Россияне привыкли к кризису и многого не хотят - «Общество»

Несмотря на кризис, социальное расслоение в России увеличивается в первую очередь за счет обеспеченных, богатых граждан. Об этом пишут «Известия» со ссылкой на исследование НИУ ВШЭ «Население России в 2017 году: доходы, расходы и социальное самочувствие». По данным социологов, доля обеспеченных россиян с мая 2016 по май 2017 года выросла в 1,4 раза — с 12% до 17% от всего населения. Это абсолютный максимум за последние пять лет, в течение которых социологи ВШЭ проводили мониторинг. Причем, по мнению замдиректора Центра развития НИУ ВШЭ Валерия Миронова, на деле обеспеченных людей в России еще больше, так как многие во время соцопросов намеренно занижают свое положение. Именно обеспеченные люди входят в число тех, кто смотрит в будущее с оптимизмом. Также, высокий уровень оптимизма наблюдается у жителей Москвы и Петербурга (34%), у высококвалифицированных специалистов (35%) и у тех, кто недавно позволил себе покупку недвижимости (40%). При этом число бедных сохранилось практически на том же уровне. К таковым себя относят 20% участников исследования. За год этот показатель уменьшился всего на 1 процентный пункт. Среди этой группы преобладают пенсионеры, жители сельской местности и рабочие. Большинство же опрошенных к бедным себя не относят, однако признаются, что вынуждены экономить на еде, одежде и отдыхе. В случае нужды семьи с одним ребенком ограничивают себя в развлечениях (69%), затем в обуви и одежде (67%), в продуктах (61%), медицине (40%) и образовании (15%). Отметим, что речь идет о субъективных оценках респондентов. Реальные доходы всего населения в целом за последние 29 месяцев только падали. С октября 2014 года по май 2017-го падение составило 19,2%. Такие данные, со ссылкой на Росстат, приведены в исследовании. Таким образом, образовался разрыв между реальными доходами российских граждан и восприятием ими своего материального положения. Один из авторов приведенного исследования старший научный сотрудник Центра комплексных исследований социальной политики Института социальной политики НИУ ВШЭ Елена Селезнева видит как экономические, так и психологические причины происходящего. — Действительно, многие обращают внимание на кажущееся несоответствие между общей негативной тенденцией — резким падением реальных доходов и существенным ростом числа обеспеченных граждан. Если падение доходов — это статистика, то второй показатель — самооценка граждан. Они не всегда воспринимают реальность такой, какая она есть. «СП»: — Поясните, пожалуйста… — Как правило, люди сравнивают свое материальное положение с каким-то идеалом, эталоном, стандартом или даже привычкой. Но здесь важно то, что этот стандарт тоже меняется во времени. И если люди в течение длительного времени экономят, а это основная стратегия решения проблем в России, то их ожидания становятся более скромными. Тут психологические причины. Видимо, дело в том, что страхи, вызванные кризисом, постепенно стихли. Люди успокоились, увидели, что серьезных падений с ними не происходит, начали пересматривать свои стандарты. Если люди видят, что они не сильно обеднели за последний год, то могут считать, что их материальное положение не такое уж плохое. Просто привыкают, и для них это становится новым стандартом. «СП»: — Но кто-то, возможно, и выиграл от кризиса, стал получать больше? — Да, мы обратили внимание, что труднее всего людям с плохим материальным положением, с низким уровнем образования и т. п. Они не видят, как можно преодолеть кризис. А вот те, у кого есть и сбережения и высокий уровень образования могут перейти в частный сектор, туда, где нет такой зависимости от поступления бюджетных средств. Там зарплаты могут расти активнее и такие люди объективно могли стать богаче. «СП»: — Можно ли назвать 17% обеспеченных российским «средним классом»? — Классифицировать людей, опираясь на самооценку трудно. Те, кто долго живет в бедности, рады самому малому. На хлеб хватает и ладно. А у обеспеченных могут быть, напротив, завышенные стандарты. «Средний класс» — это, скорее, объективное понятие. При его измерении обычно используют данные либо о доходах, либо уровне образования, либо квалификации, должности. Некоторые методики «перемешивают» эти показатели. «СП»: — Можно ли считать тех, кто не входит в 17% самых обеспеченных граждан потенциальным «топливом» для социальных протестов? - Действительно, все, кроме обеспеченных 17% опрошенных так или иначе на чем-то вынуждены экономить. Однако здесь надо смотреть, что это за экономия. Бывает, что у людей раньше был очень высокий уровень потребления, они ни в чем себе не отказывали и нынешняя экономия им, в общем-то, не страшна. А бывает, что люди не справляются с обязательными платежами, вроде ЖКХ или лекарств. Для них изменение положения более существенно. Кроме того, часть людей меняет стратегию с экономии на зарабатывание денег. — Оценивать общие данные, весь массив, сложно, поскольку кризис усилил социальную дифференциацию, — говорит ведущий научный сотрудник Института социологии РАН, член Научного совета ВЦИОМ Георгий Бызов. — Некоторые люди стали жить хуже, но другие стали жить лучше. Или же стали ощущать больший свой отрыв от основной массы, что и влияет на социальное самочувствие. Надо понимать, что социальное самочувствие определяется не столько абсолютными показателями доходов и благосостояния, сколько ощущением своего превосходства над другими. В первую очередь, над представителями своей социальной группы. Когда все вокруг нищают, а я — нет. Возникает определенное преимущество. Подобное самоощущение очень характерно для такого классового, антагонистического, стратифицированного общества, которое у нас сложилось сегодня. «СП»: — Помимо психологических, какие экономические факторы могут влиять на ситуацию? — Например, во время кризиса дешевеет недвижимость. Те, у кого доходы не упали, смогли купить себе квартиры или дачи, которые раньше они не могли себе позволить из-за высокой цены. Это тоже ведет к улучшению социального самочувствия состоятельной части общества. Но это касается подавляющего меньшинства. Согласно опросам, 90% россиян имеет сбережения, на которые можно прожить несколько месяцев — и все. Накоплений, достаточных для приобретения недвижимости или жизни на протяжении долгого периода времени у основной массы населения нет. Кроме того, существует еще и фактор адаптации к кризису. Люди начинают вырабатывать новые стратегии выживания — находят себе вторичную занятость, начинают снова использовать подсобное хозяйство — выращивают овощи, заводят скотину. То, что было забыто в 1990-е, вновь оживает.