Легенда мирового кино посетил в Москве ежегодный спортивно-музыкальный фестиваль «Арт-футбол» В российской столице в эти дни продолжается уникальное культурно-спортивное событие – футбольно-музыкальный фестиваль «Арт-футбол». На 10 дней спортивный комплекс «Локомотив» на востоке Москве стал настоящим центром притяжения для тех, кто в футболе видит нечто большее, чем просто игру, и для кого музыка – сила, способная объединять людей не слабее, чем тот же футбол со своими «мундиалями». В это верит и лидер группы «Машина времени» Андрей Макаревич, который уже готовит для участников и гостей фестиваля в ближайшее воскресенье, 3 июня, роскошный концерт. В том, что футбол не просто вид спорта, а одно из явлений искусства, убеждён и легендарный Эмир Кустурица. Режиссёр, вписавший своё имя в историю мирового кино такими своими работами как «Помнишь ли Долли Белл», «Время цыган», «Чёрная кошка, белый кот», приехал в Москву поболеть за земляков из Сербии, а также представить старые и новые хиты своей группы «The No Smoking Orchestra», где сам Эмир прекрасно реализовал себя как вокалист. Программу визита для самого себя господин Кустурица выбрал настолько насыщенную, что на притязания многочисленной прессы об интервью отвечал отказом. Впрочем, для «Русской Планеты» наш герой сделал небольшое, но приятное исключение. РУССКАЯ ПЛАНЕТА: Вы известны миру не только как автор культовых кинолент, но также как серьёзный ценитель футбола и музыкант. Надо понимать, что именно поэтому Вас так привлёк этот интересный формат фестиваля, где музыка и футбол слились воедино? Каково это – быть одинаково горячим поклонником этих двух, казалось бы, настолько разных стихий? ЭМИР КУСТУРИЦА: Всё просто. На самом деле, искусство и спорт меня в равной степени увлекали с раннего детства. Когда-то, как, наверное, все до единого югославские мальчишки, я мечтал стать профессиональным футболистом – и, пожалуй, я им всё же в итоге стал, потому что футбол и кино во многом потрясающе похожи. Собственно, вот и ответ на вопрос, что я делаю сейчас здесь, в Москве, на фестивале «Арт-футбол» – здесь творчество и спорт становятся единым целым, я просто получаю удовольствие от каждого мгновения на этом празднике. Тут потрясающая энергия – её излучают люди, которые буквально горят своим делом. РП: Вы говорите, что кино и футбол потрясающе похожи. Тогда, если смотреть на футбол глазами Кустурицы-режиссёра – что роднит эту игру с кинематографом? ЭК: Во-первых, футбол, как и кино, это динамика. Потрясающая, зрелищная динамика и драматургия! Во-вторых, в футбол играют на большом поле, то есть это пространственная игра, а, как вы понимаете, для режиссера выстраивание пространства в фильме – едва ли не самое важное. РП: А ещё кино и футбол в последнее время стали орудиями в информационной войне. Но есть же и такое мнение, что настоящее искусство должно быть вне политики, оно должно быть «над схваткой», что пушки должны молчать, когда говорят Музы? ЭК: Для меня искусство вообще имеет исключительную ценность. Для меня это религия. Так, как я верю в искусство, я верю только в Бога. Да, искусство не способно изменить мир, но оно способно воздействовать на определённую группу людей, на их мировоззрение. Известны случаи, когда прослушивание музыки и созерцание живописи даже излечивали людей от болезней. Я считаю, что основная миссия искусства – созидание, поэтому его никак нельзя отождествлять с политикой, где преследуются совсем другие цели и решаются совсем иные задачи. Я хочу быть вне политики настолько, насколько это вообще может быть возможно. Именно потому я сейчас большую часть времени работаю в городе Дрвенград, который я построил и где живет искусство. РП: Актриса Мэрил Стрип как-то очень точно сказала про Голливуд, будто бы единственное, что там готовы слышать люди, это шелест денег. Вы, в своё время, покоряли Голливуд, но так и не стали там «своим». Почему? По той самой причине? Что такое Голливуд сегодня? ЭК: Я не имею ничего против Голливуда 50–60х годов, с его американской мечтой, когда он стал центром мирового идеализма. Такие мэтры старой школы как, к примеру, Эрнст Любич и Фрэнк Капра, внесли огромный вклад в мировой кинематограф. Именно они научили меня снимать настоящие мелодрамы. Но сейчас Голливуд – это огромная машина по производству денег, где всё и вся поставлено «на поток». Увы, там сегодня уже нет места глубоким, вечным ценностям, производимые там фильмы в абсолютном большинстве своём не заставляют зрителя задумываться над вечными вопросами о «смысле бытия», в них не осталось места состраданию, лишь сплошная идеология, продиктованная веяниями времени. Я не стал работать в Голливуде потому, что не переношу прагматизм и ложь. Киноиндустрия сегодня создаёт фильмы, базируясь на людской глупости – и только. Очень грустно, что именно такое кино сегодня считается «кассовым» и, соответственно, именно этим заполнены все кинотеатры. РП: Вы очень тяжело переживали крушение Югославии и пронзительно отразили эту боль в своих картинах «Андерграунд» и «Жизнь как чудо». Но… Вот недавно лидеры Северной и Южной Кореи встретились и пожали друг другу руки, сразу пошли разговоры о возможном историческом воссоединении этих государств. А Югославия? Вы верите, что она возродится? ЭК: Я хочу верить в это. Но в мире есть некоторые центры силы, управляющие всеми глобальными процессами и способные воссоединять, образовывать или разрушать государства. Мы все были свидетелями того, как эти силы сперва разрушили Советский Союз, а затем и Югославию. Соответственно, остаётся лишь надеяться на добрую волю тех, кто рулит этими глобальными процессами – от них и только от них зависит, будет ли возрождена новая Югославия.