Украина: «Треть Крыма — за нас, это факт» - «Общество»

Треть жителей Крыма занимает проукраинские позиции и желает возвращения полуострова под контроль Киева. Об этом в четверг, 17 августа, в интервью «Апострофу» заявила исполняющая обязанности министра информационной политики Украины Эмине Джапарова. «В Крыму и правда где-то для трети людей — „хоть камни с неба“, еще треть — это люди активные, с проукраинской позицией: „Мы хотим Украину и готовы за нее бороться“. Остальные — это те, кому, по большому счету, все равно», — сказала она. По ее словам, до 2014 года Киев пытался украинизировать население полуострова. «Пенсионеры постепенно отходили, а молодежь вырастала уже в украинской, а не в советской действительности. Молодежь училась уже в украинских школах. И пусть крымские школьники и не изучали украинский язык так, как изучали его в других регионах, но своеобразная мягкая украинизация — она происходила», — подчеркнула чиновница. Отметим, что итоги работы министерства скептически оценивают не только российские эксперты, но и большинство граждан Украины, на что Джапаровой было указано интервьюером. Отвечая на упреки в бесполезности и бездействии в адрес ее министерства, Джапарова пояснила, что для нее МИП — это попытка быть современными, попытка противостоять «информационной войне со стороны России». По ее словам, экспертный совет при министерстве разработал информационную доктрину по борьбе с Россией. Джапарова также рассказала, что есть несколько стратегических направлений, над которыми сегодня работает министерство, например, «реинтеграция оккупированных территорий». — Не думаю, что Министерство информационной политики Украины проводит какие-либо высококачественные социологические опросы на полуострове, — говорит политолог Иван Мезюхо. — Оперируя цифрами о трети крымчан с проукраинской позицией, Эмине Джапарова, скорее всего, откровенно врёт. Во время нахождения полуострова в составе Украины она работала в Крыму на одном из телеканалов и не может не знать о реальных общественных настроениях в регионе. «СП»: — Сколько, по-вашему, реально таких, которые «за Украину и готовы за нее бороться»? Как они готовы бороться? — Надо сильно постараться, чтобы найти в Крыму людей, которые готовы бороться за Украину. Эта фраза была сказана Джапаровой для красного словца. Крымчане навсегда связали свою судьбу с Россией. Я наблюдаю тенденцию того, что те, кто голосовал за Украину на общекрымском референдуме 2014 года, сегодня, в 2017 году, проголосовали бы за Россию. «СП»: — По словам Джапаровой, до 2014 года Киев пытался украинизировать население полуострова, молодежь вырастала уже в украинской, а не в советской действительности. В чем причины провала этого процесса? — Украинизация действительно была и началась она не в 1991 году, а ещё в советские времена. Но из поколения в поколение в Крыму передавалась любовь и уважение к России, поэтому и политически пассивная молодёжь полуострова в 2014 году проявила интерес к политике, пришла на референдум и отдала свой голос за будущее с Россией. «СП»: — Чем, по-вашему, на самом деле занимается МИП? Джапарова говорит, что оно занимается «реинтеграцией оккупированных территорий» и противостоянием «информационной войне России». Что-то успехов ни там, ни там не заметно. Почему? — Украинское министерство информполитики занимается агрессивной пропагандой, призванной удерживать представителей нынешнего политического режима в кабинетах власти. Это ведомство продвигает русофобские мессиджи в информационное пространство страны. Оно делает всё для того, чтобы убедить украинцев в том, что Россия — страшнейший враг Украины и украинцев. Этому министерству не верят на Украине, а в Крыму и подавно. Конечно, Джапаровой и её коллегам надо постоянно что-то говорить, сотрясать воздух, чтобы как-то оправдывать получение зарплат за счёт украинских налогоплательщиков. Политический аналитик мониторинговой организации CIS-EMO Станислав Бышок полагает, что Джапарова, возможно, перепутала треть с тремя процентами. — Три процента — величина вполне реалистичная и, насколько можно судить, в целом соответствует числу граждан России (не только крымчан), считающих народное волеизъявление 2014 года ничего не значащим, а последующее воссоединение полуострова с Россией — незаконным актом. Что же касается исследования, которые Киев якобы недавно проводил в Крыму, то это, очевидно, выдумка. «СП»: — Джапарова говорит, что важно поддерживать веру проукраински настроенных крымчан в то, что «деоккупация» таки состоится. В это в самом Киеве еще кто-то верит? — Не могу не вспомнить свой визит в Севастополь весной 2013 года с презентацией книги об украинском национализме. В пресс-центр помимо журналистов пришли представители партии «Свобода» и спросили, как я отношусь к идее «деоккупации» Крыма. Смысл вопроса поначалу было сложно уловить, но в итоге оказалось, что бандеровцы имели в виду российский Черноморский флот. На сегодня проблемой является не фактический статус полуострова, который, как все понимают, останется частью России, а юридическое оформление перехода территории под суверенитет Москвы. Из юридической «подвешенности» Крыма Киев выводит идею «возвращения» полуострова в состав Украины и тиражирует её. Но при этом общемировым консенсусом, не озвучиваемым публично, является такой: мы понимаем, что Крым — это Россия, но формально признавать не будем. Идея о некоем проукраинском Крыме активно внедрялась в умы украинских граждан через мейнстримовые СМИ страны сразу после государственного переворота в Киеве и референдума на полуострове. До этого, с осени 2013 года, основной посыл был обратный: Крым и юго-восток Украины — отсталые территории, которые смотрят в сторону России и мешают остальной, «настоящей» Украине идти в сторону Европы. Поэтому, мол, неплохо было бы от них вообще отказаться, со всеми их пророссийскими «титушками» и януковичами. А когда случилось то, чего прозападно настроенные граждане, вроде бы, так страстно хотели, все как-то резко «переобулись» и стали плакать крокодиловыми слезами по поводу «коварно отнятых» Россией территорий. Где, как оказывается, украинец на украинце сидит и украинцем погоняет, но этот «тянитолкай» сделать ничего не может, так как круглосуточно находится под дулом русских автоматов. Сейчас все эти страсти как-то улеглись. Чуда не произошло, путь в Европу, как оказалось, займёт лет 25, а в Донбассе ежедневно погибают люди, причём никто толком не объясняет, за что и кому это вообще нужно. «СП»: — Джапарова считает, что Москве невыгоден союз украинцев и крымских татар, поэтому они будут делать максимум, чтобы его не допустить. Кроме того, по ее словам, российская пропаганда работает на то, чтобы максимально дистанцировать население Крыма и Украину. Так ли это? — Украина сама прекрасно поработала над тем, чтобы максимально дистанцировать население полуострова от себя, устраивая «блэкауты», перекрывая водоснабжение и запуская на территорию Крыма диверсантов. Неясно, что ещё Москве здесь нужно делать, чтобы дальше «дистанцировать». Памятник Тарасу Шевченко в Севастополе снести? Так Россия — не Украина и не Шарлоттсвилль, культурные люди с памятниками не воюют. Русские крымчане и так всегда считали себя частью большой России. Крымские татары, коих не так много, всего 13% населения полуострова, были запуганы некоторыми своими лидерами, рассказывавшими страшные небылицы про Россию и русских. Но Россия пришла и никакие кары небесные на мусульманское меньшинство полуострова не обрушилось, скорее наоборот — им дали режим максимального благоприятствования, скажем, в получении высшего образования. Насколько такая «позитивная дискриминация» является благом в долгосрочной перспективе — это уже отдельный разговор. «СП»: — По словам Джапаровой, МИП занимается противостоянием «информационной войне» со стороны России. В частности, она говорит о восстановлении вещания украинских каналов на Крым и Донбасс. Больше похвастать нечем? Или просто задачи невыполнимые? — Главная цель любого бюрократа — не выполнить поставленную вышестоящим начальством задачу, а доказать свою незаменимость. Это вовсе не только Украины касается, конечно. Отсюда имитация бурной деятельности, а по сути — сизифов труд. После блокировки российских СМИ, даже пресловутого телеканала «Дождь», казалось бы, вопрос противодействия тому, что они называют «русской пропагандой», решался сам собой, учитывая антироссийскую направленность всех мейнстримовых украинских медиа. Ан, нет, продолжают активничать. Это в большей степени битва за бюджеты и, одновременно, попытка украинских властей сохранить лицо: мол, мы не бросаем «своих», будем им в Крым и на Донбасс украинские передачи гнать, пусть узнают правду, которую в Кремле скрывают! * Министерство информационной политик в народе называют «министерством правды» или «МинСтець» по имени его основателя и первого руководителя — Юрия Стеця.