Кто поймет беды россиян, когда ими управляют миллионеры - «Экономика»

Материал комментируют: Александр Серавин Вячеслав Смирнов Константин Калачев Российские чиновники высшего ранга зарабатывают намного больше своих европейских и американских коллег. Об этом неосмотрительно сообщил Минфин России, правда, очень быстро сведения о зарплатах топ-госслужащих удалил — от греха подальше, но они уже стали известны всем… Самый «бедный» — Минсельхоз Минфин России опубликовал данные о зарплатах российских министров (правда, лишь за 2016 год). Самая высокая заработная плата была у министра финансов Антона Силуанова 1,73 млн. рублей в месяц, заметно меньше получали министр экономического развития Максим Орешкин (1,27 млн. рублей в месяц) и министр энергетики Александр Новак (1,16 млн. рублей). Чуть меньше миллиона получали глава МЧС Владимир Пучков (954 тысячи рублей) и министр промышленности и торговли Денис Мантуров (921 тысячи рублей). Также в число чиновников с самыми высокими зарплатами попали министр юстиции Александр Коновалов (634 тысячи рублей), спорта Павел Колобков (613 тысяч), иностранных дел Сергей Лавров и здравоохранения Вероника Скворцова (по 507 тысяч рублей), образования и науки Ольга Васильева (497 тысяч рублей). Самыми «бедными» оказались министр строительства и ЖКХ Михаил Мень (443 тысячи рублей в месяц) и министр сельского хозяйства Александр Ткачев (451 тысяча рублей). Правда, как можно понять из антикоррупционных деклараций, федеральные министры живут отнюдь не на одну зарплату. Скажем, Антон Силуанов по итогам 2016 года задекларировал официальный доход в размере 95,4 млн. рублей (то есть на зарплату приходится лишь 20% его дохода). У Дениса Мантурова легальный годовой доход составил 129,4 млн. рублей (нехитрые расчеты подсказывают, что зарплата — менее десятой части от этой суммы). Миллиардеры «поневоле» Абсолютным рекордсменом по размерам личного дохода уже много лет остается министр по делам Северного Кавказа (бывший губернатор Красноярского края) Лев Кузнецов, который заработал в 2016 году 582,1 млн. рублей. Даже его подчиненные зарабатывают намного меньше: скажем, первый заместитель министра Одес Байсултанов (бывший председатель правительства Чеченской Республики) — 6,3 млн. рублей. Лишь немного отстает от него единственный в кабинете «министр без портфеля» (он занимается внедрением «Открытого правительства») Михаил Абызов — у него по итогам 2016 года личный доход составил 520,9 млн. рублей. Год от года его персональный доход только растет: в 2014 году это было 222 млн. рублей, в 2015 году — 455,6 миллиона. Очень ждем декларацию 2017-го. Зарплаты Кузнецова и Абызова в Минфине России публиковать почему-то не стали. Да и файл с зарплатами других членов кабинета почли за лучшее удались — он пробыл на сайте министерства всего сутки. Испугались, наверное, народного гнева в стране, где, по данным Росстата, каждый седьмой живет за чертой бедности (доходы ниже прожиточного минимума). Скандальную информацию о зарплатах министров с сайта Минфина России удалили 28 декабря. А спустя два дня президент подписал указ, согласно которому на 4% выросли зарплаты председателя Следственного комитета России Александра Бастрыкина и генерального прокурора Юрия Чайки. А как понимать, например, появившиеся в Интернете сравнения зарплат российских министров с их американскими и европейскими коллегами? Например, канцлер (премьер-министр) Германии Ангела Меркель и глава правительства Италии Паоло Джентилони официально зарабатывают € 20 тысяч в месяц (около 1,5 млн. рублей), премьер-министр Великобритании Тереза Мей зарабатывает ?150 тысяч в год (по нынешнему курсу это чуть менее 1 млн рублей ежемесячно). Эксперт: борьба со злоупотреблениями — лишь показуха Во время президентских выборов в 2012 году одним из главных лозунгов кампании Владимира Путина была борьба со злоупотреблениями чиновников. За борьбу с расточительством (на высокие зарплаты, дорогие машины и самопиар за бюджетный счет) отвечал «Общероссийский народный фронт». Будут ли на нынешних выборах звучать подобные лозунги? Этот вопрос «Свободная пресса» адресовала нашим постоянным экспертам — политологам. Константин Калачев, руководитель «Политической экспертной группы»: — Избирателя волнует собственная жизнь, остальное во многом зависит от текущей медийной повестки. Демонстративная борьба со злоупотреблениями чиновников на местах как доминанта президентской кампании работала бы больше на оппозицию, чем на действующего президента. Потому, полагаю, что тренд на борьбу с дорогими госзакупками и тяжеловесными «золотыми парашютами» как часть плановой работы федеральной власти сохранится — но вряд ли будет искусственно подогреваться. Запрос на справедливость требует реакции. Это очевидно. Не менее очевидно, что для референдумных президентских выборов нужен позитивный информационный фон. Людей накануне выборов лучше не раздражать. Так что в «рабочем порядке» борьба за чиновничью скромность продолжится. Но превращать это в кампанейщину смысла нет. Александр Серавин, директор исследовательских программ экспертной группы PieR: — Думаю, борьба с коррупцией и неэффективностью расходования государственных средств продолжится и, вероятно, даже усилится. Тем более, что бизнес потихоньку выводится «из тени» внутри страны (этому способствуют зарубежные санкции). Вячеслав Смирнов, директор Института политической социологии: — Социальное неравенство волнует большинство населения. Вырваться из жестких рамок жизни «от зарплаты до зарплаты» могут очень немногие. Люди это понимают, и когда нет возможности сделать всем одинаково хорошо, хотят чтобы по крайней мере все было по справедливости. А справедливость — это когда всем одинаково плохо. Но разговорами о борьбе с коррупцией тут не обойтись. Вот опубликовали зарплаты министров, раззадорили людей. И все. Речи о том, чтобы все эти зарплаты сократить в десять раз, правительство не ведет. Так же и с коррупцией. Пока у каждого россиянина не будет пяти-шести арестованных за нетрудовые доходы знакомых, верить в реальность борьбы с коррупцией люди не будут. Можно пересадить всех чиновников на велосипеды, но на виду у всех останутся их дома, все это будет лишь показухой.