Валентин Катасонов: Валютный либерализм ведет РФ к катастрофе - «Экономика»

Хорошо известно, что в России уже давно установился режим почти неограниченной (полной) валютной либерализации. Это означает, что в Российской Федерации отсутствуют валютные ограничения как по текущим, так и по капитальным операциям.

К ограничениям по текущим операциям можно отнести: обязательную продажу валютной выручки экспортеров центральным банкам страны; запрет на экспорт товаров за национальную валюту; ограничения на продажу иностранной валюты импортерам; запреты на оплату некоторых импортных товаров иностранной валютой; запрещается; установление предельных сроков продажи иностранной валюты экспортерами и контроль авансовых платежей импортеров; нормативные сроки платежей по экспортным и импортным сделкам. Сюда же можно включить повышение или понижение курса национальной денежной единицы государством (центральным банком) с использованием административных и экономических методов, установление множественных валютных курсов для разных групп товаров и услуг, обращающихся во внешней торговле.

Ограничения по капитальным операциям — ограничения по экспорту и импорту капитала. Например, ограничения или запреты на покупку нерезидентами ценных бумаг на внутреннем финансовом рынке. При вывозе капитала может требоваться лицензия, выдаваемая соответствующим государственным ведомством и удостоверяющая целесообразность операции. Регулирование международного (трансграничного) движения капитала может осуществляться как административными методами, так и экономическими. Ко вторым могут относиться, например, резервирование средств экспортером и импортером капитала, налоги на вывоз и ввоз капитала.

Цель валютного регулирования, суть которого заключается во введении и отмене тех или иных валютных ограничений (запретов), — выравнивание платежного баланса и управление курсом национальной денежной единицы. В эпоху Бреттон-Вудской валютно-финансовой системы (первые три послевоенных десятилетия) устав Международного валютного фонда предусматривал, что страны-члены должны обеспечивать максимально полную валютную либерализацию по текущим операциям (прежде всего, по внешней торговле). А валютное регулирование в сфере трансграничного движения капитала — на усмотрение стран-членов. Т.е. при необходимости страны могли устанавливать валютные ограничения или даже запреты по всем или некоторым капитальным операциям.

При переходе к Ямайской валютно-финансовой системе (70-е годы прошлого столетия) МВФ стал требовать от стран-членов полной валютной либерализации (по всем видам не только текущих, но и капитальных операций). Это нашло свое отражение в так называемом «Вашингтонском консенсусе» — неписанном своде принципов, которые МВФ продвигал по всему миру. Валютная либерализация — краеугольный камень финансовой глобализации, которая стала продвигаться «хозяевами денег» с конца 70-х — начала 80-х годов прошлого столетия.

Еще существовал Советский Союз, а его уже стали затягивать в сети финансовой глобализации. Ровно тридцать лет назад в нашей стране начался демонтаж государственной монополии внешней торговли и государственной валютной монополии (последняя в полном объеме была установлена в конце 1920-х — начале 1930-х годов). С 1987 года советские крупные предприятия получили право самостоятельно выходить на внешний рынок и осуществлять связанные с внешнеторговыми контрактами валютные операции.

С первых дней существования Российской Федерации начался стремительный процесс валютной либерализации. Она была доведена до своего логического конца в 2003 году, когда Государственная дума проголосовала за поправки к Федеральному закону «О валютном регулировании и валютном контроле РФ» (в полном объеме эти поправки начали действовать через два года). Фактически Россия превратилась в дом с распахнутыми окнами и дверями, через которые можно свободно входить и выходить всем желающим (как резидентам, так и нерезидентам, как физическим, так и юридическим лицам). Причем на выходе выносить награбленное в этом доме.

Потери России от полной валютной либерализации астрономические. Их трудно точно оценить. Если принять в расчет такие показатели платежного баланса РФ, как чистый отток капитала, прирост международных резервов (это специфическая форма вывоза капитала) и устойчиво отрицательное сальдо доходов от инвестиций (перечисляемых за границу и получаемых из-за границы), то получается, что в среднем каждый год Россия теряет около 100 млрд долл. Таким образом, цена валютной либерализации — потери, примерно эквивалентные 45% доходной части федерального бюджета РФ в 2017 году.

Несмотря на то, что МВФ жестко диктовал странам-членам требование полной валютной либерализации, некоторые ослушивались. Наиболее яркий пример такого непослушания — Малайзия, которая во время азиатского финансового кризиса 1997−98 гг. остановила обвал своей национальной валюты (ринггита), когда он подвергся атакам со стороны финансовых спекулянтов. Когда в мире бушевал финансовый кризис 2007—2009 гг., некоторые страны в наиболее острые моменты также прибегали к валютным ограничениям. Сегодня в мире назревает вторая волна глобального финансового кризиса. МВФ судорожно ищет пути его предотвращения или, по крайней мере, купирования очагов возникновения. Поступившись собственными принципами, Фонд в 2012 году признал право стран-членов на введение валютных ограничений. Правда, такое признание широко не афишируется. К тому же МВФ допускает лишь временное использование ограничений (в наиболее острые моменты). Далеко за примерами ходить не надо. В «любимой» Фондом Украине были введены валютные ограничения (между прочим, по рекомендации МВФ) для того, чтобы остановить резкое падения валютного курса гривны и отток капитала из страны.

Имеют ограничения по валютным операциям и страны-члены БРИКС. Особенно Китай. Он, несмотря на такие ограничения, добился в конце 2015 года включения юаня в «корзину резервных валют» МВФ. Единственным исключением в группе БРИКС является Российская Федерация, которая оказалась «святее папы римского»: она сохраняет полную свободу операций с валютами. Членораздельного объяснения такого положения дел от наших денежных властей добиться невозможно. Ответ один: Россия добивается «полной валютной конвертируемости рубля». Зачем нам это надо, чиновники ответить вразумительно не могут. При этом они в упор не замечают, что страна теряет ежегодно по 100 млрд долл. и что рубль всегда находится под прицелом валютных спекулянтов и в любой момент может обвалиться (как это было, например, в декабре 2014 года). «Полная валютная конвертируемость рубля» — такая же мантра наших властей, как и «таргетирование инфляции».

Тема валютных ограничений в России табуирована. Лишь иногда чиновники высказываются по данному вопросу. Но происходит это неизменно в виде «опровержений слухов» о том, что, мол, Центробанк или Минфин предлагают ограничить «валютные свободы» физических или юридических лиц. Например, в 2014 году было зафиксировано несколько таких официальных опровержений. Надо полагать, что адресованы они были валютным спекулянтам, чтобы они не опасались попасть в «ловушку». Денежные власти уверяли спекулянтов, что никаких неприятностей у них не будет. Единственный раз мною было зафиксировано высказывание чиновника о целесообразности валютных ограничений. В конце апреля прошлого года глава Следственного комитета РФ Александр Бастрыкин в своей статье «Пора поставить действенный заслон информационной войне» (журнал «Власть») осторожно высказался о том, что России нужны такие ограничения. Вот фрагмент из этой статьи: «Умело манипулируя огромной долларовой массой, Штаты обрушивают национальные валюты развивающихся стран. Российским организациям были перекрыты каналы внешнего долгосрочного заимствования, которые составляли основу инвестиций для развития реальных (производственных) секторов экономики. Примечательно, что ограничения на движение финансов не коснулись краткосрочного финансирования, которое в настоящее время активно используется для спекулятивного давления на нашу национальную валюту. Во многом результатом этих мер стала глубокая девальвация рубля, падение реальных доходов населения, спад промышленного производства, рецессия в экономике. Возник дефицит бюджета и вытекающие отсюда последствия в виде секвестрования его расходной части, а также повышение фискальной нагрузки для увеличения доходов». Увы, предложение Бастрыкина оказалось гласом вопиющего в пустыне. Ни политики, ни ведущие российские СМИ не поддержали обсуждение темы, начатое Александром Ивановичем.

Тема валютной либерализации (или валютных ограничений) — лакмусовая бумажка, позволяющая безошибочно понять, чьи интересы выражает и реализует финансово-экономический блок правительства. В нынешнем году Государственная Дума инициировала внесение поправок в Закон «О валютном регулировании и валютном контроле». Уже прошло первое чтение, начинается второе. Все эксперты отмечали, что речь идет о еще большей валютной либерализации. Хотя, казалось бы, и так в России уже более десяти лет 100-процентная валютная свобода. Однако, как выясняется, пределов свободе нет. Наши «народные избранники» хотят, чтобы человек с паспортом гражданина РФ мог при этом быть «валютным нерезидентом». Мне это напоминает то, что сегодня обсуждается и предлагается в европейских парламентах: мужчина может стать немножко женщиной, а женщина при желании стать немножко мужчиной. Фактически за тем, что сегодня обсуждает в Думе стоит даже не валютная, а налоговая либерализация. Человек с паспортом РФ освобождается от чуть ли не единственной обязанности, которая делает его гражданином, — обязанности платить налоги в российскую казну.

И вот на днях многим показалось, что в нашем темном царстве валютного и налогового беспредела блеснул луч света. Ряд российских СМИ сообщили, что поправки к закону о валютном регулировании предполагают восстановление некоторых валютных ограничений. Вот, в частности, информация «Парламентской газеты» от 17 октября: «Цель поправок, объяснил замминистра финансов Алексей Моисеев, представлявший законопроект в первом чтении, — усилить контроль и спрос за трансграничным движением капитала». «Ведомости» 23 октября сообщили (со ссылкой на доклад главы ведомства Антона Силуанова «О мерах по модернизации валютного контроля» премьер-министру РФ Дмитрию Медведеву), что поправки дадут право Центробанку и Минфину вводить валютные ограничения для защиты от мирового финансового кризиса.

Эта новость стала быстро расходиться по социальным сетям и сайтам. Некоторые эксперты и комментаторы поспешили заключить, что начинается разворот финансово-экономического блока правительства в сторону российских интересов.

Увы, «не долго музыка играла». 24 октября в полдень СМИ остудили энтузиазм оптимистов «холодным душем». Цитирую РИА «Новости»: ««Минфин не предлагал вводить валютных ограничений, заявил журналистам глава ведомства Антон Силуанов в кулуарах форума «Россия зовёт!». Письмо Минфина, направленное в правительство, нацелено на либерализацию валютного законодательства».

Поспешил присягнуть на верность идеалам «Вашингтонского консенсуса» и глава Минэкономразвития РФ Максим Орешкин. Еще до опровержения, сделанного господином Силуановым, министр экономического развития открестился от предложения, якобы сделанного Министерством финансов, ввести ограничения на движение капитала во время кризисов. «С того момента, как мы отказались от любых ограничений по капитальным операциям, у нас было два серьёзных кризиса — 2008−2009 и 2014−2015 годы», — сказал министр в интервью телеканалу «Россия 24», отметив, что в эти сложные моменты ни правительство, ни ЦБ не рассматривали возможность введения каких-либо капитальных ограничений.

Итак, никаких «революций» в финансово-экономическом блоке не было и в ближайшее время не ожидается. Его руководители в очередной раз присягнули на верность идеалам «Вашингтонского консенсуса». И последовательно ведут Россию к экономической катастрофе.