Как понять, что человек сошел с ума - «Здоровье»

Уже на следующий день после трагедии в Ижевске, где в результате взрыва бытового газа обрушилась часть многоэтажного жилого дома, правоохранительными органами был задержан подозреваемый. По словам самого предполагаемого виновника чрезвычайного происшествия, он слышал некие осуждающие голоса, которые смолкли лишь при звуке поступающего в квартиру газа из открытого шланга, соединяющего трубу и плиту. И хотя гражданин отдавал себе отчет о последствиях такого поступка, следственные органы сомневаются в его психическом здоровье.

Учитывая, что в последнее время специалисты в области медицины серьезно озабочены ростом психических расстройств среди населения, «СП» задалась вопросом — а можно ли каким-то образом понять, что, например, у соседа по подъезду начались подобные проблемы, которые могут привести к опасным для окружающих последствиям? И куда можно обратиться в таком случае, чтобы не допустить беды?

Признаки, по которым можно увидеть, что человек страдает психическим заболеванием, действительно есть, соглашается врач психиатр-психотерапевт столичного ГБУЗ «Психиатрическая больница №?14» Софья Шемякина. Во-первых, это резкое расширение круга знакомых, вплоть до приведения домой людей с улицы. Или, наоборот, резкое ограничение контактов, подозрительность, нелюдимость, вспышки немотивированной агрессии, жестокость, собирательство хлама или выбрасывание нужных вещей из дома. Сюда же можно отнести попытки прислушаться к несуществующим голосам или присмотреться к несуществующим образам, внезапную религиозность или сектантство, отказ от пищи, воды, нежелание выполнять гигиенические процедуры или, наоборот, повышенная чистоплотность, ритуальные действия.

Во-вторых, констатирует эксперт, это беспричинное снижение или повышение настроения. То есть, либо безразличие ко всему, либо резкий интерес к чему-то, длительное пребывание в эйфории. У человека могут проскальзывать суицидальные высказывания в духе «вот если бы меня не стало, вот если бы заснуть и не проснуться». Может проявиться вульгарное поведение или повышенное сексуальное влечение, возникнуть резкая склонность к грубому юмору. Может меняться внешний облик, причем объяснений этим изменениям человек либо не дает, либо они могут быть нелепы по сути.

В-третьих, человек начинает высказывать идеи преследования, ревности, отравления, идеи ущерба. Он может начать говорить о своей связи с великими людьми, может загореться проектированием вечного двигателя, системой устройства мира или чем-то еще, причем деятельность будет носить малопродуктивный характер. Может измениться речь: она будет ускоренная или замедленная, а смысл сказанного может быть непонятен. Встречаются перескакивания с мысли на мысль, повторения одних и тех же слов, выдуманные и вычурные слова в речи. Человек может не узнавать себя в зеркале, принимать чужих людей за знакомых или знакомых за неизвестных ранее. Вероятно появление ощущений изменений формы тела, присутствия насекомых или других существ в органах или под кожей. Бывает, что пациенты с психическими расстройствами посещают специалистов терапевтического, неврологического, хирургического, гинекологического, дерматологического или стоматологического отделений с жалобами на боль, зуд и жжение, но причиной оказывается заболевание психики.

В-четвертых, возникает повышенная сонливость или, наоборот, резкое уменьшение количества сна до 2?3 часов сутки. В-пятых, имеют место нарушения памяти: забывается не только то, что было давно, но и то, что было совсем недавно. Человек может не узнавать родных, путать их с уже умершими родственниками, может теряться во дворе, забывать выключить газ и воду, путаться в квартире.

— Но нельзя ставить знак равенства между наличием душевного недуга и опасностью для общества, — подчеркивает Шемякина. — Это как раз одна из стигм (в медицине — негативная ассоциация человека с чем-либо позорным — авт.), в связи с которой люди вынуждены длительно скрывать ото всех свои страдания, в противном случае многие начнут остерегаться контакта с ними.

При наличии признаков, развивает она мысль, стоит обращаться к врачу-психиатру. Если пациент сам желает прийти на прием, то можно обратиться как к государственному врачу в психоневрологический диспансер, так и в частную клинику. Но если страдающий не осознает свой недуг и считает себя здоровым, то, скорее всего, речь пойдет об осмотре в недобровольном порядке, который обычно в частных клиниках не проводят. Такой осмотр осуществляется исключительно по заявлению родственников или других лиц, контактирующих с пациентом. Но, по словам специалиста, есть одна преграда:

— Порой родные или соседи не хотят писать заявление на осмотр страдающего душевным расстройством по разным соображениям. В итоге они оставляют человека без помощи, а себя — в потенциальной опасности. Если же заявление написано, то врач-психиатр рассматривает его, ждет разрешения суда на осмотр, после чего проводит освидетельствование лица и принимает решение о мерах помощи. Если же психотическое состояние развилось прямо на глазах у людей, то им необходимо звонить по телефону «Скорой помощи» и описывать увиденное. Тогда вызов может быть сразу переадресован бригаде неотложной психиатрической помощи.

«СП»: — Может ли современная медицина диагностировать возможные проблемы с психикой в раннем детском возрасте или даже вообще на этапах беременности? Какие меры врачебного воздействия могут применяться в этом случае?

— Психические заболевания не являются генетическими или врожденными, поэтому их невозможно диагностировать в период беременности. В дальнейшем смотрят темпы психического, социального и моторного развития детей. При их нарушении, а также при появлении в поведении ребенка каких-то странностей, замкнутости, ритуалов, жестокого поведения, повторяющихся страхов стоит обратиться к детскому психиатру и неврологу. Они помогут понять, с чем связано изменение в развитии и поведении: с неврологической патологией, реакцией на какие-то события или с психическим заболеванием. Это уже и будет определять тактику дальнейшего лечения и необходимость дополнительных обследований.

«СП»: — Насколько эффективно современная система медицинской помощи может среагировать в этом случае?

— Современная система психиатрической помощи достаточно эффективно реагирует на случаи первичного обращения и возникновения психотических реакций. Это и неотложные бригады, и помещение в стационар. Опять же, все это возможно при наличии у человека состояния, требующего госпитализации, а при необходимости осмотра в недобровольном порядке — при наличии заявления со стороны свидетелей изменившегося состояния у человека и разрешения суда на осмотр. Потому что врач-психиатр — это не Бэтмен, который ночью облетает город, выискивает больных и самолично госпитализирует их на койку в стационар.

«СП»: — Есть ли гарантия, что врачи своевременно обезопасят общество от буйнопомешанного или социально опасного больного? Может ли врач сейчас принять какие-то превентивные меры по изоляции подобного больного от общества или каким-то иным способом обезопасить его?

— Гарантии есть, в соответствии с «Законом о психиатрической помощи». Пациента осмотрят и назначат комплекс медицинских мероприятий либо при самообращении, либо после заявления со стороны с описанием ситуации и при наличии в состоянии больного признаков, попадающих под пункты «а», «б», «в» статей 4 и 24. Иногда случается ситуация, что пациента осматривают в недобровольном порядке и госпитализируют в стационар в недобровольном порядке согласно статье 29, но судья, который знакомится с врачебной документацией и мнением докторов, решает прекратить госпитализацию больного после беседы с ним, а также с его родными. В таком случае врачи немедленно прекращают госпитализацию и выписывают пациента из стационара.

«СП»: — Насколько эффективно действует имеющаяся на данный момент система лечения психически больных людей?

— Сейчас происходит реструктуризация здравоохранения. В том числе и психиатрии. Сокращено количество коек в стационарах, количество дней пребывания. Весь упор делается на амбулаторную службу, стационары на дому и дневные стационары. К сожалению, врачей не всегда хватает, часто они работают с повышенной нагрузкой. И зарплаты отнюдь не такие высокие, как рапортуют с трибун. Тем не менее случаи первичного обращения и изменение состояния пациента всегда стояли в приоритете у психиатров.

Есть и другая сторона, которая, к сожалению, тоже влияет на состояние наших больных — это экономическая и социальная ситуация, а также психологический комфорт в семье. Родственники наших пациентов подчас не хотят контролировать состояние больных после выписки или следить за приемом лекарств, и контактируют с лечащим врачом не тогда, когда тот зовет их на группу по психообразованию, а когда состояние пациента резко изменилось из-за отсутствия адекватной лекарственной и психологической поддержки. Порой также родные больных алкоголизируются, что тоже не улучшает лечебный и реабилитационный процесс после выписки.

«СП»: — А что, по вашему мнению, можно и нужно поправить в современном законодательстве, чтобы трагедии, подобные ижевской, больше не повторились?

— Трагедии будут повторяться, пока в обществе на психически больных людях будет висеть клеймо опасных или неполноценных. Это значительно сокращает процент обращаемости к психиатру за адекватной помощью, зато увеличивает походы к бабкам-гадалкам, шаманам, колдунам. Трагедии будут происходить, пока родные не начнут разделять ответственность за состояние родственника, находящегося на поддерживающей терапии дома, а не сваливать на доктора в диспансере или стационаре, потому что психическое состояние определяется не только концентрацией лекарственного вещества в крови, но и отсутствием алкоголя, наркотиков, конфликтов дома. В самом законодательстве пункты, касающиеся осмотра, госпитализации и выписки пациентов, прописаны очень четко. Доктора выполняют их, причем часть пунктов требует не просто единоличного решения, а вердикта комиссии из трех врачей-психиатров. И это выполняется неукоснительно. Вот чего нет в «Законе о психопомощи», так это решения вопросов безопасности самого врача, который едет на освидетельствование, осматривает пациента в диспансере или находится с ним в одной палате. Нет кнопок тревоги, нет санитаров, нет отряда полиции, который помог бы в случае агрессии у больного. Практически каждый врач-психиатр на своей шкуре испытал опасность для жизни со стороны возбужденного и агрессивного пациента.

Сейчас со стороны врачей делается все, чтобы уменьшить стигмы психического недуга. Есть современные препараты, программы реабилитации. Это доступно не везде, но это, опять же, связано с финансированием здравоохранения и особенно с финансированием психиатрии, на которую часто выделяются деньги по остаточному принципу. Это же не высокотехнологичная помощь, не нанотехнологии, несмотря на то, что психиатрические препараты и сама реабилитации очень дорогостоящие. Конечно, необходимо расширять амбулаторное звено, организовывать кабинеты психиатрического приема в поликлиниках. Вместе с тем нашим пациентам требуются рабочие места, возможно лечебно-трудовые мастерские. Сейчас они, к сожалению, упразднены, а в свое время помогали нашим пациентам и жить активной жизнью и зарабатывать отнюдь не лишние деньги.