Россияне капитулируют перед кризисом, несмотря на бодрость Первого канала - «Экономика»

Почти 40% россиян не способны без потерь адаптироваться к кризису. К такому выводу пришли аналитики Института социального анализа и прогнозирования (ИНСАП) РАНХиГС на основании опроса 3000 человек, проводившегося на протяжении 2017 года. Результаты исследования опубликованы в мартовском номере «Мониторинга экономической ситуации в России». По расчетам экономистов института, высоким уровнем адаптационного потенциала обладают только 20,4% населения, средним — 40,4% и низким — 39,2%. В группе риска оказались, прежде всего, пожилые люди, жители сел и малых городов, люди без высшего образования, рабочие разной квалификации, рядовые работники торговли и бытового обслуживания, а также безработные. Кризис последних лет негативно сказался на благосостоянии почти половины из них (47,5%). Об улучшении материальной обеспеченности сообщил только каждый десятый. Эксперты указывают, что если ситуация в экономике не улучшится, положение этих категорий населения еще сильнее пострадает, а бедность продолжит расширяться. Проблема почти половины россиян в том, что у них нет необходимых ресурсов, которые смогли бы сыграть роль своеобразной подушки безопасности в случае кризиса. К таким ресурсам относят высокие доходы, сбережения, второе жилье, которое можно продать или сдавать в аренду, а также востребованное профессиональное образование и, не в последнюю очередь, развитые социальные связи. Но, как подсчитали в ИНСАП, лишь 20,4% россиян могут использовать эти ресурсы полностью и обладают адаптационным потенциалом. Это, как правило, люди моложе 45 лет, с высшим образованием, проживающие в средних и крупных городах и работающие на позициях руководителей и высококвалифицированных специалистов. В отличие от предыдущей категории, материальное положение ухудшилось лишь у 32% из них, а 31%, напротив, сообщил об улучшении благосостояния. В целом же, если верить исследованию ИНСАП, за последние 2?3 года 37% россиян даже не пытались адаптироваться к кризису — у них просто не было для этого ресурсов. В результате они начали брать деньги в долг. Осенью 2017 доля россиян, занимающих у родственников и знакомых, выросла с 40 до 60%, а тех, кто покупает в кредит, — с 12 до 22%. Однако как считают авторы исследования, наращивание долговых обязательств — это не адекватная стратегия адаптации, а лишь способ выжить. «Свободная пресса» уже писала о том, что доходы населения растут медленней кредитов. Годовые темпы роста необеспеченного потребительского кредитования в декабре 2017 достигли 11,1%, в то время как номинальные зарплаты увеличились только на 7,2%, а доходы — на 1,1%. Более предприимчивая часть населения пыталась использовать другие стратегии выхода из кризиса. Например, больше инвестировать и сберегать (хотя чаще приходилось тратить накопленное), а также искать подработку, работу с более высоким доходом или начинать собственные бизнес-проекты. Экономия и покупка более дешевых продуктов оказала краткосрочный эффект, так как на определенном этапе ужимать потребление стало некуда. В целом, по подсчетам Института, всеми способами адаптироваться к кризису пытались лишь 29% россиян. Еще 23% кроме этого работали в личном подсобном хозяйстве — люди стали выращивать больше овощей и фруктов, разводить птицу у себя на участке. В то же время, как подытоживают авторы исследования, «активное адаптационное поведение существенно повышает жизненные шансы, но не гарантирует повышение уровня жизни. Так, из тех, кто реализует активные адаптационные стратегии, 18,4% рассчитывают в будущем на повышение материального статуса, а 12,4% ожидают его ухудшения». Как известно, реально располагаемые доходы (РРД) россиян снижаются четыре года подряд. В январе 2018 эта печальная тенденция была продолжена, хотя изначально аналитики Росстата исключили в своих подсчетах единовременную выплату 5000 рублей «для сопоставимости данных». Но даже в этом случае доходы показали не рост, а остались на нуле. После включения выплаты в статистику, оказалось, что РРД снизились на 7% по сравнению с аналогичным периодом 2017. В РАНХиГС подсчитали, что уровень бедности вырос с 10,7% в 2012 до 13,8% в сентябре 2017 года. Директор Института актуальной экономики Иван Антропов убежден в том, что если кризис продолжится, а это очень вероятный сценарий, судя по текущим экономическим показателям, население вряд ли научится к нему адаптироваться. Напротив, еще остающийся небольшой запас прочности может подойти к концу. И хотя россияне с высоким адаптационным потенциалом могут успешно справиться с кризисом, в целом картина будет соответствовать сценарию «бедные беднеют, богатые богатеют». — Вероятность того, что в случае продолжения кризиса у людей появятся какие-то адаптационные инструменты, весьма мала, и рассчитывать на это не стоит. С ноября 2014 сокращаются реально располагаемые доходы населения, что сильно ударило по его материальному положению. Соответственно, даже если многие осознали необходимость персональных накоплений на черный день, у них просто нет физической возможности сделать такие накопления. Также у нас в стране есть определенные проблемы с гибкостью людей в адаптации к новым профессиям. С советских времен исторически сложилось, что человек получает одну профессию и старается ей заниматься практически всю жизнь. Процесс переучивания на другие навыки у нас не поставлен на широкую ногу с точки зрения образовательных программ, да и немногие люди к этому стремятся. Пытаясь пережить тяжелые времени они, скорее, пойдут на свой дачный участок в шесть соток что-то выращивать, чем поменяют профессию на более востребованную и хорошо оплачиваемую. «СП»: — К чему приведет такая ситуация, если доходы населения не начнут расти в ближайшие месяцы? — Все это, скорее всего, приведет к дальнейшему сокращению спроса и потребления. В 2017 спрос в денежном выражении остался примерно на прежнем уровне по сравнению с 2016-м. Но это объясняется тем, что люди очень долго экономили, и настал момент, когда пришла пора обновлять многие предметы быта, технику, одежду. Однако эта волна довольно скоро схлынет, что может привести к новому спаду потребления. Он, в свою очередь, потянет за собой очередной провал производства и доходов. Естественно, все это может очень негативно сказаться на экономике страны. Потребуются еще большие денежные вливания, чтобы исправить ситуацию. А обеспечить их можно либо резким снижением курса рубля, которое поможет пополнить бюджет, либо значительным наращиванием внешнего долга и увеличением долговой нагрузки. Причем этот процесс будет идти как со стороны населения, которое продолжит брать все больше кредитов, так и со стороны государственных структур. «СП»: — Может ли государство как-то поддержать эти 40% населения, которые не способны самостоятельно адаптироваться к кризису? — Государство имеет множество различных рычагов для влияния на ситуацию. Во время последнего Послания президента он дал понять, что акцент будет делаться именно на поддержку беднейших слоев населения. Скорее всего, какие-то шаги в этом направлении можно ожидать после выборов, но они будут ограничены субсидиями или отдельными выплатами. На значительную поддержку малообеспеченных слоев населения особо рассчитывать не приходится, поскольку у нас нет стабильных доходов федерального бюджета, которые могли бы все это финансировать. В январе более 50% доходов федерального бюджета пришлись на нефтегазовый сектор. То есть, по большому счету, в нашей экономике ничего не изменилось. Есть дорогая нефть — есть доходы бюджета, нет дорогой нефти — нет доходов и, соответственно, возможности поддерживать незащищенные слои населения. Поэтому правительству стоило бы предпринять усилия и создать давно обещанную стратегию социально-экономического развития, которая потащила бы за собой большие структурные реформы, поддержку предпринимательства, снижение финансовой нагрузки и налогового бремени. Все это помогло бы поддержать и бизнес, и зарплаты людей, которые составляют большую часть доходов населения. Только когда доходы населения, наконец, начнут расти, люди смогут предпринять какие-то меры, чтобы в будущем обезопасить себя на случай повторения кризиса и провала экономики, создать тот самый адаптационный потенциал.