Чем закончатся эксперименты над российскими стариками - «Экономика»

В последние несколько лет все мы видим, как что-то постоянно меняется в пенсионной системе. То заморозят пенсионные накопления, то введут не слишком понятную балльную систему начисления пособий, то отменят индексацию работающим пенсионерам, то заведут разговоры о повышении пенсионного возраста, то изменят порядок выплаты причитающихся нетрудоспособным гражданам денег. От всех этих новшеств у людей и среднего-то возраста начинают шевелиться волосы на голове, а уж у пожилых людей и вовсе темнеет в глазах. «СП» попыталась выяснить, в чем же главный, сакральный, так сказать, смысл всех этих новелл.

В первую очередь, полагает генеральный директор негосударственного пенсионного фонда «Лукойл-Гарант» Денис Рудоманенко, имеет смысл говорить не о порядке выплаты пенсии, а порядке ее формирования.

— Основной предпосылкой для любых изменений в этой сфере, — рассуждает эксперт, — является фактор разбалансированности в этой сфере. Сейчас мы наблюдаем достаточно активные попытки изменить существующий расклад, и главная их цель заключается в том, чтобы повысить устойчивость нынешней пенсионной системы, обеспечить выполнение взятых на себя обязательств перед нынешними и будущими пенсионерами. А вот дальше надо уже рассуждать о том, насколько те или иные предпринятые действия являются эффективными.

«СП»: — Что касается обязательств перед пенсионерами, есть один интересный момент. Совсем недавно Алексей Кудрин заявил, что возможность повысить пенсии имеются, причем сразу процентов на 30. Но для этого нужно сделать только один шаг, а именно — повысить пенсионный возраст. Кстати, на этой же мере для россиян настаивает и руководство Международного валютного фонда (МВФ). Неужели у государства для повышения благосостояния стариков не находится никаких иных ресурсов? Будет ли, наконец, этот крайне непопулярный шаг сделан?

— Ну, во-первых, я убежден, что Алексей Леонидович не проводит прямой параллели между фактором повышения пенсии, вернее, ее покупательной способности на длительном промежутке времени, и фактором повышения пенсионного возраста. Об этой теме говорить надо несколько шире, все-таки. Эту тему я лично предлагаю вообще отдельно обсудить. Что же касается прозвучавшего требования МВФ, то тут стоит прежде всего отметить, что Россия уже несколько лет не пользуется его кредитами. Так что вряд ли они могут что-то от нас требовать. Другое дело, что в 2016 году сотрудниками МВФ была проведена миссия, по итогам которой нашему правительству, действительно, было рекомендовано сделать несколько шагов, оптимизирующих состояние отечественной экономики в целом. Вот в этих рамках, помимо прочего, фигурировала необходимость проведения реформы монетарной, фискальной и финансовой политики. И в последнем случае повышение пенсионного возраста было как раз-таки ключевым фактором.

Теперь относительно заявлений Алексея Кудрина. Как я уже сказал, пенсионная система наша сегодня не сбалансирована. Расходы пенсионного фонда не обеспечены входящим потоком, который формируется за счет страховых взносов, выплачиваемых работодателями. Сейчас из федерального бюджета осуществляется ежегодный трансфер в ПФР в размере примерно одного триллиона рублей. Поэтому правительство, скажем так, рассматривает все возможные способы восполнения этого дефицита. Минфин еще в прошлом году выдвинул на рассмотрение Минтруда и Госдумы несколько основных пунктов дальнейшего развития ситуации: повышение пенсионного возраста, уход от накопительной системы, отказ от индексаций пенсии, а также полный или частичный отказ от выплат работающим пенсионерам. И Кудрин, озвучивая свое предложения, как раз исходил из целесообразности предложенных решений. Но до 2018 года перспективы принятия такого решения, так скажем, туманны, а вот осенью следующего года это уже вполне может стать реальностью.

«СП»: — А будет ли в таком случае поднят налог на добавленную стоимость? Ведь этого уже не МВФ требует, на этом настаивает наш, родной, Минфин.

— Я, конечно же, точного ответа на этот вопрос не знаю, но могу предположить, что этот шаг весьма вероятен. Тем более что ставки отчисления в страховой фонд, как и НДС, менялись неоднократно за последние 16 лет. Но каждый раз при этом декларировалось, что это поможет работодателям «выйти из тени» и платить налоги «по-белому». Но этого, к сожалению, не произошло. Кто налоги не платил, тот их так и не платит. Так что и в этот раз это едва ли простимулирует экономику. А другая сторона этого налогового маневра, сокращение страховых взносов, еще сильнее ударит по Пенсионному фонду, ведь входящий поток сократится, а трансфер из бюджета, соответственно, увеличится. Решение, конечно, за Минфином, но я не уверен, что овчинка стоит выделки.

«СП»: — А можно ли рассматривать в качестве стимулирования граждан инициативу Минфина по замене накопительной части пенсии индивидуальным пенсионным капиталом с 2019 года?

— Вот такое декларирование новеллы — это главная ее проблема. Я как представитель Ассоциации НПФ полагаю, что это ни в коем случае не замена. По сути это альтернатива. В свете заморозки взносов в накопительную часть этот ИПК сможет стать неким драйвером, оказавшись единственным способом для россиян формировать свои пенсионные накопления. Но. хотя ИПК и носит характер не обязательный, а добровольный, проблема заключается в том, что из-за неадекватного уровня оплаты труда гражданам просто не с чего туда отчислять. Мы опасаемся, что из-за этого к ИПК подключится максимум 10% россиян, не больше.

«СП»: — А что же, замороженные несколько лет назад пенсионные накопления уже не вернутся на счета своих законных владельцев?

— К сожалению, заморозка — это дорога в один конец. Возврат этих средств в принципе невозможен. Все не перечисленные взносы будут трансформированы в баллы, которые уже никак не связаны с накопительной системой. Что касается вот этих самых баллов, думаю, сами авторы этой системы уже не верят в ее успех в силу абсолютной непрозрачности для граждан. Очень много денег было потрачено Пенсионным фондом на рекламу этой компании, но она, как оказалось, не возымела успеха. Более того, последние годы наблюдается просто ажиотажный рост числа заявлений о переводе накоплений в негосударственные пенсионные фонды.

«СП»: — И как долго, по вашему мнению, проживет такая система, если она уже сейчас находится в упадке?

— Я думаю, балльная система, как и накопительная, проживет до тех пор, пока страховщики не рассчитаются по своим обязательствам. То есть достаточно долго.

«СП»: — А насколько имеют под собой основания разговоры о том, что с августа этого года будет-таки принято волевое решение об индексации накопительной части пенсии для работающих пенсионеров?

— Думаю, это вполне возможно. Особенно в свете большого числа вылезших за последние несколько месяцев на поверхность негативных факторов. Так что для своеобразного морального подъема, краткосрочной поддержки граждан, такое решение может быть принято.

«СП»: — Давайте попробуем поговорить о чем-то позитивном. Каково будущее средств, которое граждане перевели в негосударственные пенсионные фонды? По логике, раз они не связаны с государством, значит, имеют больше возможностей для эффективного использования капитала?

— С точки зрения некоего поверхностного подхода к оценке рисков любой негосударственный финансовый институт вызывает у потребителя меньше доверия, чем государственная структура. Причем уровень сервиса в этих двух организациях мы даже не будем сопоставлять. А вот с точки зрения эффективности НПФ вполне может поспорить как с балльной системой, так и с самим ПФР. Пожалуй, это единственный конек «негосударственников», позволяющий им оставаться на плаву и быть востребованными. Если говорить о перспективах НПФ, то, полагаю, в ближайшие 4−5 лет нас ожидают следующие тенденции. Во-первых, будет смещен акцент от классической накопительной системы в сторону удовлетворения потребностей граждан в момент выхода на пенсию. Речь может идти, например, о предоставлении каких-либо медицинских услуг, бытовых сервисов. Это, например, управление имуществом или пожизненная рента. Во-вторых, произойдет сближение со страховым рынком. Так что ждать клиентам НПФ следует, во-первых, новых продуктов не только в денежном эквиваленте, но в материально-бытовом. С точки зрения надежности уже сейчас действует система гарантирования пенсионных накоплений. И в ближайшие год-два она распространится и на так называемые «пенсионные резервы», то есть средства, аккумулируемые на счетах граждан в рамках добровольных накоплений.

«СП»: — Исходя из всего вышесказанного, можно ли делать вывод о том, что государство постепенно перекладывает на плечи самих граждан заботу об их будущих пенсиях?

— Формулировка вопроса, конечно, несколько провокационная, но да, это похоже на правду. Только я бы сказал, что не перекладывает заботу, а повышает ответственность самих граждан. Дело в том, что у нас очень непростая история. Те люди, которые выходили на пенсию последние несколько лет, застали еще Советский Союз. В такой ситуации человек ждет прежде всего помощи от государства, от страны, на которую много лет трудился. И людям, принимающим такие непопулярные решения, с этой точки зрения так же непросто. Однако следует понимать, что нигде в мире больше нет системы государственного обеспечения, которая полностью бы закрывала потребности пенсионеров. То есть тот самый пресловутый коэффициент замещения достигается в развитых странах прежде всего за счет добровольных накоплений. Наше мнение таково, что дело в свои руки здесь должен взять бизнес. Ему сейчас, конечно, тоже тяжело, но ему надо проявить инициативу и развивать корпоративные программы пенсионного страхования.

Так что государство не то чтобы сваливает проблему, а просто пытается следовать какой-то здравой логике, принятой во всем мире. Но главное в этом процессе — учитывать особенности и историю нашей страны. Ведь зачастую бывает, что для решения сиюминутных проблем принимаются решения непопулярные, вроде заморозки пенсионных накоплений. А оказывается, что последствия у них «долгоиграющие». Этого, конечно, хотелось бы избежать.