Противоракетный прорыв Путина - «Военные действия»

Прорыва в технологиях США по ПРО пока нет, но они возможны. И Россия должна это учитывать, заявил президент РФ Владимир Путин в интервью режиссеру Оливеру Стоуну в новой серии фильма, показанном на американском телеканале Showtime. Отвечая на вопрос, есть ли у США какой-то план, и что они делают, чтобы получить преимущество по противоракетной обороне, российский президент сказал, что США многое делают «именно с целью создать такой зонтик для себя». Но «это подстегивает гонку вооружений, возникают дополнительные взаимные подозрения». Хотя бы предположительно: какой технологический прорыв американцев в области ПРО способен так обеспокоить российского президента? Тема строительства американцами противоракетной обороны крайне популярна в зарубежных и российских СМИ. Она давно обросла домыслами и мифами. Исходя из нынешних заявлений президента России, хотелось бы понять: каковы перспективы ПРО США и способен ли технологический прорыв в этой области в самом деле резко изменить стратегическую ситуацию в мире? Известно, что Соединенные Штаты на самом деле давно стараются обеспечить возможность перехвата российских МБР на всех участках полета. Причем, на каждом действуют разные системы. На активном участке (пока работают двигатели межконтинентальной ракеты) перехват планируется обеспечить с кораблей ВМС США, оснащенными БИУС Aegis с противоракетами SM-3, работающими на высоте до 250 километров. На пассивном — в космосе — поражение нашим МБР должны наносить стратегические противоракеты GBI шахтного базирования. При падении прорвавшихся головных частей ракеты на цели по нисходящей траектории по замыслу заокеанских военных заработают два вида систем: территориальная защита будет обеспечена комплексами подвижного наземного базирования THAAD, а объектовая — ЗРК Patriot PAC-3. Американцы, как уже сказано, давно работают над усовершенствованием указанных систем. Еще при Бараке Обаме Комитет по вооруженным силам Конгресса принял поправку к законопроекту об ассигнованиях на национальную оборону, согласно которой Агентству по противоракетной обороне США предстоит разработать программу борьбы с растущей угрозой со стороны высокоскоростных, маневрирующих ракет. В частности, речь идет об усовершенствовании комплекса THAAD до версии THAAD 2.0. К концу 2017 года должно быть завершено развертывание дополнительных 14 противоракет GBI шахтного базирования (в настоящее время система ПРО территории США (Ground-based Midcourse Defense, GMD) включает 30 противоракет (на Аляске и в Калифорнии). Также Пентагоном предусмотрено увеличение количества кораблей ВМС США для решения задач ПРО и переоснащение систем на более совершенные противоракеты SM-3. Причем, задачи противоракетной обороны выполняют не только американцы, но и их союзники. Так, помимо размещения в Румынии и Польше наземных элементов ПРО Aegis Ashore, в 2014 году Норвегия присоединилась к коллективному натовскому Форуму противоракетной обороны морского театра (MTMDF), страны которого могут либо сами с помощью элементов ПРО морского базирования перехватывать российские ракеты, либо выдавать целеуказание другим огневым средствам. В перспективе частью ЕвроПРО станет расположенный на норвежском острове Вардё радар «Глобус-2», который, как официально считается, отслеживает лишь космический мусор на околоземных орбитах. Но эта РЛС уже не раз становилась объектом дипломатических споров, поскольку российская сторона небезосновательно считает, что «Глобус-2» уже долгое время используется в интересах ПРО США. Ведь эта РЛС находится всего в 60 км от российско-норвежской границы и в менее 150 км от базы российских атомных подлодок на Кольском полуострове. Кроме того, боевые корабли НАТО, оснащенные системой управления ракетным оружием Aegis с ракетами-перехватчиками SM-3, регулярно входят не только в Северное, но и Норвежское моря, что создает потенциальную угрозу перехвата на разгонном участке российских баллистических ракет подводных лодок (БРПЛ). А если еще и пять норвежских фрегатов типа «Фритьоф Нансен», оснащенных американской системой Aegis, будут модернизированы под задачи ПРО, то они получат более совершенные РЛС. А главное — на замену зенитным управляемым ракетам RIM-161 с ограниченной дальностью придут перехватчики SM-3. В таком случае и корабли Королевских ВМС Норвегии смогут на постоянной основе нести дежурство в наиболее удобных для перехвата БРПЛ районах за Полярным кругом. Есть у американцев и наработки по космосу. Например, беспилотный корабль X-37B, миссия которого засекречена и который управляется ВВС США. Журнал «Jane's Defense Weekly» не раз публиковал материалы, в которых говорилось, что этот проект полностью работает в интересах Минобороны США. Более того — предусматривает вывод в космическое пространство оружия класса «космос-космос» и «космос-поверхность». Но могут ли эти разработки обеспечить прорыв в области ПРО? Научный сотрудник Центра анализа стратегий и технологий, главный редактор журнала «Экспорт вооружений» Андрей Фролов выделяет несколько возможных направлений развития ПРО США: — Американцы работают над повышением точности ракет-перехватчиков и возможностью перехвата маневрирующих боеголовок. Также предпринимаются попытки найти технологии, которые позволили бы проводить селекцию реальных целей в «облаке» ложных и противодействовать не единичным ракетам, а массированному пуску. Идет поиск возможностей по перехвату ракет на уязвимом — разгонном — участке полета. Не исключено, что США могут вернуться к идее размещения оружия в космосе, то есть к провозглашенной Рональдом Рейганом «Стратегической оборонной инициативы» (СОИ). Понятно, что на этому пути есть масса технических проблем. Но, как говорится, были бы деньги и время… Кроме того, их загадочный аппарат X-37B продемонстрировал возможность находиться на орбите 718 дней (в ходе четвертого пуска корабля). Но какие задачи он может решать — большой вопрос. Для понимания ситуации важно разделять отражение ракетно-ядерного удара и атаку ракетами в обычном снаряжении, подчеркивает бывший руководитель Информационно-аналитического центра Минобороны России, заместитель директора Института США и Канады РАН генерал-майор в отставке Павел Золотарев: — Отражение обычного ракетного удара вполне реально: здесь допустима эффективность в 40−50% (доля сбитых средств поражения). Но даже одна прорвавшаяся сквозь эту завесу ядерная боеголовка способна нанести колоссальный ущерб Штатам. Поэтому эффективность их противоракетных систем должна быть очень высокой. Но в настоящее время не существует технологий, которые позволяли бы с такой эффективностью решать вопросы ПРО. Что бы американцы ни усовершенствовали, существующие системы не дадут необходимой эффективности. На самом деле прорыв в том, что Владимир Путин этот момент озвучил. Поясню. До сих пор нас военные пугали тем, что размещение комплексов ПРО в Румынии и Польше нарушает стабильность и угрожает российскому ядерному потенциалу. Что на самом деле блеф. Ничему они не угрожают и угрожать не могут по причине малого числа ракет. Те системы, которые США развернули на своей территории и испытывали мишенями, подающими сигнал, чтобы в них легче было попасть, также оказались не особо эффективными. Более того, их в три раза меньше, чем было предусмотрено Договором об ограничении систем противоракетной обороны (ПРО) от 1972 года США и СССР. Поэтому слова Путина — прорыв с нашей стороны. В то же время он абсолютно прав, когда говорит, что в будущем не исключен прорыв в технологиях. «СП»: — Насколько, на ваш взгляд, актуальна проблема вывода оружия в космос — вэпонизация? — Скажем, задачи по уничтожению спутников в космосе решались еще в советские времена. Другое дело, что это может привести к довольно печальным последствиям. В космосе тесно уже сейчас — идет мощная конкуренция по частотам, орбитам и т. д. Плюс — огромное количество космического мусора, который представляет реальную угрозу космическим аппаратам. На низких орбитах вообще не исключена цепная реакция, когда столкновение одного аппарата с каким-либо объектом спровоцирует «эффект карточного домика», когда все полезное превратится в мусор и затруднит выведение космических аппаратов. Вэпонизация космоса опасна. «СП»: — Есть другое направление воздействия на аппараты — с помощью не кинетической энергии, а радиоэлектронных средств. — Да, когда спутник внешне цел, но не работает. Но это также опасно — у американцев, как и у нас, космические аппараты задействованы в СПРН (системе предупреждения о ракетном нападении). Атака на такой объект может быть воспринята как подготовка к нанесению упреждающего удара, и последствия могут быть опасными. Это понимают все стороны, поэтому настороженно друг к другу относятся. Например, как только появилась информация о разработке технологий по уборке мусора в космосе, американцы сразу же среагировали, поскольку они, технологии, могут быть двойного назначения. Если убрали мусор, то могут убрать и спутник. Что касается вообще милитаризации космоса, то он уже давно милитаризирован массой космических объектов двойного и военного назначения. Но я не думаю, что те аппараты, которые американцы испытывают (вроде Х-37), могут выполнять ударные задачи. Пока об этом очень рано говорить. Подобные фантазии были и в 60-е годы, но на этом все и закончилось. Формулировка Путина привычно гибкая: с одной стороны, прорыва в сфере ПРО и даже намеков на это нет. С другой — никто не даст гарантий, что его не может быть, говорит замдиректора Института политического и военного анализа Александр Храмчихин. — Прекрасный пример — СОИ: в конце 80-х годов также обещали, что через 15−20 лет появится космическое оружие. И сейчас нам снова обещают, что в перспективе это возможно. Так может длиться много десятилетий. А потом вдруг случится прорыв в технологиях — это же наука, в конце концов.