Мигранты в Европе: жертвы или стихийное бедствие? - «Мир»

Несмотря на то, что на эту тему уже много писалось, сюжет «Как относится население Франции к проблеме беженцев» остаётся интригующим. Три моих собеседника — представители разной идеологии. Чья философия одержит верх, мы узнаем весной во время президентских выборов во Франции. Давид, волонтёр в благотворительной ассоциации У меня много друзей, которые встречают и селят у себя мигрантов. Одни знакомые купили участок земли, специально, чтобы селить мигрантов. Мы с женой тоже хотели так сделать: купить маленькую квартиру, чтобы иметь возможность принимать их у себя, но пока так не получается. Люди, которые могут принимать мигрантов — очень добрые и отзывчивые. Я с ними солидарен. Мы думаем, что мигранты — это новое явление, но это не совсем так. В Европе это уже длится более 20 лет. Эту проблему можно было предвидеть. И существует множество факторов, увеличивающих этот процесс: экономический, экологический, военный. Хотя возможно, что падение Каддафи и Хусейна во много раз увеличило эту тенденцию. Последний Hовый год я встречал в компании своих знакомых беженцев из Сирии. Это семья интеллегентных сирийцев из Холмса. Жена учительница, а муж капитан торгового судна. Когда начались волнения в Сирии, они подумали, что будет «революция роз» как в Тунисе. Но когда они вышли на мирную манифестацию, их встретила вооружённая до зубов армия. Потом их начали бомбить. Они решили убежать во Францию. Они прибыли в Европу на самолёте через Арабские Эмираты. Жена говорит по-французски. Думаю, им будет легко интегрироваться в европейское общество. В другой ассоциации мы занимаемся албанцами. Очень много албанцев хотят покинуть свою страну, но Европа почти не принимает их. У нас читается, что если у них демократия, что у них всё в порядке. А на самом деле у них там война кланов. Нужно ли их принимать? Это зависит от каждого конкретного случая. Очень часто они подвергаются опасности, оставаясь у себя в стране. Встречаясь с мигрантами, видишь, что они покинули свою страну в отчаянии, но и взгляд на Европу у них идиллический, они не понимают, что здесь тоже очень много проблем. Мы должны стремиться их получше принять и решить проблему либо на государственном, либо на частном уровне. Сейчас проходит судебный процесс одного крестьянина, который принимал у себя мигрантов. Ему дали условный срок. Я считаю, что это стыд и позор. Его нужно наградить. Им, конечно, сложно интегрироваться, так как граница между обеспеченными коренными обитателями Франции и переселенцами огромна. Как я отношусь к стычкам между населением и мигрантами, в частности, к тому, что произошло в начале прошлого года в Кёльне? Я думаю, что там были обнаглевшие мужчины, эти мужчины были афганцами в большинстве, а могли быть кем угодно, поляками или португальцами. Я участвовал в митинге в защиту мирного населения Алеппо. Если бы был митинг в защиту населения Йемена, я бы тоже туда пошёл. Про этy страну и про страдания мирного населения мы ничего не слышим. Наверное, это обусловлено геополитическими интересами. И это отвратительно. Мари-Клод, преподаватель социологии в Университете Последняя волна мигрантов по-разному затронула страны Европейского сообщества. Португалия, как очень старательный европейский ученик, очень бы хотела принять беженцев. Только беженцы не хотят туда ехать. Францию эта проблема затронула в меньшей степени, чем Германию и Великобританию. По крайней мере, на улицах городов Франции не видно таких полчищ мигрантов, как в Германии. Конечно, эти люди — жертвы неразумной геополитики, я к ним отношусь сочувственно. Недавно всех возмутил судебный процесс над крестьянином с юга Франции, который принимал и размещал у себя беженцев. Ему дали небольшой срок условно. Лично я этим возмущенa, так как провeлa параллель со Второй мировой войной, когда люди, укрывая евреев или партизан, попадали в лучшем случае в тюрьму. Проблема Франции в другом — в том, что она не смогла интегрировать детей или внуков тех мигрантов, которые прибыли в страну лет 20−30 назад. В этом повинны и экономический кризис и увеличивающееся влияние ислама. У детей тех мигрантов нет возможности социального роста. Кроме того, в школе им без конца объясняют, что они все жертвы европейского расизма и колониальной политики. К этому можно добавить боевиков, которые под видом беженцев проникают в Европу. В их «успехе «виновны два фактора. С одной стороны, это действия Бен Ладена по дестабилизации региона Ирак/Сирия. С другой — это цинично-наивная европейская политика, которая помогла сформироваться сирийской «мирной» оппозиции. В результате завязался серьёзный военный конфликт, в котором под бомбами гибнут мирные жители, a боевики отправляются за них мстить, что вполне оправдано в глазах части мусульманского мира. Себастьян, служащий, профсоюзный работник Мигранты — явление неоднородное. Нам говорят про Сирию, а в стране мы видим всё больше афганцев и мароканцев. Нам говорят про семьи, но мы видим в основном молодых мужиков. Их присутствие не внушает уверенности в завтрашнем дне. Если они ничего не будут делать, получая пособие, то это работающее население будет им платить, если же они найдут работу, то при теперешней безработице они займут чьё-то место. Вся эта ситуация сильно на руку крупному капиталу, который получает дешёвую рабочую силу. А профсоюзы, которые призваны защищать интересы рабочих и мелких служащих, давно уже не занимаются своим делом. Сейчас мы видели, как судебный процесс Седрика Эру, того, который принимал мигрантов на Юге Франции, был сильно медиатизирован. Вся левая интеллегенция встала на его защиту. Таким образом, государство, у которого всё меньше денег, чтобы заниматься мигрантами, своими медийными манипуляциями намекает на то, что хорошо бы, чтобы само население занималось и принимало у себя мигрантов. К чему это приведёт, я не знаю. Дождёмся президентских выборов.