Прибалтика из комплекса неполноценности считает себя Скандинавией - «Новости Дня»

В своих попытках самоутвердиться и преодолеть собственный провинциализм Литва, Латвия и Эстония извращают не только историческую, но и географическую науку. Прибалтика не относится к постсоветскому пространству и Восточной Европе, а является частью Скандинавии. Ее упорные попытки сбежать от географии и навязать миру свою воображаемую реальность, в которой Прибалтийские республики — это северные, скандинавские страны, выдают глубокий комплекс геополитической неполноценности Прибалтики, которая стремится пристроиться к более успешному и престижному региону, остро ощущая свою отсталость. Imagined geography — воображаемая география — это термин выдающегося американского ученого арабского происхождения Эдварда Саида, разработанный в его знаменитой книге «Ориентализм». В своей книге Саид пишет, что людям свойственно придумывать стереотипы и вешать ярлыки на разные географические регионы, превознося одни до уровня земного рая и презирая другие как «безнадежно отсталые», «остановившиеся в развитии», «догоняющие». Американский культуролог считал такую практику ментальным наследием колониализма и проявлением западной ксенофобии и не изжитого до конца европоцентризма, когда Европа и Северная Америка по-прежнему считают Западный мир средоточием всего светлого и позитивного, тогда как в слове «Восток», включающем в себя Китай, Японию, арабский мир, Россию и всех других, кто «Не-Запад», для них заключено всё темное, опасное и непредсказуемое. Соответственно, странам, расположенным в приграничье Западного мира, свойственно мучиться комплексом геополитической неполноценности из-за того, что они не совсем настоящая Европа, а старшие западные товарищи, будь то Германия, Англия и Америка, относятся к ним как к провинциальным дальним родственникам и равными себе не считают. Из-за таких комплексов эти страны куда громче и активнее, чем те же Германия или Америка, идеализируют «светлый Запад» и демонизируют «проклятый Восток», особенно соседнюю с ними Россию, которая для них всегда будет немытой, голодающей, умирающей и вообще, как заявил один из местных политических динозавров, «вся в г…не». От осознания собственной неполноценности местные политики на каждом шагу твердят, что их страны — «цэ Европа», которая «вернулась домой», и занимаются бегством от географии, отказываясь от принадлежности к регионам, к которым они по всей географической науке относятся. Ни одна страна Восточной Европы, кроме разве что Беларуси, не признаёт себя Восточной Европой. Все они, включая Украину и Молдавию, — это Центральная Европа. По такой логике, если все они Центральная Европа, то Восточная Европа — это Россия. Ничего подобного: Россия для украинских, молдавских, польских и иных «патриот-географов» — это вообще не Европа, а дикая азиатская Орда. Как же они, в таком случае, могут быть Центральной Европой? А вот так: не надо искать логического мышления там, где правят бал психологические проблемы. «Восточная Европа» звучит «стремно», поэтому Польша, Молдавия и другие спорят между собой, в какой из их стран находится географический центр Европы, к которой Россия, кстати, не относится. Это не физическая, а воображаемая география. Грузии, Армении и Азербайджану в рамках программы «Восточного партнерства» усиленно рекламируют «возвращение в Европу» в виде ассоциации и зоны свободной торговли с ЕС. Хотя эти страны в Европе никогда не были. Географически они Передняя Азия, и развивались эти древние страны тысячелетиями преимущественно в контактах со странами Ближнего Востока, а не с Европой. Но для грузинских прозападных политиков никакие аргументы ни историков, ни географов не работают: они всё равно на каждом углу вешают синий с желтыми звездами флаг ЕС и именуют свою страну «стопроцентной Европой». Как и другие ассоциированные члены Европейского союза: Иордания, Мексика, Марокко, Чили и ЮАР. Взглянешь на глобус: ну точно, Европа! Не менее яркий пример – страны Прибалтики, в которых географическое мифотворчество столь же богато, как историческое. Литва, Латвия и Эстония отказываются считать себя постсоветским пространством, отказываются считать себя Восточной Европой и даже Центральной Европой называть себя не хотят. Нет же, они северные страны, являющиеся частью Скандинавии. В начале этого года прибалтийские СМИ и политики праздновали как национальное торжество и крупнейшую внешнеполитическую победу решение ООН классифицировать Литву, Латвию и Эстонию в своей внутренней документации как страны Северной, а не Восточной Европы. Казалось бы, техническая формальность, которая могла быть важна только для мелких клерков-статистов в секретариате ООН, а политики Прибалтики со слезами на глазах поздравляли свои народы с «официальным присоединением к Скандинавии». «ООН официально меняет статус стран Балтии с Восточной Европы на Северную Европу. Это то, к чему мы принадлежим», — написал, например, депутат Европарламента от Латвии Артис Пабрикс. Потом, правда, выяснилось, что никакого события не произошло: ООН разместила Прибалтику в Северной Европе еще в 1991 году, когда Литва, Латвия и Эстония вышли из состава СССР и были признаны международным сообществом независимыми. С тех пор об этом забыли даже в самой Прибалтике, где с радостью поверили в «фейк», что Организация Объединенных Наций «наконец-то» перестала считать страны Балтии Восточной Европой. Потому что на самом деле де-факто никто никогда не считал Эстонию (и тем более Латвию с Литвой) Скандинавией. В глубине души в свою «скандинавскость» не верили даже правящие элиты стран Балтии. Иначе бы они не ловили с дрожью и трепетом любое иностранное подтверждение тому, что Прибалтика — это Северная Европа, выставляя себе на посмешище незнанием места собственных стран в международных классификаторах. Хотели лишний раз подчеркнуть, что они не Восточная Европа, а вместо этого дали понять, что сами себя как раз Восточной Европой и считают. Впрочем, как говорится, назвался груздем — полезай в кузов. Если Прибалтика — «цэ Скандинавия», то и сравнивайте себя во всём с другими странами Скандинавии. Как у Латвии с инфраструктурой по сравнению с Финляндией, какие в Литве зарплаты по сравнению с Норвегией, какой в Эстонии уровень социальной защиты населения по сравнению со Швецией. Как в странах Балтии растет население по сравнению с Данией. В Дании оно за последние четверть века выросло на 10%, тогда как из Литвы за те же четверть века треть населения сбежала. Еще есть северная страна Исландия, как и страны Прибалтики, не расположенная на Скандинавском полуострове, но относящаяся к Скандинавии. Исландия — абсолютный чемпион европейской рождаемости, за счет огромного внимания правительства к социальной политике она гарантировала спасение маленького исландского народа от вымирания. Почему бы Латвии и Литве, перед которыми угроза вымирания их титульных наций стоит в полный рост, не сравнить себя с Исландией? Вместо этого страны Прибалтики предпочитают себя сравнивать с Беларусью, с Украиной, с Молдовой, с Арменией — словом, с постсоветским пространством. Четверть века Литва, Латвия и Эстония лелеют мысль о том, что они самые успешные из бывших советских республик. При этом те же Литва, Латвия и Эстония категорически отказываются считать себя постсоветским пространством и глубоко оскорбляются даже на само слово «Прибалтика», в котором прогрессивной евроатлантической Балтии чудится отзвук былой принадлежности к «проклятому Востоку». Только если вы не постсоветские, зачем же вы сравниваете ключевые показатели социально-экономического развития исключительно с постсоветскими странами? Если вы Скандинавия, то и сравнивайте свой ВВП со Швецией и Норвегией. При чём же тут Грузия и Армения? Вы хотите сказать, что в Дании весь политический класс состоит из перекрасившихся коммунистов и комсомольцев, из верных ленинцев, вмиг ставших национал-патриотами? Может быть, Финляндия практикует дискриминацию национальных меньшинств и всю свою внешнюю политику строит на русофобии? Или она, как Прибалтика, стремится разорвать с Востоком все связи и предпочитает не заработать ни цента на экономическом сотрудничестве с Россией, лишь бы оставаться стойкой частью «санитарного кордона»? Если ни одной аналогии не прослеживается, то по всем признакам выходит, что культурно Прибалтика относится к тому же региону, что Молдавия, Украина и даже какая-нибудь Румыния. Но только не к Скандинавии, географическая близость которой для Литвы, Латвии и Эстонии нивелируется экономической, социальной и ментальной недосягаемостью. Им до Молдавии ближе, чем до Финляндии. Бегство от географии и географическое мифотворчество, при котором балтийские страны не являются постсоветским пространством, не относятся к Центральной и Восточной Европе, а входят в состав Скандинавии, — это от комплекса геополитической неполноценности Прибалтики. «Три прибалтийские сестры» привыкли с советских времен считать себя эталонами и образцами прогрессивного роста и теперь не могут смириться с потерей уникальности и неповторимости. Трудно признать, что, в прошлом образцовая, сегодня Прибалтика — это типичная Восточная Европа с периферийным капитализмом в экономике, виктимным этническим национализмом в политике и депопуляцией и медленным угасанием своих наций в социальной сфере. Как образец и пример для подражания «Объединенные Балтийские Вымираты» воспринимать стало просто смешно. И их лидеры сами это в глубине души понимают. От этого — «советская оккупация», последствия которой не только не преодолены, но почему-то всё множатся. От этого «балтийские тигры». От этого и «Балтия — часть Скандинавии». Ради мифов о собственной успешности можно до бесконечности глумиться и над исторической, и над экономической, и над географической наукой.