуум идеологии (как во всей России), отсутствие привлекательной для дагестанцев общероссийской национальной идеи, ощущение брошенности республики на произвол судьбы и полной оторванности от России, неизжитые у горской молодежи комплексы абрека и наемника плюс наша неизбывная и безграничная кавказская алчность. Боевики знали, на чем подловить местных горских кайфоловов. Это же песня, а не жизнь: повоевал 3–4 месяца, и ты уже мажор на новой машине. Можно рассекать по местным трассам, разбрасывать пальцы веером, рисоваться перед девчонками, пыль в глаза пускать. В горах же понты – особенно по молодости – по-прежнему дороже денег.

– Обратная сторона такого «мажорства» – пуля в лоб или осколок между глаз.
– Но ведь каждый же считает, что ему страховая грамота прямиком от Аллаха выписана. Мол, пуля кого угодно догонит, а я – заговоренный. Но с тех пор как ИГИЛ в Сирии прищемили и частично утилизировали, многие стали возвращаться.

«Мы здесь всех ломали, ломаем и будем ломать!»

– Ладно, с ИГИЛом понятно. А почему дагестанцы с первых дней службы в армии вступают в конфликт с сослуживцами?
– Во-первых, у нас в горах молодежь взрослеет раньше – и психологически, и физиологически. Горский юноша в 18 лет – как русский лет в 25. Получается, что из России в армии идет служить мальчик, а из Дагестана – почти мужчина. Причем зачастую с солидной базой спортсмена-единоборца и комплексом абрека, спустившегося со своих гор за равнинной добычей. Ну, типа, и где тут мои овцы? Придя в войска, он чувствует, что здесь он фактически самый старший. К тому же русские юноши в этом возрасте закомплексованы почему-то все. То ли от позднего взросления, то ли сама жизнь их с детства прессует. Плюс женское воспитание. У вас же в России куда ни плюнь – везде бабы окаянные рулят: в детсаде, школе, в семье, во власти, зачастую на работе. Не всякий этот бабий прессинг выдержит. И глядя на запрессованных, кавказец хочет быть первым не только фактически, но и по званию. Ведь как устроен любой горец? Он жаждет быть хозяином положения везде, где бы ни находился. Даже если горец окажется среди пингвинов на Северном полюсе или среди мартышек в Африке – он и там возжелает быть «началником полюса» или «королем-львом саванн и джунглей». А пингвины, макаки и прочие «овцы» по щелчку его пальцев будут отжигать лезгинку. Недаром у нас говорят: «Если из двух дагестанцев одного сделать начальником – то начальников будет трое».




Молодежи это касается в еще большей степени. А если солдат еще и физически сильный (а в Дагестане – культ силы, у нас весь молодняк ходит с поломанными на ковре ушами), он пытается еще и офицеров подмять – чтобы быть в части полновластным хозяином. И еще в уши взводному дует: «Хочешь, чтобы в части был порядок – даже в твое отсутствие? Сделай меня и моих земляков сержантами! Лучше нас, «нациков», порядок в части никто не наведет! Я тут всех построю». И многие офицеры, озверевшие от «любимого личного состава», заглатывают эту наживу вместе с поплавком. И попадают в «дагестанский капкан».

Кстати, очень хорошо это поведение кавказцев в армии было показано в нашумевшем в свое время фильме «Фанат». Там кавказские каратисты умасливают офицеров и третируют личный состав роты. А потом пишут домой упоительные письма: офицеры пляшут под нашу дуду, солдат всех ломаем… Или еще хлеще: выкладывают в интернете фото, где один щупленький дагестанец снимается на фоне солдат, на спинах которых написано «Кавказ» или «Дагестан». Правда, группу поддержки из кавказских качков он в кадре почему-то не показывает. Это вообще борзость за гранью добра и зла. Такие интернет-откровения должны сразу становиться достоянием военной прокуратуры. И здесь явно корячится статья и дисбат. А все это – прямое следствие офицерского то ли наива (что очень плохо), то ли безразличия к судьбам солдат (что вообще неприемлемо), то ли полного отсутствия дисциплины в части в принципе (что тоже ни в какие ворота). После таких фото часть нужно переворачивать вверх дном, офицерам (и особенно замполитам) обеспечивать явку на ковер к прокурору с отрыванием голов и погонов. Французы говорят: лучшее средство от перхоти – это гильотина. Так вот, лучшее средство от перхоти, которая заменяет мозги организаторам таких фотосессий, – технический нокаут. Но лучше все-таки вышибать эти авгиевы конюшни из дурных голов еще на стадии профилактики.

– А если «начальники пингвинов» нарываются на русского солдата-каратиста?

– Тогда начинается следующий номер марлезонского балета – включается план «Б». Он, кстати, тоже хорошо показан в «Фанате». Абреки, почувствовав реальную угрозу, тут же предлагают достойному сопернику заключить «союз нерушимый» против всего остального личного состава: «Давай, Вася, присоединяйся к нам – мы с тобой всех остальных в части построим!». И Вася (не от большого ума, разумеется) к ним присоединяется. И беззаветная команда начинает гнуть всех остальных уже вместе. И в Дагестан по интернету летят мессиджи: «Вся часть в наших руках. Мы здесь всех ломали, ломаем и будем ломать!». А потом в процессе бесконечной ломки случается какое-то ЧП, и горцы дружно указывают на Васю – это он виноват, он нас подстрекал!

– Но вернемся к нашим баранам. В смысле – к проблемам с дагестанскими призывниками. Кто виноват – понятно. Вопрос номер два – что делать? Вообще их не призывать?

– Ни в коем случае. Иначе они так и будут носиться по нашим горам и весям с задранными хвостами, и кончится все это каким-нибудь ИГИЛом. С ними надо работать – и здесь, в Дагестане, и в самой армии.

– План действий, пожалуйста…

– Не вопрос. Армейскому руководству надо просто понять несколько вещей. Первое. Призывники из Дагестана – группа особого риска, требующая к себе особого отношения. Второе. Горцы с первых дней службы должны понимать, что любое глумление над солдатами чревато уголовным преследованием. Кто этого не понял – тому покупать билет в дисциплинарный батальон. В-третьих (я уже устал об этом говорить) – если кто-то что-то не понял, его надо выбрасывать из армии, как котенка в форточку, а не переводить из части в часть, как сейчас принято. Накосячил – пусть летит в свой аул впереди собственного визга. Смотри, что получилось на Дальнем Востоке, в Белогорье. Дагестанец Абдулхалидов в одной части не ужился (не получилось самоутвердиться), его в другую перевели – вместо того чтобы из армии вышвырнуть. А в другой он на стрельбище расстрелял трех солдат и офицера. И пошел в местную чайхану кофе пить – с чувством выполненного долга. Его пристрелили, конечно, но кто вернет солдат матерям? А убрали бы его вовремя – все были бы живы. В-четвертых, пора вводить военную полицию – чтобы вовремя нейтрализовать таких, как Абдулхалидов.

«Гай-гуй-Махачкала» на острове Кунашир
– Но у нас же вроде есть для этого комендантские роты...

– …где служат писари и разнорабочие. Этот институт в войсках почему-то дискредитирован полностью. Во внутренних войсках функции военной полиции частично выполняют краповые береты. Но в роте их два-три человека, не больше, и им тоже надо служить, а не бесконечно приводить в чувство оборзевших призывников. Над всеми воинскими частями, где служат дагестанцы, должен быть установлен жесточайший контроль вплоть до Верховного главнокомандующего. Опыт захвата дагестанцами целой пулеметно-артиллерийской бригады на острове Кунашир несколько лет назад должен был чему-то научить. Кстати, на Кунашире офицеры образцово-показательно «заглотили все наживки», которые подбросили им дагестанцы. Сначала повелись на песни кавказских сирен («лучше нациков никто порядок в части не наведет»), потом горцы без особого труда скормили им легенду о том, что Коран не позволяет им мыть посуду и драить армейские нужники, припахав на это дело всех остальных солдат. После чего стали уходить в самоволки и драться с местными парням на местных дискотеках. Опять сошло с рук. Дальше пошло по нарастающей. Даже попытка отобрать у местного участкового табельное оружие не вывела офицерский состав части из летаргического сна. Квинтэссенцией этой вакханалии стало посещение местным чеченцем, отслужившим в этой же части, своих собратьев по интеллектуальному увечью, беснующихся в казармах. Я до сих пор не в силах понять, где во время всего этого беспредела была хваленая комендантская рота дивизии? При виде пьяного в лоскуты «постороннего лица» на территории части на офицеров снизошло прозрение. К тому же это лицо отчетливо послало дежурного по части по широко известному в народе адресу. С пулей в корпусе живая мишень скачками понеслась к КПП. После его госпитализировали. А потом вспыхнул бунт. Озверевшие дагестанцы захватили в части пирамиду с оружием. У нас в Дагестане такое лихое творчество масс называют «Гай-гуй-Махачкала». Ситуацию спас только местный ОМОН. Командир отряда на свой страх и риск ворвался на территорию части и прошелся по всей этой банде асфальтовым катком правосудия.
А до этого «Гай-гуй» произошел в дальневосточной авиационной части, которую захватили не поделившие власть с офицерами, озлобившиеся чеченцы. Ситуацию разрулил будущий президент Ичкерии – тогда еще генерал-майор авиации Джохар Дудаев. Их на Дальнем Востоке хватало – этих «гаев» и «гуев». Только выводов никто не сделал.



«Славянский газават»

– К сожалению, после всех этих бунтов по многим дальневосточным частям прокатилась волна антикавказского бумеранга. Местным горцам припомнили все – даже то, чего никогда и не было. Солдаты и офицеры устроили абрекам «кабаньи бега» и гонки с преследованием. Теперь дагестанцы в полной мере узнали, что такое «счастье взахлеб и небо в алмазах».

Под Новосибирском капитан артиллерии Алексей Левый публично, прямо на плацу, отметелил четырех уроженцев республики. Те даже в прокуратуру на него заявление написали. Потом, правда, забрали обратно – у самих рыло было в пуху по самые не балуйся. Но русский бунт, бессмысленный и беспощадный, по горцам прошелся. Скучно им не было и мало не показалось, что не есть «яхши и комильфо», конечно. Но эту волну праведного гнева остановить было еще труднее, чем на Кунашире.

Ноу-хау

– Кроме того, не стоит спешить доверять дагестанцам оружие. Им это надо еще заслужить. А будущих офицеров нужно учить работать с кавказским контингентом еще в военных училищах – чтобы они не оказались в положении офицеров на Кунашире. Это целая наука, между прочим. Также нужно внимательнее ознакомиться с творческим опытом «купирования» процесса разложения горцев на местах. В некоторых частях внутренних войск, например, к процессу «избавления от перхоти в головах» подошли творчески. Местные краповые береты устраивают для особо обнаглевших организаторов фотосессий «дагестанскую карусель».

– Это что за ноу-хау?

– Сугубо в рамках боевой подготовки и для пользы дела «фотолюбитель» в полной экипировке выходит на ковер против нескольких опытных бойцов. Даже если он мастер спорта по борьбе, после пяти минут такой «карусели» по спортзалу картина мира в его голове радикально меняется. Говорят, очень убедительно действует. А самое главное – все живы-здоровы, все в рамках устава.



Новая «Дикая дивизия»?

– И наконец, самое главное. Нельзя сбрасывать со счетов тот факт, что кавказцы в массе своей очень хорошие воины. И грех не использовать этот ресурс и потенциал. В конце концов, «Дикая дивизия» во время Первой мировой была одной из самых боеспособных частей на фронте. Во время конных атак горцы-джигиты одними своими гортанными воплями и устрашающим видом наводили ужас на врагов. Дагестанцы тоже хотят, чтобы у них была своя «Дикая дивизия» – как у Кадырова. У Рамзана есть, у красавчика Саида-Магомеда Какиева есть (в Ливане стоят), а мы что – рыжие? Смотри, как успешно воевали и воюют чеченцы – и в Осетии, и на Донбассе, и в Сирии. Военная полиция в том же Алеппо почти целиком из чеченцев набрана. Но мы-то не хуже! Масса дагестанцев воевала в Афганистане, многие вернулись с наградами. Мой племянник, например, служил на БТС – бронированном тягаче с тяжелыми противоминными катушками. Несколько раз был контужен. Награжден орденом Красной Звезды.

А служить в «Дикой дивизии» – мечта любого горца. Все прелести в одном флаконе: реализуешь себя как мужчина и получаешь за это немалые деньги. Только батальоны надо комплектовать из бойцов одной национальности – тогда там грызни и дедовщины не будет.
И новому хозяину Дагестана Владимиру Васильеву этот вопрос придется решать. Как и все остальные. «Это не я к вам пришел, это Россия к вам пришла», – сказал он. Так вот, Владимир Абдуалиевич, молодые (и не очень) дагестанцы тоже хотят прийти к России. И в составе своей дагестанской «Дикой дивизии» защищать ее интересы на дальних рубежах – как наш сосед Рамзан.

Но это уже тема отдельного разговора.
Автор: Игорь Моисеев
Использованы фотографии: Из открытых источников