Россия «процветает», опустившись до уровня Индии и Таджикистана - «Экономика»

Материал комментируют: Валентин Катасонов Павел Грудинин Россия заняла 101-е место в британском рейтинге Индекс процветания стран мира Института Legatum (The Legatum Prosperity Index). Таким образом, за 2017-й год наша страна опустилась вниз на четыре позиции, и теперь находится между Индией и Таджикистаном. Что характерно, лидируют в рейтинге вовсе не США (18-е место), а Норвегия, Новая Зеландия, Финляндия, Швейцария и Швеция. На этот комбинированный показатель, который измеряет достижения стран мира с точки зрения их благополучия, и вычисляется на основе статистики ООН, ВБ, ОЭСР, ВТО, Gallup, Economist Intelligence Unit, IDC, Pyramid Research, России можно было бы вообще не обращать внимания. Но напрягает, что при нынешней ситуации в экономике РФ наше дальнейшее сползание в рейтинге благополучия неизбежно. Например, к позициям, которые сейчас занимают Украина (112-е место), Буркина-Фасо (113-е) или Уганда (115-е). На последний вывод наталкивает свежий макроэкономический обзор РАНХиГС и Института Гайдара, обнародованный 5 февраля. Его авторы уверяют, что ВВП России не сможет расти быстрее 1,5?2% в год при существующих структурных ограничениях. Всего аналитики выделают пять проблем, тормозящих развитие нашей страны. Вот они: Эффект дешевого труда исчерпан. Из-за ослабления рубля и высокой инфляции в предыдущие годы доля зарплат в ВВП снизилась, однако сейчас ситуация пришла в норму. Таким образом, компании больше не могут экономить на труде, а себестоимость продукции снова растет. Компании не инвестируют. По данным Росстата, за январь-сентябрь (более свежих данных нет) инвестиции выросли на 4,2% по сравнению с тем же периодом прошлого года. Но в РАНХиГС отмечают, что компании вновь перешли к накоплению на банковских депозитах тех средств, что могли бы пойти на инвестиции. Высокий уровень неопределенности. Загадкой остается экономическая политика правительства после выборов президента РФ и ее последствия для делового климата. Еще один фактор неопределенности — риск новых санкций со стороны США. Усиление конкуренции на сырьевых рынках. Это обстоятельство мешает России наращивать экспорт углеводородов даже при росте цен на сырье (в январе нефть Urals стоила $ 68,5, а в прошлом январе — $ 53,2, сообщал Минфин). Аграрный сектор больше не драйвер роста. «Аграрный сектор экономики и переработка продуктов питания стали заметным фактором экономического роста в 2014—2017 годах сначала как реакция на введение продуктового эмбарго со стороны РФ, а потом в результате благоприятных климатических условий и рекордных урожаев, завершения ряда крупных инвестиционных проектов в аграрном секторе, начатых еще до 2014 года», говорится в докладе. Но из-за кризиса количество новых проектов снизилось и без новых технологий рост урожайности замедляется. Рецепт преодоления проблем, впрочем, дается вполне либеральный: бюджетный маневр Алексея Кудрина (снижение расходов на оборону и правоохранительные органы, рост на медицину и образование), плюс масштабное разгосударствление экономики, плюс либерализация регулирования внешнеэкономической деятельности. Почему в реальности буксует российская экономика, как ограничительные факторы преодолеть? — Авторы доклада считают, что можно и должно использовать почти бесплатную рабочую силу, чтобы развивать так называемую экономику, — отмечает председатель Русского экономического общества им. С.Ф. Шарапова, профессор кафедры международных финансов МГИМО (У) Валентин Катасонов. — Этот посыл, на мой взгляд, выглядит неприлично и даже бессовестно. С другой стороны, чего ждать от экономистов, представляющих «пятую колонну»?! Они озвучивают то, что им говорят хозяева из-за океана — только и всего. Что касается сокращения инвестиций, они падали практически все годы существования новейшей России — почти четверть века. Все это время происходило разрушение основных фондов промышленности, которые были созданы в советский период. Замечу, что Росстат, равно как РАНХиГС и Институт Гайдара, под инвестициями понимает совсем не капиталовложения в создание основных фондов. Инвестиции для наших либеральных экономистов — это те же финансовые спекуляции, вложения в бумаги, циркулирующие на фондовом рынке. Я бы на их месте про инвестиции вообще бы ничего не говорил. «СП»: — Авторы доклада считают, что для экономики РФ сохраняется высокий уровень неопределенности. С этим можно согласиться? — А откуда взяться определенности, если наше правительство в плане экономической политики практически ничем не управляет? Кабмин, я считаю, плывет по воле волн — отсюда и неопределенность. Плюс, российскую экономику регулярно захлестывают штормы с мировых товарных и финансовых рынков. Происходит это потому, что еще с середины нулевых в РФ произведена полная либерализация внешнеэкономических связей — как в части внешней торговли, особенно после вступления России в ВТО, так и в части валютного режима. Благодаря этому, образно говоря, все двери и окна в нашем общем доме распахнуты настежь, и из него вынесено все, что можно. А вот с каким пунктом доклада я категорически не согласен — с якобы усилением конкуренции на рынке углеводородов, которая якобы создает нам проблемы. Лично я никакой избыточной конкуренции не вижу: рынок углеводородов поделен, и действует соглашение ОПЕК , которое помогает поддерживать высокие цены на «черное золото». Поражает и вывод, что аграрный сектор больше не драйвер роста. На мой взгляд, это симптом болезни нашей экономики, но никак не причина ее бедственного состояния. «СП»: — Можно ли выйти преодолеть стагнацию по рецепту доклада? — Думаю, нет. Масштабное разгосударствление экономики в России будет означать передачу ее под контроль Запада, со всеми вытекающими последствиями. Выставить на продажу предлагается наиболее прибыльные наши активы, и добром такая сделка не закончится. Те, кто такие рецепты предлагает, я считаю, работают не на Россию, а против России. Такое положение дел порождает вопрос: почему подобные подрывные рецепты вообще предлагаются и всерьез обсуждаются? На мой взгляд, это свидетельствует о разрушении нашего государства. Похожие процессы, замечу, происходят в Америке, и со стороны они видны более отчетливо. Как мы видим, президент США Дональд Трамп мало чем управляет, поскольку в Штатах имеется так называемое глубинное государство, которое сейчас и взяло бразды правления в свои руки. В России, я считаю, есть свое глубинное государство — именно оно определяет финансовую политику. С этой точки зрения, РАНХиГС и Институт Гайдара — лишь видимые части этого огромного айсберга. Надеюсь, после выборов Кремль поставит глубинное государство на место. Но уже сейчас можно сказать: эта задача — не из легких. О том, что происходит в экономке страны мы попросили рассказать руководителя ЗАО «Совхоз имени Ленина» Павла Грудинина. Ведь даже процветающие хозяйства уже видят мало перспектив для развития. «СП»: — Опубликован очередной рейтинг уровня жизни различных стран. Россия занимает в нем 101 место между Индией и Таджикистаном. Экономисты заявляют, что ВВП России пока не способен расти быстрее 1,5?2%. До каких пределов еще будет падать наша экономика и что может ее спасти? — Положение в стране действительно сложное: четвертый год идет падение производства. Мы пробили так называемое дно, продолжая падать. Этот процесс, без давно назревших структурных реформ, продолжится. К сожалению, нынешняя власть не видит, «не подозревает» об экономическом кризисе. «Все нормально». А страна между тем ходит по кругу: стагнация — рецессия, рецессия — стагнация. Закрываются предприятия, исчезают фермерские хозяйства. В какой стране возможно, чтобы рекордный урожай зерновых стал причиной обнищания фермеров? Я недавно побывал на Кировском заводе, что в Санкт-Петербурге. Производство несколько месяцев не получает заказы. Потому что бессмысленно производить тракторы, когда сельхозработники некредитоспособны. При этом государство отечественного производителя душит тарифами, налогами, сборами. Промышленность России падает темпами, которых не наблюдалось последние лет восемь, а банковская сфера при этом процветает, получая огромные прибыли. В какой стране, при какой власти такое возможно, как и возможно то, что мы — единственные в мире, где за чертой бедности оказались работающие граждане. Не будет расти ВВП России при таких масштабах коррупции, при тех экономических законах, которые принимались. А ведь мы можем достичь роста ВВП не на 1,5?2 процента годовых, а на 6?7 процентов, как, предположим в Китае. Да и сектор экономики АПК не рос, хотя власть иного мнения. Были и есть приписки, стремление желаемое выдавать за действительность. Господдержка производителей, всей экономики должна быть в интересах россиян, а не кучки, как ее понимает власть, «социально ответственных бизнесменов». Назрела смена либеральной экономической стратегии, необходимо восстановление экономического суверенитета России. Индустриализация и модернизация экономики страны невозможна без развития науки, новых технологий.