Российские тюрьмы: Зэков охраняют матерые преступники - «Общество»

Материал комментируют: Владимир Постанюк Илья Рейзер Шумиха вокруг ФСИН продолжается. Собираются совещания, даются обещания навести порядок, но впечатление такое, что на этом все и закончится. А все началась после того, как достоянием общественности стала видеосъемка издевательств, которым подвергся заключенный одной из колоний Ярославской области Евгений Макаров. Интересно, что избили заключенного еще в 2017 году, но тогда ход делу дан не был. По итогам прокурорской проверки было установлено, что силу к заключенному якобы применили правомерно. Лишь затем юрист фонда «Общественный вердикт» Ирина Бирюкова передала видеозапись избиения журналистам. Недавно свои извинения Макарову и его родственникам официально принес () заместитель директора ФСИН генерал-лейтенант Валерий Максименко. Семнадцать служащих колонии отстранили от работы, а шестеро из них были задержаны. После ярославской истории в колониях страны идет проверка действий их сотрудников. Так, 6 августа стало известно, что в Калининградской области был арестован заместитель начальника отдела безопасности ИК-9. Офицер проходит по делу об избиении заключенного, который перенес множественные переломы ребер. Похожая ситуация имела место и во Владимире, где избивали заключенного М. не сотрудники ведомства, а натравленные ими другие зэки. Дело приняло столь серьезный оборот, что государственным обвинителем по нему стал сам заместитель прокурора Владимирской области Анатолий Дрок. Возбуждено уголовное дело в Чите. Там в колонии охранники избили заключенных, после того как на чемпионате наша сборная проиграла Хорватии. Отыгрались по полной. Сами условия содержания — пытка, от которой страдают и бедные, и богатые Адвокат Владимир Постанюк подчеркивает, что события, произошедшие в Ярославской колонии, обратили внимание общества на проблему, которая, к великому сожалению, далеко не единична. «СП»: — Владимир, существует довольно распространенное мнение, что «сильным мира сего» неплохо и в казенном доме. Это действительно так? Или и их права могут нарушаться, они также страдают в следственных изоляторах и колониях? — Я могу привести пример бывшего мэра Махачкалы Саида Амирова, который находится в колонии Соль-Илецка. Всем очевидно, что человек в виду своего заболевания, заметьте прогрессирующего заболевания, не может находиться в местах лишения свободы. Есть решение Европейского суда по правам человека, вступившее в законную силу, которое утверждает, что нахождение Саида Амирова в колонии нарушает его права человека. Но реакции со стороны ФСИН и надзирающей за деятельностью ведомства прокуратуры никакой. Врачи всех уровней, утверждают, что человек нуждается в постоянной круглосуточной медицинской поддержке, а ее нет в условиях колонии, этого не слышат ни ФСИН России, ни прокуратура. «СП»: — В силах ли ФСИН поменять ситуацию? — События в ярославской колонии имели место год назад. Ответственность должны понести те, кто нарушал права заключенного, но еще более суровой должна быть ответственность тех, кто должен был это обнаружить, но не обнаружил. Главная проблема в том, что сотрудники ФСИН делают то, что им позволяют делать контролирующие и надзирающие органы. Отсутствие контроля — серьезнейшая проблема. Бесконтрольность развращает людей, делает из них монстров. И никакие камеры видеонаблюдения этому не помогают. «СП»: — Права заключенных нарушаются не только в колониях, но и в следственных изоляторах… — Да, если в колониях находятся люди осужденные, то в следственных изоляторах — те, приговора суда по чьим делам еще не было. То есть, это люди вина которых ещё не установлена судом. И именно в СИЗО не просто чудовищные, а беспредельные нарушения. Например, СИЗО-2 «Лефортово» в Москве, подчиненное напрямую ФСИН России, с моей точки зрения является худшим в столице в плане соблюдения прав человека. Я не открою тайны, попадание человека в Лефортово сразу ставит крест на таких правах как встречи с адвокатами без ограничения в количестве и продолжительности. Отговариваются тем, что содержащихся в СИЗО больше, чем комнат для встреч с адвокатами. Но зачем помещать в это СИЗО человека, если администрация не в состоянии обеспечить соблюдение его прав? Например, находящийся в Лефортово бизнесмен Константин Пономарев считает, что поместили его сюда специально, чтобы не допустить его участия в гражданских и арбитражных делах. Между тем, цена исков — сотни миллионов рублей. Достаточно не пускать к Пономареву нотариуса для оформления доверенности для участия в судах его юристов- и права предпринимателя уже ограничены. И тут невольно начинаешь задумываться, что смысл содержания бизнесменов в СИЗО заключается не в опасности для общества и для окружающих, не в том, что они совершили «страшное» преступление, а в чем-то ином. Пора вспомнить нам всем, что человек, даже если он оступился в чем-то, не перестает быть человеком… Удастся ли властям реформировать ФСИН? Руководство Федеральной службы исполнения наказаний пытается ужесточить контроль над сотрудниками. Так, в каждом регионе страны будет создана специальная комиссия для проверки сообщений о пытках заключенных сотрудниками службы. Об этом заявил руководитель ФСИН Геннадий Корниенко. Председатель Совета по правам человека (СПЧ) при президенте России Михаил Федотов вообще отправился в поездку по российским колониям с целью проинспектировать условия содержания осужденных. Но от того, что «засветившихся» служащих ведомства увольняют или даже привлекают к уголовной ответственности, положение в российских следственных изоляторах и колониях вряд ли изменится. Это прекрасно понимают не только сами заключенные и общественные активисты, но и представители самых высших эшелонов российской власти. Поэтому председатель Совета Федерации ФС РФ Валентина Матвиенко, охарактеризовав нарушение прав заключенных как системную для России проблему, предложила реформировать саму структуру Федеральной службы исполнения наказаний. По мнению спикера Совфеда, необходимо разграничить функции охраны и конвоирования заключенных и деятельность по перевоспитанию и социализации. Воспитательную работу должна взять на себя гражданская структура. Впрочем, директору ФСИН Геннадию Корниенко инициатива Валентины Матвиенко, судя по всему, пришлась не по душе — он призвал «не торопиться с выводами». Гражданский контроль как единственный выход Адвокат Илья Рейзер считает, что одна из главных проблем системы исполнения наказаний в современной России — ее максимальная закрытость от общества и гражданских институтов. Федеральная служба исполнения наказаний, несмотря на выведение из системы МВД и передачу в свое время функций конвоирования и охраны заключенных от внутренних войск соответствующим отделам ведомства, осталась полувоенной структурой со всеми вытекающими последствиями. Обществу очень сложно наблюдать за тем, в каких условиях содержатся заключенные, как к ним относится администрация и охрана. Есть правозащитные структуры, но они либо зависимы от органов исполнительной власти и тогда действуют в их интересах, либо, если они независимы, оказываются не в состоянии повлиять на ситуацию. «СП»: — По Вашему мнению, разделение функций охраны и воспитания заключенных имело бы положительные последствия? — Начнем с того, что в советское время и так эти функции были разделены. За охрану отвечали конвойные части внутренних войск МВД, за воспитательную работу — управления исправительно-трудовых учреждений. Но, как мы знаем, насилие в местах лишения свободы такое разделение не ликвидировало. «СП»: — Какой же может быть выход из ситуации? — Развитие гражданского контроля, повышение открытости мест лишения свободы для общества. Открытость следственных изоляторов и колоний для гражданского контроля, между прочим, будет способствовать не только гуманизации системы исполнения наказаний, но и повышению эффективности борьбы с самыми настоящими преступлениями — коррупцией, наркоторговлей и так далее. Ведь все мы прекрасно понимаем, что существующая система не обеспечивает в полной мере порядок в местах лишения свободы. Регулярно пресса сообщает о коррупционных скандалах. О чем говорить, если бывший руководитель ФСИН генерал Александр Реймер сейчас отбывает восьмилетний срок в колонии. (Его интересно, тоже бьют?- ред.) И в системе, когда преступники охраняют преступников возможно все. «СП»: — Повышение открытости, а что еще? Ведь пытают заключенных, издеваются над ними живые люди и они никуда из системы не денутся. — Нужно более внимательно относиться и к принимаемым на службу в систему людям. Для воспитательной работы с осужденными одного лишь армейского прошлого, физической подготовленности недостаточно. Поэтому надо обращать повышенные требования к морально-психологическим качествам тех людей, которые идут устраиваться на службу в эти органы. Да, многие могут со мной не соглашаться, утверждая, что в колониях содержатся преступники, с которыми нужно обращаться жестко, иначе они установят свои порядки. Но ведь пытки и избиения не остановят их от противоправного поведения. Мы прекрасно знаем, что категория отрицательно настроенных осужденных лишь укрепляется в своей ненависти к администрации, прибавляет себе веса в криминальной среде. Избили — синяки и ссадины зажили — и всё. Между тем, оставаясь в рамках закона, можно наказать куда строже. Новости по теме: Штаб Вадима Кумина высказал официальную позицию по аресту Сергея Удальцова