Мечта «незалежной»: Жить, как в Швейцарии, получать, как в Эмиратах - «Общество»

На протяжении всех двадцати шести лет украинской «независимости» обществу навязывался тезис о необходимости создания «национальной идеи». Национал-демократы предлагали «патриотизм». Националисты — различные концепции радикального национализма. Но и те, и другие связывали свои «национал-патриотические» идеологемы с идеей евроатлантической интеграции. Западное общество было объявлено целью, к которой следует стремиться. Причем в роли «реального Запада» преподносили виртуальный образ — социальную утопию. Чтобы быстрее оторвать сознание граждан от советской истории, виртуальный «Западный мир» наделили характерными чертами идеала социальной справедливости. Тем, кто мечтал о справедливом распределении материальных благ, говорили, что на Западе частная собственность распределена «справедливо». Хотя само понятие «частная собственность на средства производства» предполагает, что одни будут обогащаться за счет эксплуатации других. Тем, кто грезил о «справедливых законах» твердили, что они, якобы, существуют только в Западном мире. Хотя в любом обществе правящие группы навязывают законы всему обществу с помощью мер государственного принуждения и исходя из своих интересов. Тем, кто думал о «справедливых выборах», предлагали миф о западной демократии. Хотя любая власть опирается на аппарат насилия и предполагает навязывание одними своей воли другим. В «демократическом обществе» это происходит с помощью так называемых «демократических процедур», которые предполагают использование избирательных (манипулятивных) технологий. Два с половиной десятилетия украинцам активно вбивали в голову весь этот набор иллюзий. В результате сформировали общество, устремленное к виртуальной мечте. При этом с помощью пропаганды настолько повысили градус ожиданий, что это привело к социальному взрыву. На этом фоне и произошли два Майдана. Но любая социальная утопия не достижима. Поиски идеального общества рано или поздно заканчиваются разочарованием. И чем больше градус эмоционального напряжения и ожиданий в обществе, чем больше вера в скорую реализацию мечты — тем катастрофичней последствия будущего разочарования. Первый Майдан закончился спадом в экономике и тотальной апатией. Второй грозит уничтожением страны. Впрочем, современный мир так устроен, что трагичное в нем часто соседствует с комичным. В условиях информационного общества любая утопическая модель неизменно приобретает характер пиара. Причем те, кто ее навязывают, чтобы затем пользоваться плодами своего обмана, часто не обращают внимания на явные не состыковки образа самой Утопии. Так, на Украине в перечне «примеров» Западного «идеала» оказались некоторые восточные страны. Сложилась парадоксальная ситуация: представители Блока Петра Порошенко и «Оппозиционного блока» во время выступлений в Верховной Раде призвали сделать Украину «восточно-европейской Швейцарией» взяв за образец… Сингапур, Малайзию, Объединенные Арабские Эмираты. Хотя бы заглянули в энциклопедию, чтобы выяснить — все эти примеры свидетельствуют против того виртуального идеала, который навязан украинскому обществу. Здесь существует запрет на создание утопических идеологем. В Швейцарии нет ни официальной идеологии, ни «национальной идеи». В статье 8 Основного закона существует фактический запрет на ее формирование. Похожая ситуация в Сингапуре, где также нет официальной идеологии, а правительство пропагандирует «общечеловеческие ценности», такие как верность своей стране, уважение к порядку, экономическая самодисциплина, а также религиозная и расовая гармония. Несколько отличается ситуация в Малайзии и Объединенных Арабских Эмиратах. Запретив иностранные идеологии, правительство Малазийской федерации формально создало свою «национальную идею» («Рукунегара»). Но в ней нет характерных для утопии черт — отвлеченности, наличия несуществующего, оторванного от реальности, мечтательного идеала. Речь идет о наборе привычных для исламского общества ценностей, которым малазийцы должны следовать, чтобы не допустить разрушения межнационального согласия. Схожая ситуация в Объединенных Арабских Эмиратах. В статье 7 Конституции ОАЭ за исламом закреплен статус государственной религии, которая рассматривается в качестве основного источника законодательства. В статье 6 Основного закона указано, что страна является неотъемлемой частью арабского мира и выражают свою приверженность его культурным ценностям: религии, языку, истории. Но все это не с целью достигнуть какого-то мечтательного идеала, а с тем, чтобы избежать межплеменной вражды. Примечательно, что Швейцария, Сингапур, Малайзия, ОАЭ не противопоставляют себя миру воинствующих «западных ценностей». Но и не ограничивают свои цели только увеличением материального благосостояния общества. Одна из главнейших задач, провозглашенных правительствами этих стран — воспитание собственных граждан. Прежде всего, воспитательную роль играет система образования. Юных швейцарцев, сингапурцев, малазийцев, жителей ОАЭ достаточно жестко учат следовать системе традиционных ценностей, среди которых простой жизненный уклад, упорный труд, семья, скромность, бережливость. Также воспитательную функцию (помимо регулятивной и охранительной) играют местные системы права. Законодательства ориентированы на воспитание правосознания, формирование стимулов правомерного поведения. Более того, в Сингапуре, Малайзии и Объединенных Арабских Эмиратах функция воспитания общества является основой правительственных доктрин. Благодаря отсутствию стремления к утопическим идеалам и сосредоточенности на воспитании общества швейцарцам, сингапурцам, малазийцам, жителям ОАЭ удалось избежать острых идеологических конфликтов и поддерживать стабильность в обществе (трения в связи нарастающей миграции с Ближнего Востока и Африки в последнее время стали характерны лишь для Швейцарии). Четыре страны научились на протяжении многих десятилетий налаживать отношения с политическими противниками. Так, Сингапур установил тесные экономические связи одновременно с Китаем и Тайванем, а Объединенные Арабские Эмираты — с Ираном и Саудовской Аравией. На этом фоне то, что делает «незалежная» в течение двадцати шесть лет радикально отличается от швейцарского, сингапурского, малазийского, арабского примеров. Киев умудрился за два с половиной десятилетия скатиться от развитой до разорванной экономики и прогрессирующей русофобии. Но оставаясь при этом с неосуществимой мечтой. И потрясающих утопий Мы ждем, как розовых очков… (Игорь Северянин)