Правда ли, что война в Сирии началась из-за углеводородов? - «Политика»

Часто можно встретить распространённое мнение, что война в Сирии — это схватка мировых держав за контроль над нефтью. Так это или нет, и как война в Сирии изменила геополитический расклад в регионе и кому на самом деле был брошен вызов — разбиралась «Русская Планета». Все войны случаются из-за денег. В случае с Ближним Востоком можно утверждать — из-за нефти. Западные СМИ обеспокоены, что Россия получит в Сирии эксклюзивные условия для добычи нефти и намекают, что именно из-за желания подчинить себе рынок сирийских углеводородов Россия вступилась за Асада. Но Восток, как известно, дело тонкое, а из-за аппетитов других мировых игроков целый ряд ближневосточных государств был разрушен или принуждён к нужным им условиям торговли. Так ли ценна сама по себе сирийская нефть? До конфликта До войны Сирия, в общем-то, не могла похвастаться какими-то уникальными несметными месторождениями, которые превратили бы страну в огромный шоколадный пирог, от которого любой захотел бы отщипнуть кусочек. Перед гражданской войной Сирия добывала около 385 тысяч баррелей нефти в сутки, природного газа было добыто за 2011 год около 5,3 миллиардов кубометров. Много это или мало? Примерно 0,5% от общемировой добычи. Не так много, как у соседей. Но достаточно, чтобы обеспечивать ресурсами собственную экономику и продавать нефть другим странам. Основными покупателями сирийских ресурсов до войны были европейцы. Причём на экспорт шла в основном нефть, газ использовался преимущественно для внутренних нужд в энергетике. В Сирии работали такие европейские гиганты, как французская Total и британско-нидерландская Shell. Основным оператором была сирийская компания Syrian Petroleum Company. Она заключала контракты не только с европейскими компаниями, но и с индийскими, китайскими, американскими, канадскими. российскими, разумеется, тоже. Труба раздора Словом, нефть как таковая не так уж и была интересна мировому сообществу. Сирия охотно сотрудничала с самыми разными игроками и не было нужды начинать конфликт из-за нефти. Как не было резона начинать войну из-за проекта газопровода Катар-Европа. Именно из-за этой трубы и была развязана бойня в Сирии, уверяют некоторые эксперты. Действительно, за несколько лет до начала войны Катар, очень маленькое арабское государство с очень, очень большими запасами нефти и газа (третьи в мире) планировало построить газопровод в Европу. За неимением труб Катару приходится торговать сжиженным газом, перевозимым танкерами, что, конечно, удобно, но уж слишком дорого выходит. Трубопровод, одна из ветвей которого должна была пройти по территории Сирии, решил бы эту проблему. Тем более, и сами европейцы были на тот момент не против — надо же как-то «энергозависимость от России» снижать. Но Сирия отказалась от участия в проекте, чем, по мнению экспертов, подписала себе смертный приговор. Другие эксперты уверяют, что значимость катарской трубы в сирийской войне преувеличена. Ввергать страну, по которой должен пройти стратегически важный газопровод, в пучину войны — дело рискованное, да и газопровод ещё как-то построить под бомбёжками надо. Тем более, у катарского проекта был план Б — пустить трубу по территории Ирана. Иран тоже особо не горел желанием принять участие в проекте, во многом — из-за Турции, куда труба должна была отправиться с его территории и дальше в Европу (а турки страсть как не любят слово «транзит», предпочитают покупать задёшево и продавать как свой задорого), и в итоге заключил контракты на поставку газа в Азию — Пакистан и Индию. Катар, к слову, тоже решил переключиться на Азию. К тому же, основной кормилицей Катара была и остаётся всё-таки нефть, а газ — так, надо же куда-то деть. Да и газ как таковой уже перестал быть вожделенным ресурсом для Европы. Российского вполне хватает, «Северный поток-2» на подходе, сжиженный газ в танкерах ещё и США активно предлагают, а спрос на голубое топливо, между тем, в самом ЕС потихонечку падает. Словом, не нефтью и газом едиными писан конфликт на этой земле. Но, коли уж он случился — то расклад в регионе меняется кардинально, в том числе и в отношении углеводородов. Война всё смешала После того, как сирийские власти потеряли контроль над значительной частью страны — они потеряли и контроль за основными нефтяными районами. Они перешли в руки самых разных антиправительственных группировок, от ИГИЛ (запрещённой в РФ террористической организации) до других, не столь радикальных. Благодаря войне самый разношёрстный сброд получил возможность побыть калифом на час — стать обладателем нефтяного месторождения и обогатиться. Террористы вовсю торговали нефтью, группировки помельче продавали её как боевикам, так и властям Сирии. Нефтедобыча в Сирии упала почти в 24 раз по сравнению с довоенным периодом. Были разрушены нефтедобывающие комплексы, по которым били коалиционные войска, чтобы подорвать ресурсную базу террористов. Инфраструктура практически уничтожена, и будет мало вернуть контроль над территорией — нужно будет как-то это всё восстанавливать. Сил на такие работы у обескровленного войной государства попросту нет. После окончания войны очевидно, что основным партнёром Сирии в области углеводородов будет именно Россия, хотя на это поле претендует также Китай. Как бы там ни было — восстановление инфраструктуры потребует значительных инвестиций, а проекты окупят себя очень нескоро. Куда важнее иной аспект: как войны на Ближнем Востоке влияют на мировой рынок в целом. Нефтедоллары Ещё до начала конфликта в Сирии и до «арабской весны» Иран выступил с предложением перестать торговать нефтью за доллары и перейти на «нефтеевро». Ранее об этом мечтал, к слову, Саддам Хуссейн, президент Ирака, с которым известно что случилось. Как и с Муаммаром Каддафи. Союзником Ирана в том деле была именно Сирия. Ей же и первой досталось — за покушение на авторитет мирового гегемона. Свалить Иран американцам значительно труднее, но и до него доберутся рано или поздно. Система расчёта за нефть в долларах сложилась в 1970-е, когда США удалось пролоббировать эту идею в ОПЕК. Это создало прочную основу для превращения доллара в мировую валюту номер один, а Америки — в сильнейшую экономику планеты. В настоящее время многие страны стремятся уйти от диктата доллара в нефтеторговле, и у кого-то получается: например, у Китая. Россия тоже вынашивает планы перейти на расчёт за нефть в валютах национальных государств. Юань и евро постепенно теснят доллар, приближая конец гегемона. Но случится это, увы, нескоро. У американцев мощнейшее лобби по всему миру. Да и военных конфликтов перед этим, надо думать, случится немало.