Польша не будет определять будущее Европы | Продолжение проекта «Русская Весна» - «Новости дня»

П«Польша не определяет будущее Европы сейчас и не будет определять его в дальнейшем… Правительство Польши не является выразителем интересов Восточной Европы». Эти слова президента Франции Эммануэля Макрона в ходе его недавнего турне по Румынии, Болгарии, Чехии, Словакии и Австрии продемонстрировали степень расхождения взглядов Парижа и Варшавы на будущее Европейского союза. Поводом для резкого выступления президента Макрона послужило нежелание Польши поддержать инициативу Парижа ужесточить рабочую миграцию из Восточной Европы в Западную и отказаться от практики, при которой такие мигранты получают зарплату в Западной Европе, а налоги с их заработной платы уходят в бюджет восточноевропейских стран. В Западной Европе трудятся сотни тысяч поляков. Подход Макрона опасен для Польши тем, что Париж может лишить польский бюджет миллионов евро от налогов с заработков этих людей и заставить польских мигрантов вернуться домой, что спровоцирует рост социального напряжения в Польше. Проблема миграции — лишь верхушка айсберга. Нарастающие противоречия по линии Варшава — Париж имеют более серьёзные причины. В 2016 году Берлин и Париж объявили о готовности взять на себя ответственность за судьбу Европейского союза, придав ему большую гибкость и обозначив новые ориентиры ЕС. Свой первый зарубежный визит в качестве президента Макрон не случайно нанёс в Германию: Париж и Берлин работают над созданием геополитической оси, на которой Франция и Германия представлены как равновеликие полюса, удерживающие остальную Европу. Варшава увидела в этих планах угрозу собственным региональным интересам, опасаясь, что после выхода из ЕС Великобритании Европа станет чересчур «немецкой». Были у Варшавы попытки договориться с Францией через голову Берлина, но они окончились неудачей. Париж не принял польские правила игры, отказавшись взять на себя бремя Великобритании в ЕС, то есть выступить противовесом Германии. Париж и Берлин понимают важность структурных реформ, необходимых для укрепления пошатнувшейся европейской солидарности, но понимание смысла этих реформ у них разное. Немцы выступают за введение режима бюджетной экономии, тогда как французы, напротив, за наращивание инвестиций. По плану Макрона, Франция сокращает расходы в течение ближайших трёх лет на €50 млрд., Германия столько же инвертирует во французскую экономику, увеличивая свою долю в структурном фонде еврозоны. Так что идти на обострение отношений с Берлином Парижу невыгодно. Польша приняла свои меры — активизировала отношения с Вашингтоном, стараясь сделать Европу как можно более «американской», чтобы нейтрализовать тем самым германское влияние. В качестве региональной платформы для реализации своих целей Варшава рассматривает Вышеградскую группу (Польша, Венгрия, Словакия, Чехия). За консолидацией вышеградцев вокруг Польши должна была последовать консолидация всей Центрально-Восточной Европы (ЦВЕ) — опять-таки для создания противовеса Германии. ЦВЕ — регион традиционной геополитической конкуренции между Германией и Польшей. Реализация амбиций Польши на региональное лидерство в Восточной Европе, особенно в треугольнике Украина — Литва — Белоруссия (УЛБ), зависит от степени влияния Польши в ЦВЕ в целом. Концепция УЛБ, или концепция Гедройца — Мерошевского, нацелена на обеспечение лидерства Варшавы на западных границах бывшего СССР. Для этого Гедройц и Мерошевский предлагали отказаться от претензий на входившие в Речь Посполитую Западную Украину, Белоруссию и юго-восточную Литву и примириться с их националистической идеологией, направив её острие на Россию. Вице-министр иностранных дел Польши Конрад Шиманьский обвинил президента Макрона в попытках «демобилизовать страны Центральной Европы»; он предупредил, что Польша готова на компромисс, но с учётом важности сохранения единомыслия среди стран Вышеградской четвёрки. Мнения всех членов «четвёрки» однозначно совпадают всего по двум вопросам: все они против навязываемых Брюсселем миграционных квот и все они за придание малым странам Европейского союза больших полномочий в Союзе. В антигерманских же инициативах партнёры Польши по «четвёрке» участвовать не будут. Премьер Словакии Роберт Фицо высказался за сотрудничество с франко-германским союзом. Чехия также выступает за углубление отношений с Берлином. Венгрия наблюдает за ситуацией со стороны, выступая за активизацию сотрудничества с Россией в энергетике, с возможным привлечением Австрии («Северный поток-2» и другие проекты). Учитывая степень зависимости словацкой и чешской экономики от Германии, эти страны будут работать на сохранение франко-германского союза и избегать шагов, способных ослабить его идеологический фундамент. Макрон назвал действия Варшавы в такой ситуации самоизоляцией. Так или иначе, Польше приходится искать опору вне Европы, и она находит её в Вашингтоне. Дальнейшая политика польско-американского союза будет заключаться в подрыве внутриевропейской солидарности, попытках нейтрализации франко-германского союза и создании конфликтных ситуаций по линии Париж — Берлин — Москва.