Россия потеряла уникальный голос - «Культура»

Знаменитый на весь мир оперный (и не только!) певец, обаятельный человек, патриот своей Родины Дмитрий Хворостовский умер в ночь на среду. По одним данным в Швейцарии, по другим — в своем доме в Лондоне. И это не ошибка, не блеф, каковой была информация месячной давности, когда о его кончине сообщили в соцсетях. Тогда «новость» опровергла жена Дмитрия, написав в Facebook, что ее «муж в порядке и счастливо спит рядом с ней». На этот раз, увы, страшная весь подтвердилась. В октябре ему исполнилось 55 лет — возраст зрелости для артиста, только бы выступать и выступать! И он планировал продолжать артистическую карьеру. Находился, казалось, в хорошей певческой и физической форме после продолжительных лечебных процедур. В недавнем, незадолго до юбилея, интервью, признавался, как тяжело бывало ему после них, случалось, впадал в депрессию, но всякий раз любовь к музыке, к пению дарили ему надежду, а с ней и силу духа. Музыка, а также семья возвращали его к полноценной жизни. К участию в спектаклях и концертах. В одном из последних своих интервью, накануне 55-летия, Дмитрий признавался: «Я заметил, что чувство страха в таких обстоятельствах (как у него — авт.) полностью атрофируется. Приходит понимание того, что никто тебе не поможет. Лишь только ты сам себе. И тут главное — не дать слабины. Здесь только воля и терпение твои верные союзники. Я занимаюсь каждый день, преодолевая трудности и сомнения: смогу ли я вновь начать работать? И говорю себе: СМОГУ! Я еще пока не сдаюсь». Он был сильным человеком. Чему во многом способствовала его жена Флоранс (Флоша, как он называл её на русский лад). Он прожил с ней 15 лет. Это был его второй брак. Первый, в котором он был горячо любящим мужем, стал для него тяжелым испытанием. Как Дмитрий рассказывал через несколько лет после расставания с матерью его первых детей, близнецов Александра и Данилы, «постоянные ссоры, измена жены, драка, после которой только вмешательство первых лиц государства уберегло певца от уголовного дела… Из-за постоянных скандалов с женой открылась язва, стал злоупотреблять алкоголем, появились провалы в памяти, проблемы с работой. Угроза петь не на оперной сцене, а разве что за заставленным бутылками столом стала реальной». Не тогда ли страшная болезнь поселилась в нем незаметно, долго не давая о себе знать, чтобы сразить в расцвете сил и обретенного, наконец, семейного счастья? С Дмитрием корреспондент «СП» общалась лет пять назад. Он приезжал в Петербург со знаменитой американской оперной дивой Рене Флеминг. У них был совместный благотворительный проект. Певец пришел на пресс-конференцию одним из первых, раньше многих журналистов. Был приветлив, общителен, отвечал на любые вопросы, даже если задававший их выдал свою некомпетентность в классической музыке, что обычно раздражает знаменитостей. Но тут никакой «звездности» — поправлял, уточнял. Подошла к нему, когда все стали уже расходиться. Организаторы пресс-конференции активно «отсекали» меня от него, мол, некогда, надо ехать на репетицию, и вообще, все уже сказано. Он заметил это: «Ребята, нельзя так, у журналиста есть ко мне вопрос, пропустите!». И всё та же неизменная улыбка на лице. И развернутые плечи, прямой взгляд. Красивый, талантливый, умный мужчина! Его знали и любили во всем мире. Он был долгожданным артистом в лучших оперных театрах мира, включая лондонский Ковент-гарден и американскую «Метрополитен оперу». Помимо оперного репертуара прославился исполнением романсов, прежде всего, русских, которые очень любил, и нашими, отечественными песнями войны. Многим в России памятно, вероятно, его выступление на Красной площади столицы в славную годовщину 70-летия Победы советского народа над фашизмом. Впечатления незабываемые. Коллега и близкий товарищ Дмитрия Анна Нетребко долго после этого концерта, в котором участвовала и она, говорила, что благодаря Хворостовскому «стала включать в свой репертуар советские песни». Его любили коллеги. Ольга Бородина, ещё одна наша оперная прима, солистка Мариинского театра, покорившая сцены многих стран мира, долго не могла говорить, когда я набрала её номер телефона, плакала буквально навзрыд. — Очень тяжело, простите, не могу сдержать слез вот уже который час, — призналась она. — Узнала о смерти Димы ранним утром. Господи, ну, как же так?! Он должен был ещё жить! Мы не то, чтобы дружили с ним, мы были очень близкими друзьями. Он стал крестным отцом одного из моих сыновей. Относился к нему, как к родному ребенку. Детей вообще очень любил. Семьей дорожил. «СП»: — А какой он был вне сцены, Ольга Владимировна? — Разным. Талантливые люди не бывают «гладкими и пушистыми». Но что отличало Диму от многих известных исполнителей, так это полная самоотдача в работе. Даже когда можно было бы, казалось, чуть расслабиться, скажем, выступая в каком-нибудь небольшом городке с репертуаром, тысячи раз «проверенным», он себе этого не позволял. Говорил: нельзя позволять себе слабину, сцена этого не прощает. «СП»: — Может быть, благодаря своей волей и трудолюбию сумел почти два года противостоять смерти… — Не «может быть», а наверняка. Выступая в паузах между тяжелыми процедурами, для чего надо было много репетировать, преодолевая, часто через «не могу», болезнь, он бы умер уже тогда, в 2015-м, когда у него диагностировали онкологическую болезнь мозга. И Флоранс, конечно, его очень поддерживала. Все-таки, он был счастливым человеком, пусть недолго, менее двадцати лет, но познал любовь жены и детей, признание публики… Простите меня (снова плачет). О дате и месте похорон русского баритона Дмитрия Хворостовского будет объявлено позже. По некоторым данным, он может быть погребен у себя на родине, в Красноярске. 38 _