Европейский танковый биатлон: всеукраинская военная зрада - «Военные действия»

Второй год подряд украинские танкисты из 14-й волынской механизированной бригады ВСУ принимали участие в международных соревнованиях Strong Europe Tank Challenge на полигоне 7-й армии США в Баварии.
Команду ВСУ оба раза возглавлял капитан Роман Багаев, чей взвод регулярно признается лучшим танковым взводом Украины. Однако в соревнованиях с натовцами украинцы второй год подряд занимают последнее место. В 2017-м — среди шести участников, теперь — среди восьми.
В прошлом году (мы писали об этом событии) украинцы хоть и стали худшими, но громко о себе заявили. То есть четкой такой зрады не было. Главной причиной прошлогоднего поражения Багаев называл незнание натовской специфики, проблемы с языком и отставание в тактике. Говорил, спасло лишь то, что старый Т-64 ребята знали вдоль и поперек.

Согласен, уважительные причины.

В этом году причиной неудачи стали новые танки Т-84, вроде бы значительно более современные, чем Т-64. И как раз механика этих “Оплотов” подвела украинских военных в первый же день соревнований, вызвав насмешки (в особенности) российских СМИ.

Военные уже вернулись в Украину. Командир роты Роман Багаев рассказал, кто виноват и что именно сломалось в танках; чем эти Т-84У лучше, чем Т-64; как вообще проходили соревнования в Графенвере и когда «допиленные» Т-84 смогут поехать на Донбасс.

Роман Багаев, позывной “Тюльпан”, 27 лет. Кадровый военнослужащий 14-й отдельной механизированной бригады ВСУ (г. Владимир Волынский). Капитан, командир 1-й танковой роты. В сентябре 2016-го и 2017 года выигрывал соревнования на лучший танковый взвод Вооруженных сил Украины.
Родился в Крыму, жил на Полтавщине, затем в Харькове. За год до начала АТО за перераспределением из Харькова попал в 51-й волынской бригады, вместо которой в декабре 2014-го сформировали новую 14 омбр. Воевал в АТО в составе батальона спецназначения “Колос”. За участие в боевых действиях награжден орденом Богдана Хмельницкого ІІІ степени.

Багаев дал интервью одному из украинских СМИ.

— Роман, у скольких членов команды был опыт прошлогодних соревнований?

— Из двенадцати человек лишь пять участвовали в Strong Europe Tank Challenge 2017. Большинство ехало впервые.



— Какие важнейшие этапы были на соревнованиях? Что удалось и не удалось на этих этапах?

— Ключевые — это “танковый взвод в наступлении” и “танковый взвод в обороне”. За них можно было набрать по 500 баллов.

А ничего не удалось сделать. Мы поехали на четырех Т-84. Во время “операции в наступлении” выстрелил только один танк. На остальных трех снаряд или не до конца загрузился в пушку, или не сработали датчики.

Система показала, что танк не до конца зарядился, поэтому пушка с гидростопора не снялась. Хотя на самом деле он зарядился, но пустой лоток не до конца опустился — на одном танке вручную опускали.

На других пришлось вручную разблокировать прицелом-дублером, то есть снимали пушку с гидростопора через дубль.

— Объясните…

— Когда загружается снаряд, пушка автоматически становится на угол заряжания, она становится на гидростопор. Там есть датчики, которые отражают конец каждой операции и передают сигнал дальше. Пушка стоит на углу заряжания, клин открыт, пушка стоит на гидростопоре, снаряд досылается. Если закрывается клин — срабатывает датчик, который отображает, что опустился рычаг с пустым лотком, клин закрыт. Тогда срабатывает датчик, с гидростопора снимается пушка — можно управлять.

У нас в трех танках пушки были на углу заряжания, потому что не до конца сработали датчики.

Также в двух танках подвела система управления огнем — не было стабилизации пушки. После каждого выстрела ситуация была такая: пульт управления не трогаешь, а она (пушка) трясется.

Как с этим попадать на 1,5 км?..



— Неисправности начались сразу?

— Да, это случилось в первый же день. Мы набрали 208 баллов из 500.

На каждый танк давали по десять снарядов, всего на четыре танка — сорок. Мы смогли выстрелить лишь 16 снарядов из 40.

На других этапах соревнования мы набрали много баллов, но стрельба нас подвела, а это было самое главное.

— Выходит, вина за неудачу лежит прежде всего на харьковском заводе имени Малышева, где готовили Т-84. Представители завода были с вами на соревновании? Пытались ремонтировать?

— Были. Делали то, что могли.

Но сначала они нам не верили, говорили, что не может такого быть. И во время следующей стрельбы я снял все на видео, и они пытались ремонтировать. Но механизм заряжания так и не удалось отремонтировать. Датчики постоянно “вылетали” через каждые пять выстрелов.

Пять выстрелов — это еще хорошо, потому что можно было сделать и два. Так было на этапе “действия в обороне”. Там было 28 мишеней. Мы выбили 21, а один танк оставили на прикрытие — надеялись, что он выстрелит в конце. И вот все танки отстрелялись, поднимают три последние мишени, а в танке, на который мы надеялись, “вылетает” МЗ (механизм заряжания), и он не может стрелять. Мишени мы обстреляли из пулеметов, но это не считается…

В результате две страны выбили по 24 мишени, одна — 22, мы — 21, остальные — по 20.

— Когда вы начали готовиться к соревнованиям? На каких танках?

— В январе мы уже были в Харькове на полигоне. Узнали, что будем выступать на Т-84.

Технику приняли нескоро. Один танк дали в марте. Мы из него выстрелили пять раз, МЗ вышел из строя, его забрали на завод.

На заводе учить нас не хотели — сказали, что обучение не проплачено. Один раз допустили на тренажеры.

— В чем тогда заключались тренировки?

— Если в прошлом году мы не знали программу соревнований и тренировали стрельбу, то теперь сосредоточивались на других упражнениях.

В ноябре месяц учили английский в Львовской академии сухопутных войск. Конечно, это мало для английского, но проблем с иностранным языком уже не было. Мы имели только одного переводчика, и это было более чем достаточно.

За все время тренировок мы один раз стреляли всем взводом. Остальное время не было четырех готовых танков, чтобы взводом могли поехали тренироваться.

Возможно, поэтому слаженность экипажа была, но слаженности взвода не было.

Есть один танк, и все на нем стреляют. Но каждый должен привыкнуть к своему танку.



— То есть танки не успели обкатать?

— Последний танк мы приняли, уже когда грузились на тралы и ехали в Германию. Из двух танков мы успели пострелять.

Настрел машин по состоянию на апрель: первый танк — 40 снарядов, второй — 99, третий 26, четвертый — 36, пятый — 13 снарядов.

Из второго танка 50 снарядов стреляли не мы, а комиссия, которая испытывала тепловизор. Остальные стреляли мы.



— Вы рано уехали в Германию, потому что там перед конкурсом еще проходили международные учения НАТО Combined Resolve X. Из этих маневров поступали очень позитивные отчеты о действиях наших танкистов — “рейд после двухдневной обороны“, “впечатляющий бой в городе“, “подбили несколько “Абрамсов“… Там была возможность пострелять из Т-84 не виртуально, а реально, чтобы привыкнуть к ним?

— Пострелять нет, но смогли покататься. И уже тогда каждый день в одного-двух танков отказывали системы управления огнем, хотя на самом деле мы еще не стреляли. На одном блоки погорели — привозили из Украины.

Перед самими соревнованиями была пристрелка, все танки стреляли. Но в первый же день все пошло наперекосяк.

— В вашей бригаде на вооружении стоят испытанные Т-64БВ. Почему на соревнования нужно было ехать на Т-84У — предыдущей, не слишком надежной версии “Оплота”?

— Возможно, “сверху” была задача показать новые танки “Оплот”.

Таких танков, как у нас (Т-84У “Оплот” — предварительная версия Т-84 БМ “Оплот”) в 2001 году изготовили десять штук. Сейчас осталось шесть, где еще четыре — не знаю. Они хранились на заводе, на базе хранения, несколько в 92-й бригаде.

На самом деле, когда мы были на заводе, нам говорили: “У нас “Оплот” изготавливаются на экспорт на Таиланд, подождите”. За это время БРЭМ “Атлет” с нуля собрали, а до наших танков ни у кого руки не доходили. Мы ходили на завод как попрошайки.

В конце концов их посмотрели в общем плане. Систему управления огнем никто не смотрел — запускается, и хорошо. А то, что происходит после выстрела, вообще никого не интересовало. У нас даже не было запасных деталей — брали их с шестого танка, который находится на заводе.

Стоило бы пересмотреть все блоки, систему управления, топливную систему. Потому на учениях топливо у нас текло рекой. Танки 17 лет стояли сухие — полопались резиновые патрубки, соединяющие топливную систему. Пришлось по ходу менять.

Правда, сделали модернизацию — установили тепловизор, установили ЭОП (электронно-оптический преобразователь) третьего поколения на прицел командира.

Это агрегат, который входит в систему управления огнем. С ним командир может дублировать наводчика, если с ним что-то случилось, может стрелять со своего места. Их успели установить только на два танка. Также камеру заднего вида и лесенки, чтобы заходить на танк.

Но все, что они модернизировали, можно было бы сделать после соревнований и отправить танки на Донбасс.

— Эта модернизация пригодится в бою?

— Тепловизор в бою понадобится. Лесенки — это мелочь.

Камера заднего вида — это понт, который не нужен никому. Она стоит сбоку, выхлопные газы идут как раз на нее — когда машина движется назад, ничего не видно.

ЭОП в прицел командира с ночным видением — полезно, но нужно хоть какое освещение, хотя бы от месяца. Мы были в лесу — и там ничего не было видно. GPS установили.

Не все так плохо в нашем танке…

— Чем эти танки лучшие в боевых условиях, чем Т-64?

— Двигатель гораздо лучше. Он настолько мощный, что мы “Абрамсов” и “Леклерков” догоняли.

Также на Т-84 является сильным местом энергоагрегат. Он тихо работает, можно вести огонь, не запуская двигатель.

Есть модернизации для ночного боя. В то же время, когда я смотрел в ночной прицел “Абрамсов”, то наш шаг вперед в плане прицелов кажется небольшим.

На самом деле, если систему управления огнем наладить, то она будет хорошая.

Наш танк самый низкий. И у нас на танке есть лопата для рытья окопа.

У них (натовцев) танки не могут стрелять, когда едут вперед, а пушка смотрит назад. Наш может. И для боевой готовности им нужно больше времени.

— Как прокомментировали иностранные команды провал наших танков?



— Говорили, что механизм заряжания — это и хорошо, и плохо. В “Леопардах”, “Абрамсах” нет механизма заряжания. У них есть заряжающий — дополнительный человек в экипаже.

— Представители от завода сделали какие-то выводы после соревнований?

— Они делали доклады на завод. Нет запасных запчастей на эти танки, поэтому не знают, как их ремонтировать. А если в боевых условиях сломается, то оставлять один и разбирать на детали для других?..

— Какие результаты вы показали на этапах, где танки не использовали?

— На них максимально можно было набрать 100 баллов.

Идентификацию техники мы сдали 24 из 30. На момент завершения были вторые из четырех.

В разведке набрали 42 балла из 45 и на финише имели первое место.

За медицинскую помощь и восстановление поврежденной техники были на третьем месте: правильно сказали координаты, сделали доклад по стандартам НАТО, вызвали вертолет.

Если бы мы набрали свои баллы за стрельбу, как в прошлом году с Т-64, то в тройку победителей точно вошли бы.

В прошлом году мы в обороне набили больше, чем нынешний победитель.

С другой стороны, на Т-64 мы бы потеряли 50 баллов на вождении. Одно из требований упражнения — это ехать на полной скорости задним ходом. Т-84 задним ходом может ехать 35 км/ч, а Т-64 — до 4 км/час.

В вождении сейчас мы заняли четвертое место, но с первым разница была незначительная — 20 секунд.

“Челленджеры” и “Леклерки” — это быстрые танки, но почему-то отстали от нас.

В радиационном и химическом заражении у нас был второй результат.

— Эти Т-84 теперь ваши? Станут на вооружение 14 омбр?

— Их еще не привезли из Германии. Но так пять танков считаются у нас на вооружении. Дадут еще один.

— Это будет шесть новых танков. А какая потребность?

— В подразделе должны быть все однотипные танки. Нужно еще четыре.

Но если предыдущие так долго делали, то даже не знаю, когда с нуля остальные сделают.

У меня два взвода на Т-84, а один — на Т-64. Они не смогут выполнять вместе боевые задачи из-за различных скоростей танков.

— Если эти шесть танков отремонтируют, и они будут в бригаде, поедут на Донбасс?

— Думаю, что после парада на День независимости они будут на Донбассе. Сначала их на заводе должны наладить, а потом опробуем боем.

Как раз там и возникнет проблема, что во взводах разные танки. Единственный вариант — одному взводу на Т-64 ставить отдельные задачи.



Далее просто видео, составленное из тех роликов, которые украинские танкисты снимали для харьковского предприятия. Без комментариев.



На Донбасс они собрались…

Первоисточник: “А якби в бою?..” Чесне інтерв’ю командира найкращого танкового взводу ЗСУ, який знову останній на змаганнях НАТО
Автор: Роман Скоморохов