Какими будут вооруженные силы «постпутинской России» Мало кто знает, но либеральная мысль в нашей стране присутствует не только в политической, но и военной сфере. Когорта военных экспертов либерального толка ратует за то, чтобы сделать из Вооруженных сил РФ небольшое потешное войско. Такой единственно правильный путь развития российских ВС описал на страницах «Ведомостей» «специалист по внешней и оборонной политике» Павел Лузин. Армия — «испорченный институт» Господин Лузин задается вполне актуальным вопросом Какие вооруженные силы нужны России?». Вооруженные силы любого государства не могут находится в боеспособном состоянии без четко поставленных задач, которые формируются под воздействием комплекса геополитических и экономических причин. Россия — гигантская по площади страна, и ей как минимум необходимо защищать свои границы и природные ресурсы. В связи с этим РФ требуются мобильные и достаточно крупные Сухопутные силы, мощная истребительная авиация и флот, способный контролировать обширные морские пространства. Ситуацию с безопасностью для России осложняют соседство с блоком НАТО и уже окрепшим в военном отношении Китаем, неспокойная ситуация на Украине и рост исламского радикализма в Центральной Азии. Можно спорить о причинах появления такого букета внешних вызовов и угроз, но это объективная реальность, в которой существует наша страна и с большой вероятностью положение дел в ближайшие 10-15 лет в лучшую сторону не изменится. Также можно по-разному относится к политике Кремля, Минобороны и МИД РФ, однако необходимо признать, что в доктринальных документах изложены все вышеперечисленные факторы, которые могут отразиться на безопасности России. Это означает, что текущее военное строительство в РФ (по крайней мере формально) подчинено нивелированию и ликвидации вызовов и угроз, которые объективно стоят перед нашей страной. Вадим Лузин не отрицает причинно-следственных связей (и взаимосвязи) между геополитикой, экономикой и концепцией развития вооруженных сил, но приходит к выводу, что у «неправильного» государства (то есть у РФ) все делается через одно место, и потому у России никудышная, склонная к «варваризации» армия. «Они (вооруженные силы — прим. РП) плоть от плоти нынешней российской коррумпированной, неофеодальной системы, восходящей к коммунистическим временам. Они — один из тех испорченных институтов, которые делают нынешнюю российскую деспотию возможной», — пишет автор. Рецепт спасения российской демократии Лузин видит в процессе гуманизации армии (смена концепции военного строительства, переход на иные стандарты обучения и комплектования войск), что на практике, как ни сложно догадаться, выражается в ее развале. По мысли автора, в России должны быть «республиканские вооруженные силы», способные решать круг задач, ограниченный потребностями «благосостояния общества». На этому «светлом» пути Лузин предлагает сократить численность армии более чем в два раза, до 350-370 тысяч человек, а в перспективе довести штат военных до 100-120 тысяч. Гигантский дефицит военных кадров должны восполнить силы территориальной обороны, которые будут формироваться на призывной основе (видимо, речь идет о замене Росгвардии). Сокращение вооруженных сил повлечет исчезновение десятков училищ и военных университетов. Данная перспектива Лузина не пугает, так как нынешнее военное образование, по его мнению, все равно бесполезно. В профессиональных учебных заведениях эксперт призывает постигать точные науки, гуманитарные предметы (!) и иностранные языки. «Конкретную военную специальность офицер сможет получать уже непосредственно в войсках», — убежден Лузин. Настоящая армия и потешное войско Судя по всему, Лузин хочет видеть Россию эдаким «развитым» европейским государством, которое живет в мире с соседями и воюет лишь на дальнем фронте, принимая, например, участие в бомбардировках Ближнего Востока, борьбе с пиратством, миротворческих миссиях и международных учениях. Подобный подход в начале 1990-х годов уничтожил военную инфраструктуру всех восточноевропейских стран, за исключением одной Польши, которая последние 27 лет пребывает в ожидании русских танков. Армии бывших членов Варшавского договора превратились в небольшие военизированные группировки, которые не в состоянии даже охранять собственные границы (если такая потребность неожиданно возникнет). Однако беспечность Венгрии, Чехии, Словакии, Болгарии, Румынии и частично Германии объясняется полным отсутствием военных угроз и зонтиком безопасности, который им щедро даруют США в рамках НАТО. Очевидно, что Россия находится в совершенно иной ситуации и не может позволить себе иметь компактную, пусть и прекрасно обученную и вооруженную армию. О чем говорить, если в нашей стране де-факто провалился курс на создание контрактной армии. Вопреки планам президента и Минобороны сегодня доля призывников составляет около 40-45%. Основная причина — непосильные для бюджета расходы на содержание «профессионалов». Кроме того, отечественный опыт существования срочной службы демонстрирует, что призывники являются очень мотивированной боевой силой. Например, замдиректора Института военного и политического анализа Александр Храмчихин уверен, что в случае военной агрессии контрактная армия, привыкшая служить за чины, деньги и социальные льготы, не сможет эффективно выполнить свой священный долг. Лузин, как и многие другие «специалисты», забывают, что бойцы настоящих войск, в отличие от потешных, готовы отдать жизнь в защиту родины. Задача настоящего солдата и офицера в военный период состоит в том, чтобы нанести противнику максимальный урон, и в мирное время военнослужащий к этому готовится. Это непреложный закон развития вооруженных сил любого суверенного государства, коим, несомненно, является Россия. Лузин сетует, что Минобороны РФ превратилось в огромный бюрократический механизм, где «на каждого военного приходится один чиновник». Однако такая пропорция вполне типична для многих зарубежных армий. Как правило, гражданский персонал в военном ведомстве занимается вопросами материально-технического снабжения и информационного обеспечения. Россия сейчас строит новые полигоны, военные базы, доки, ведет активное взаимодействие с оборонными предприятиями. Неслучайно, большая часть заместителей министра обороны РФ — люди без погон, да и сам Сергей Шойгу, посвятивший основную часть карьеры МЧС, — по большому счету человек невоенный. Проще говоря, у Минобороны нет никакой нужды держать в штате 70-80% военных. Главное, чтобы каждый сотрудник четко понимал свои обязанности и безукоризненно их выполнял. Образ «постпутинской армии» Лузин явно сгущает краски по поводу боеготовности российский армии. По его оценке, «выполнять боевые задачи готов в лучшем случае только один из 10 военнослужащих». Отметим, что подобная статистика не является достоянием общественности, и автор статьи может только «прикидывать». Хотя можно допустить, что профессионализм личного и командного состава российских ВС находится на не самом высоком уровне. Однако операция в Сирии и конфронтация с НАТО объективно способствуют повышению боевых навыков солдат и офицеров. У России после начала войны в САР появился полигон для испытания вооружений и проверки реальной боеготовности военнослужащих. А обострение отношений с Западом держит в напряжении львиную долю военного и гражданского персонала, задействованного в разведке, ПВО, РВСН, ВКС и ВМФ. С какой целью был опубликован данный материал, где искажения фактов перемешаны с фантазией автора, мечтающего о «постпутинской армии», — вопрос к редакции «Ведомостей». Критиковать оборонную политику РФ, конечно же, есть за что. Но Лузин вкупе с сотоварищами по либеральному лагерю не утруждается опускать не всегда уместные политические оценки роли армии в обществе, и не проводит кропотливый разбор проблем военного строительства в РФ, которых наберется немало. На примере статьи Лузина можно без труда понять, какими будут Вооруженные силы России после прихода к власти так называемых борцов с путинским режимом. Как и в начале 1990-х годов, все построенное будет объявлено продуктом кровавой деспотии, и наша армия переживет второе за четверть века циничное надругательство.