Атомный Иран. Забытая мелодия для Трампа - «Военные действия»

Американский лидер, похоже, решил вернуть образ врага №1 из недавнего прошлого.




24 апреля иранский МИД устами его руководителя Мохаммада Джавада Зарифа обозначил позицию страны в отношении возможного разрыва небезызвестной ядерной сделки, который сейчас пытается инициировать президент США Дональд Трамп. Сделка, заключённая в 2015 году по итогам многолетних переговоров пятью ядерными державами, к которым на финишном этапе присоединилась Германия и Ираном, сразу получила более высокий статус, чем простое межгосударственное соглашение. Её даже назвали Совместным всеобъемлющим планом действий (англ. Joint Comprehensive Plan of Action, сокр. JCPOA). Документом предусмотрен отказ Ирана от разработки ядерного оружия с сохранением за ним права И всё это в обмен на отмену международных санкций.

Тем не менее, в Исламской Республике Иран предпочитают не переоценивать эти договорённости и даже по-прежнему постоянно публично называют соглашение СВДП именно сделкой. Во многом такому отношению способствовал тот факт, что незадолго перед тем как покинуть Белый дом, экс-президент Барак Обама пролонгировал американские санкции в отношении Ирана.

Затем последовала инициатива уже нового президента США, Д. Трампа, которая многими справедливо была расценена как нонсенс. Иранской стороне из Вашингтона готовы были не просто предложить, а фактически обязать отчитываться о выполнении ядерного соглашения в Совбезе ООН. Отчитываться с периодичностью два раза в год. И пусть в Белом доме довольно быстро решили отказаться от подобной инициативы, осадок остался. Мало того что она дублирует функции Международного агентства по атомной энергии (МАГАТЭ), которое проводит мониторинг мирного характера ядерной программы Тегерана, так такие «инициативы» в дипломатической практике вообще расцениваются как оскорбления и шаги к разрыву отношений.


По словам министра, у Тегерана на данный момент есть три варианта поведения, которые он может использовать в случае выхода США из сделки. Во-первых, Иран тоже может отказаться от сделки, прекратить ее соблюдение и возобновить обогащение урана на более качественном уровне.

Мохаммад Зариф постарался смягчить (насколько возможно) свою риторику, отметив, что «Америка никогда не должна бояться, что Иран произведет ядерную бомбу». Впрочем, он тут же решил подчеркнуть претензии Ирана на атомную самостоятельность заявлением буквально в стиле Трампа: «Но мы будем энергично проводить ядерное обогащение».

По второму варианту Иран, по свидетельству главы внешнеполитического ведомства, готов использовать чисто юридические механизмы. В соответствии с нормами, предусмотренными в самом СВДП, они позволяют любой стороне подать официальную жалобу в комиссию, созданную для вынесения решения о нарушениях. Судя по всему, в Иране готовы судиться не только с США, но, если понадобится, и с другими участниками договора. И по словам М.Д. Зарифа, «главная цель этого процесса — привести США к соблюдению сделки».

Третий вариант Ирана выглядит не просто радикальным, а в каком-то смысле пугающим. По словам министра, страна может принять решение о выходе из Договора о нераспространении ядерного оружия (ДНЯО), знакового соглашения, подписанного 190 странами мира.

Похоже, сегодня сама постановка вопроса о возможном разрыве СВДП не просто подталкивает официальный Иран к тому, чтобы выступить с резкими заявлениями. Но и вынуждает исламскую республику быть максимально готовой к любым возможным сценариям развития событий.




Тем более что своё негативное отношение к перспективе выхода США из СВДП (JCPOA) на днях высказали страны Евросоюза. На веб-сайте ЕС опубликовано соответствующее заявление, предельно ёмкое, переведённое на русский язык и достаточно краткое, чтобы привести его здесь полностью.

"ЕС привержен продолжению полного и эффективного осуществления всех частей JCPOA", — говорится в заявлении. Оно также призывает США сохранить приверженность ядерному соглашению 2015 года.

1. JCPOA — кульминация 12-летней дипломатии, которую поддерживает ЕС, единогласно одобренная Резолюцией Совета Безопасности ООН 2231, является ключевым элементом глобальной архитектуры ядерного нераспространения и имеет решающее значение для безопасности региона. Его успешная реализация продолжает обеспечивать то, чтобы ядерная программа Ирана оставалась исключительно мирной. ЕС подчеркивает, что Международное агентство по атомной энергии восемь раз подтвердило, что Иран выполняет все свои обязательства, связанные с ядерным оружием, после всеобъемлющей и строгой системы мониторинга.

2. ЕС привержен продолжению полного и эффективного осуществления всех частей JCPOA. ЕС подчеркивает, что снятие санкций, связанных с ядерным оружием, оказывает положительное влияние на торгово-экономические отношения с Ираном, включая выгоды для иранского народа. Это укрепляет сотрудничество и позволяет вести постоянный диалог с Ираном.

3. Европейский союз считает неуместным решение президента Трампа не подтверждать соблюдение Ираном Совместного всеобъемлющего плана действий (JCPOA) в контексте внутреннего американского процесса. ЕС призывает США сохранить свою приверженность JCPOA и рассмотреть последствия для безопасности США, их партнеров и региона, прежде чем предпринимать дальнейшие шаги.

4. В то время как ЕС выражает свою обеспокоенность в связи с баллистическими ракетами и усилением напряженности в регионе, он вновь заявляет о необходимости обращаться к этому за пределами JCPOA в соответствующих форматах и форумах. ЕС готов активно продвигать и поддерживать инициативы, направленные на обеспечение более стабильной, мирной и безопасной региональной среды.

5. Во время острой ядерной угрозы ЕС намерен сохранить JCPOA как ключевой элемент международной архитектуры нераспространения.

Холодная война, всё больше похожая на «странную», очередной периферийный конфликт с Россией, который грозит вот-вот завершиться полным провалом для США, наконец, несостоявшееся «стирание с лица земли» коммунистической Кореи… Республиканскому президенту явно не хватает перца, чтобы по-настоящему зажечь широкую американскую публику. В отличие от своих политиков, она вяло и очень неохотно подхватывает волну ненависти к кому бы то ни было.
По-настоящему воевать там, в Америке, кажется, жаждут только ястребы и полные отморозки откуда-нибудь из заброшенной глубинки. Вот отбомбить, как было в Сербии, или прокатиться «танковой бурей» по пустыне, имея почти тридцатикратное превосходство в силах – это всегда пожалуйста, тем более что порой даже разрешения конгресса спрашивать не приходится. На Сирию в нынешней весьма обновлённой администрации в Вашингтоне поначалу явно смотрели так же, как на Ирак и Ливию. Но красиво, да ещё под знамёнами борьбы с исламским терроризмом, водворить в стране демократию а-ля цивилизованный Запад так и не получилось. Сбросить Башара Асада тоже. Ну а обвинить в этой своей неудаче Россию тем более не вышло.

Судя по всему, настало время искать иного виноватого. Тем более что претензии и к самому Ирану и особенно к заключённой с ним несколько лет назад ядерной сделке были одним из наиболее ярких и нетривиальных пунктов внешнеполитической части предвыборной программы Дональда Трампа. Трамп не уставал называть СВПД «позорным» для США соглашением. «Кандидат из народа», как он постоянно позиционировал себя в ходе предвыборной гонки, решил выступить в данном случае именно как представитель того достаточно сомнительного большинства, которое и привело его в Белый дом.

Сегодня Трамп рассуждает о масштабном международном соглашении примерно так, как можно говорить о возврате какой-нибудь покупки в супермаркете. При этом не обращая внимания, что в соглашении участвуют не только США и Иран. Под текстом соглашения, как известно, стоят подписи представителей также и четыре других ядерных держав, к тому же постоянных членов Совбеза ООН: России, Китая, Великобритании и Франции. Не так давно к соглашению, названному изначально «5+1», было решено подключить и Германию, причём не просто как лидера ЕС, но и как страну, которая в своё время внесла очень значительный вклад в развитие атомной промышленности Ирана. Напомним, именно немецкие фирмы начинали строительство АЭС и ядерного центра в Бушере, который впоследствии достраивали советские, а затем российские специалисты.
Напомним, Трамп сразу после избрания намеревался предложить Конгрессу «поправки» в ядерное соглашение, которые бы отвечали интересам Америки в отношениях с Исламской Республикой Иран. Сейчас в администрации 45-го президента предпочитают не распространяться о сути предлагаемых новой американской администрацией нововведений в ядерную сделку. Хотя определённые предположения сделать несложно.
В США неплохо представляют себе, что процесс свёртывания атомной энергетики в развитых странах, запущенный несколько лет назад с подачи Германии, фактически стал сильнейшим стимулом к продвижению мирного атома на другие рынки, в том числе в страны третьего мира.
Российская атомная промышленность в этом смысле находится в числе лидеров, количество заказов на строительство АЭС, ядерных центров, а также менее крупных объектов не снижается, а растёт. Очень активен на атомном рынке и Китай. В связи с этим нельзя не напомнить, что 12 лет назад, в 2006 году, успешный атомный рестарт Ирана стал основной причиной формирования той самой контактной группы, «5+1». В Тегеране, впрочем, предпочли трактовать состав группы не как «5+1», а «3+3», априори записывая Россию и Китай в свои союзники. И кажется, у Ирана в этом запутанном атомном деле появился и новый союзник – Евросоюз, практически в полном составе.
Автор: Алексей Подымов