В России появится своя Гуантанамо - «Общество»

Материал комментируют: Дмитрий Аграновский В России в скором времени могут появиться отдельные тюрьмы для содержания террористов. Об этом «СП» рассказал автор идеи, член комитета Госдумы РФ по безопасности и противодействию коррупции Адальби Шхагошев. Соответствующий законопроект сейчас находится на стадии обсуждения и разработки. Ранее Шхагошев стал автором принятого Госдумой закона о пожизненном заключении для вербовщиков террористов. — Сейчас важно говорить о стратегии, которая заключается в том, чтобы отделить террористов от заключенных, которые отбывают наказание по общеуголовным преступлениям. Потому что их стало очень много — от 2 до 4 тысяч по всей стране. Есть многочисленные примеры, когда вербуются заключенные, которые находятся в местах лишения свободы. Они выходят и попадают в радикальные ячейки. То, что мы предлагаем, — это системный подход. Вы, наверное, знаете, что в декабре 2017 года по моей инициативе Госдума приняла закон об ужесточении наказания за вербовку в ряды террористических организаций. Теперь если в результате вербовки случился теракт и погибли люди, виновные могут быть приговорены к пожизненному заключению. Однако в тюрьмах оградить от таких людей других заключенных невозможно, учитывая систему и режим содержания в колониях. И поэтому мы предлагаем создать одну или две тюрьмы специально для осужденных по террористическим статьям. «СП»: — Россия — стран большая. В каких регионах, по-вашему, должны быть расположены такие учреждения? — Там, где будут позволять условия, где лучше всего получится обеспечить режим отдельного содержания. «СП»: — Предлагая подобную идею, вы опираетесь на какой-то опыт? — Это совсем не новшество. Есть положительные примеры, которым надо следовать. В России в целом хорошее антитеррористическое законодательство и опыт работы правоохранительных органов. А у многих зарубежных стран есть опыт содержания таких преступников. Это Марокко, Алжир, Франция, Германия — с «мертвыми» зонами тюрьмы… Про Соединенные Штаты вообще не говорю, они не оставляют на своей территории подобных преступников, а вывозят их в Гуантанамо, на территорию Кубы. Кроме того, за рубежом, в той же Франции, идут разговоры о создании отдельных судов, которые будут заниматься именно террористами. Израиль ушел вообще далеко в этих делах. Там не только отдельные тюрьмы для террористов, а отдельные для так называемых «пакистанских» террористов — с международным опытом, и для тех, кто совершает теракты внутри Израиля. Они тоже содержатся отдельно. Поэтому и мы в России обязаны двигаться в эту сторону. Поскольку идеология у радикалов очень навязчивая, то мы должны ограждать людей от них. «СП: — Насколько убедительны сведения, что радикалы вербуют в тюрьмах своих сторонников? Есть какая-то статистика? — Во-первых, я опираюсь на практические примеры. Я лично знаю людей, которые попадали с террористами в одну камеру и выходили на свободу уже достаточно радикально настроенными. И таких примеров очень много, так как я представляю регион, где можно судить по таким примерам (Шхагошев избран от Кабардино-Балкарской Республики — авт.). Во-вторых, есть статистика, хотя к ней надо относиться критически, что 10?15% заключенных, которые сидели с радикалами, после освобождения становятся членами их групп. Еще 5?10 лет назад говорить об отдельных тюрьмах было не очень актуально, потому что осужденных по статьям террористической и экстремистской направленности в стране было несколько сотен. А сейчас их тысячи. Многие уже слышали о так называемых «тюремных джамаатах». «СП»: — Какие еще аргументы в пользу вашей идеи вы могли бы привести? — Есть практически пример — соседний с нами Казахстан. Несколько лет назад там из трех тюрем одновременно бежали преступники и хотели совершить госпереворот. Так вот, все они, а их было около 60 человек, были осуждены по статьям экстремистского характера. И помогали им сбежать как раз осужденные за общеуголовные преступления. Теперь в Казахстане тоже занялись этим вопросом. Там скоро тоже будут отдельные тюрьмы. В Узбекистане уже есть отдельные тюрьмы. И они говорят, что статистика показывает, что этот шаг был правильный. Теперь завербованных террористами стало меньше. Руководитель международной правозащитной организации «Агора» Павел Чиков уверен, что обеспечить раздельное содержание возможно и в рамках ныне действующей уголовно-исполнительной системы. — Тут вот, что важно… В отличие от Израиля и Марокко, в России расстояния огромные. При отбывании наказания у осужденных есть право общаться с родственниками. Уже была целая серия решений ЕСПЧ, связанных с удаленностью места отбывания наказания от дома. Поскольку удаленность от дома снижает общение с родственниками вплоть до нуля, а это ключевой фактор социализации. Научно доказано, что разрыв социальных связей повышает вероятность рецидива. В России невозможно сделать две «тематические» колонии без гарантированного нарушения права на общение с семьей. «СП»: — Автор инициативы настаивает на том, что содержать радикалов отдельно от остальных заключенных заставляет сама жизнь… — Видимо, депутат не очень хорошо знает, как устроена уголовно-исполнительная система. В любом исправительном учреждении сейчас содержатся самые разные люди, которые не должны пересекаться между собой. В рамках одного исправительного учреждения могут быть разные режимы, разные условия, разные локальные участки. «СП»: — Действительно вербовка радикалами заключенных в местах лишения свободы имеет место быть? — Такой тренд есть. Это, кстати, не только российская проблема. Другое дело, что осужденные за терроризм совершенно разные. Тогда придется пойти дальше и внутри этих новых колоний отдельно содержать исламских радикалов, неонацистов и т. п. Иначе они начнут «опылять» друг друга. Так что инициатива депутата мне представляется не очень логичной, потому что это стоит очень много денег — тюремные учреждения очень дорого строить. Короче, это непроходная инициатива. В свою очередь, адвокат Дмитрий Аграновский напоминает, что даже у самых страшных преступников есть законные права, которые обязаны соблюдаться. — Это абсолютно неразумное предложение. Оно прямо нарушает действующее законодательство. Статья 73 Уголовно-исполнительного кодекса РФ гласит, что осужденные к лишению свободы отбывают наказание в учреждениях в пределах субъекта РФ, в котором они проживали или были осуждены. Хотя в исключительных случаях допускается иное. «СП»: — Тут нет противоречия. Депутат, очевидно, предложит внести поправки в УИК, сделать исключения… — Тогда осужденные по террористическим статьям будут подвергаться дискриминации. А никакой осужденный подвергаться дискриминации и нести дополнительное наказание, чем это установлено законом, не должен. Дали ему срок, будет сидеть. Но назначать дополнительное, непредусмотренное УПК наказание нельзя. Как бы он нам не нравился. «СП»: — Видимо, для инициатора этой идеи борьба с терроризмом стоит на первом месте. Он хочет надежнее оградить общество от таких людей… — Приведу пример. Бывшие сотрудники правоохранительных органов практически во всех СИЗО содержатся отдельно от остальных заключенных и никак с ними не пересекаются. Это отработанная годами практика. Зачем создавать новые тюрьмы? А как будут с ними общаться родственники, которые живут на другом конце России? Напомню, что у любого заключенного, включая Чикатило или Пичужкина, есть права, которые гарантирует Конституция России. И она имеет высшую силу. А может автору инициативы нравится опыт американской базы Гуантанамо, который осуждается почти всеми, в том числе и Россией? Так зачем же мы будем уподобляться худшим образцам западного мира? Не надо становиться на одну доску с теми же американцами.